Последний Контракт Том 4 (СИ) - Романов Илья Николаевич (читать книги бесплатно TXT, FB2) 📗
Первая цель выпрыгнула из травы, являя собой жилистую и обтянутую мышцами кошку с раскраской гепарда.
Развернул корпус, переставил ноги и выкинул одну руку с пистолетом прямо в пасть животного. Вторую же, в это время отводил за голову, где выпрыгивала ещё одна цель.
Ган-ката. Искусство, что я обрёл, родившись в мире, где правит полный контроль. Антиутопия, где нет места эмоциям и радостям. Люди в нём не знали, что такое счастье, живя лишь с определённой целью и смыслом жизни. Но... Они достигли вершин там, где нужно убивать. Их тела — оружие. Их мысли — пусты. Их жизнь — слепая вера в Тетраграмматон, что правил ими. Клирики... Только их я мог бы сравнить с потенциальными Жнецами, хоть они и не обладали подобной силой.
Первая плазма не нашла свою цель, кошка уклонилась, как и вторая.
Что ж... Посмотрим, не забыл ли я твоё учение, Джон.
Стоило моей левой ноге полностью встать пяткой и носком на землю, как я вновь сорвался в движении. Руки двигались под самыми немыслимыми углами, выстреливая туда, где, казалось бы, не было цели.
Тело наклонялось в разные стороны, то припадая к выкинутой и выпрямленной ноге, то изворачиваясь и позволяя рукам выбрать очередную цель.
Пшик выплетаемой плазмы и рёв животных заполнял уши, нос улавливал запах горелых цветов и земли, глаза с бешенной скоростью подмечали каждую деталь, заставляя нагруженный мозг работать в полную мощь.
Наш бой продолжался. Изменённые гепарды, что на других континентах стали бы самыми опасными хищниками, безуспешно пытались сожрать меня, а я... Палил во всё, что двигалось.
Танец стали, клыков, когтей, плазмы и смерти. Танец, по которому я соскучился со всей этой рутиной аристократов и нового мира.
Ветер обдувал моё лицо, неся всё больше запахов, начинающихся от скорого дождя и заканчивающихся вонючей шерсть.
Две цели мертвы. Одна из них получила полный разряд в открытую пасть в прыжке, а другая — в шерстяную грудь.
Рёв умирающего животного, бьющегося в агонии, не тронул ни сердце Жнеца, ни даже собратьев. Большие и жилистые кошки с остервенением продолжали нападать, будто их единственными целью и желанием было остановить меня.
Руки почувствовали очередную вибрацию от нагретых пистолетов.
Патроны закончились, а значит...
Резко убрал оружие и закрепил на бёдрах, а после в правой руке оказалась рукоять топора.
Резное дерево легло в ладонь, будто родное. Лезвие вспыхнуло синевой и с него стали падать мелкие снежинки.
Больше на инстинктах, чем на работе мозга, я убрал шею от когтей атаковавшей кошки и ринулся на неё, делая два шага.
Печать Усиления вспыхнула на левой руке, озаряясь тёмно-синим светом. Руны завращались с бешенной скоростью, напитываясь энергией Смерти.
Переставил ноги и развернул корпус, пропуская в нескольких сантиметрах очередной выпад кошки и в следующий миг схватил её за горло. Пальцы почувствовали под собой тепло шкуры и мягкость меха.
— Р-р-р-а-а! — вырвался рёв из моей глотки, потонувший в рычании животных.
Хватка сомкнулась, ладонь раздробила гортань животного, а до ушей донёсся мощный хруст.
Не теряя времени, быстро развернулся и бросил мёртвого зверя, глаза которого покрылись стеклянной пеленой, в выпрыгнувшего гепарда.
Характерное «Мяу!» достигло ушей, но всё это было на задворках разума, которым овладело полное хладнокровие убийцы. Полное хладнокровие Жнеца.
Лезвие топора вспыхнуло с утроенной силой и в следующий миг, как только на меня прыгнуло одновременно три твари, я с рёвом ударил в землю.
Волна небывалого холода и льда разошлась повсюду, промораживая каждый сантиметр земли на десяток метров и ввергая его в царство зимы.
Изо рта вырвалось горячее дыхание, волосы обдул холодный ветер, а лицо покарябали мелкие куски взлетевшего льда.
Не ожидавшие такого ответа животные на короткую секунду сбились с боя и ритма. Инстинкты... Они правят ими, а значит и страх им знаком.
Энергия Смерти заструилась в лезвие топора, