Доктора Звягина вызывали? (СИ) - Алмазов Игорь (книги серия книги читать бесплатно полностью txt, fb2) 📗
Артур Михайлович вёл себя, мягко говоря, странно.
– Потому что я один ни разу не оперировал, – шепотом ответил тот, – рядом всегда был наставник. Так я чувствовал себя увереннее. А если я где-то накосячу?
Я с трудом подавил тяжёлый вздох. Хирург, который боится накосячить. Как он вообще всё это время тут работал?
– Виталий Семёнович недоступен, – отчиталась медсестра приемного отделения.
Хирург ещё сильнее побледнел, почти сравнявшись цветом кожи с побеленными стенами приемного отделения.
– Артур Михайлович, надо оперировать. За неоказание медицинской помощи есть соответствующая статья в уголовном кодексе. Я помогу вам, буду ассистировать, – проговорил я, обращаясь к хирургу.
– Ты же терапевт! – в отчаянии ответил тот, хватаясь за голову.
– Ну и что? В университете я долгое время состоял в студенческом научном обществе по хирургии. Так что ассистировать на операциях, вязать хирургические узлы и держать зажимы я умею, – спокойно ответил я.
И это не было ложью. На младших курсах я рассматривал вариант хирургии как основной специальности. Как и почти все молодые люди, поступающие в медицинский университет. И в научное общество я ходил довольно долго, принимая участие в самых разных типах операций. Я умел работать лапароскопом, который считал одним из лучших изобретений в хирургии. Ведь благодаря нему больше не требовалась вскрывать весь живот, и можно было проводить некоторые операции с тремя минимальными разрезами. Хирургия меня по-своему завораживала, но в итоге я склонился к терапии. Хотя азы не забыл. Так что проблем сейчас быть не должно. Тем более операция будет лапароскопическая, малоинвазивная. И Артур Михайлович всё-таки какой-никакой, а хирург.
– Ладно, – колеблясь, наконец кивнул хирург, – но для чистой совести я сам попробую набрать Виталия Семёновича.
Тот ожидаемо оказался недоступен, и мы направились в хирургию. Я забежал в ординаторскую терапии за своим хирургическим костюмом. Терапевтам было необязательно их носить, достаточно только белого халата. Но я всё равно на всякий случай брал его с собой на дежурства, и, как выяснилось, не зря.
Моего отца уже подготовили к операции. В операционной над ним суетился Фёдор Константинович, наш анестезиолог-реаниматолог. Он был немногословным и мало общался с коллегами, но работу свою выполнял качественно и хорошо. Я всегда испытывал к нему уважение, анестезиолог был доступен для любых ситуаций двадцать четыре часа в сутки, и прекрасно справлялся, будучи единственным специалистом данного профиля в нашей больнице. Начальство уже три месяца обещало найти второго специалиста, но пока так никого и не нашли.
Мы с хирургом обработали руки, облачились в одноразовые халаты и маски,и подошли к операционному столу. Артур Михайлович продолжал заметно нервничать, изредка бросая на меня взгляд полный беспомощности.
– Приступим? – спросил я, подбадривающе улыбаясь ему под одноразовой медицинской маской.
Тот кивнул, сделал пару вдохов и приступил к операции. Я стоял на подхвате, выполняя все необходимые действия ещё до того, как Артур Михайлович об этом попросит.
Хирург держался довольно уверено, правильно выполняя все манипуляции. Правда, под самый конец он всё-таки умудрился ошибиться, чуть не забыв коагулировать один сосуд. То есть не прижёг его специальным электродом для остановки кровотечения. Но я тихо его об этом предупредил, и опасность внутреннего кровотечения миновала.
– Всё. Операция прошла успешно, – проговорил Артур Михайлович, закончив накладывать последний шов. Я быстро завершил необходимые манипуляции, обработал швы и пошёл вслед за хирургом в ординаторскую.
Артур Михайлович устало опустился на диван, стараясь прийти в себя.
– Всё прошло хорошо, – проговорил я, присаживаясь рядом.
– Ага, чуть не запорол всё… Михаил, можешь об этом никому не рассказывать? – попросил хирург.
– Я и не собирался. Вам нужно быть увереннее в себе, хирургия не терпит слабости в характере, – спокойно ответил я.
– Да я понимаю, – кивнул Артур Михайлович. – Проклятье, я ведь даже и не собирался быть хирургом.
Я заинтересованно на него посмотрел. Тот поймал мой взгляд и вздохнул.
– Я вообще собирался поступить в военно-космическую академию. Знаешь, с детства был заворожен космосом! Но в моей семье все мужчины – врачи, поэтому отец даже не позволил мне подать документы куда-либо, кроме медицинского. Затем пристроил в ординатуру по хирургии, и вот я здесь.
– Ну, военным и космонавтом быть практически так же сложно, как врачом хирургом, – улыбнулся я. – Во всех случаях требуется серьёзная выдержка.
– Не моё это… – Артур Михайлович снова вздохнул и добавил, – забудь о чём я говорил. Просто накатило что-то.
– Иногда полезно выговориться, – ответил я.
Артур Михайлович молча кивнул, и на том мы разошлись. Я направился к себе в терапию. Настя не дождалась моего возвращения, заснув прямо на диванчике. Я быстро перекусил и тоже отправился спать, вынужденно выбрав для этого стул.
Оставшаяся ночь прошла без происшествий. Утром я успел растолкать Настю до того, как в отделение начала приходить утренняя смена.
– Я вчера уснула? – разочарованно спросила медсестра.
– Да, решил тебя не будить. Больше экстренных больных не было, в отделении тоже всё было спокойно, – ответил я, – но лучше бы чтобы тебя во врачебной ординаторской никто не увидел. Решат, что мы тут совсем не работали.
– Хорошо, – смущенно кивнула девушка, – как раз время раздавать утренние препараты и измерять давление.
С этими словами Настя быстро выпорхнула из ординаторской. Через минут десять пришла на мою смену Татьяна Тимуровна, и я со спокойной душой отправился на приём.
Сегодня с утра у меня тоже был приём в поликлинике. Несмотря на неудобное спальное место и довольно насыщенную ночь в стационаре, я более-менее выспался, и чувствовал себя довольно-таки бодрым.
– Доброе утро! – поприветствовала меня Светлана, – как прошло дежурство?
– Да неплохо в целом. В час пик только завал был, а потом за всю ночь – один экстренный пациент, и тот хирургический.
– А что с ним было? – поинтересовалась медсестра.
– Острый холецистит. Хирург экстренно прооперировал, сейчас пациент стабилен, – ответил я, открывая список пациентов.
– Так там же Артур Михайлович был? Неужели он оперировал? – поразилась Света.
На секунду я даже забыл, что хотел сделать, от удивления. Светлана никогда не отличалась любовью к сплетням, и в принципе никаких личностных оценок врачей от неё я никогда не слышал.
– Да. Конечно, он оперировал. Он же хирург, – пожал я плечами. Затем заметил, что Света хочет ещё что-то сказать, поэтому добавил: – Давай начинать приём.
Медсестра кивнула и кинулась звать первого пациента. Да уж, оказывается про Артура Михайловича по всей поликлинике ходят слухи. Но я свое слово буду держать, о моем ассистировании в операции никто не узнает.
Прием проходил довольно спокойно. Вернулась на повторный прием сельская женщина с проблемами в спине, радостно поблагодарив за лечение. Потом заглянул Жабин, поблагодарил за полученную инвалидность. Оказывается, документы уже рассмотрели в бюро медико-социальной экспертизы и присвоили ему вторую группу инвалидности. Жабин на это и рассчитывал, со второй группой он мог устроиться на работу, получая при этом выплаты за инвалидность.
Под конец приёма в моём кабинете появился уже знакомый мне полицейский с двумя мужчинами в наручниках.
– Добрый день, вот и снова пересеклись, – поприветствовал меня Данила.
Светлана удивленно взглянула на меня, но ничего не сказала.
Ну молодец, не мог как-то по-другому поздороваться!
– Добрый день. Освидетельствование? – уточнил я.
При необходимости поместить человека в изолятор временного содержания, полицейские были обязаны привести к его в поликлинику к терапевту. Терапевт осматривал заключенного, и выдавал документ о разрешении содержания в изоляторе. Многие терапевты очень условно подходили к этой задаче, но иногда это было чревато проблемами. Так, однажды врач допустила пациента для содержания в изоляторе, а тот скончался в нём от инфаркта. Того терапевта ждало долгое судебное разбирательство и реальная статья.
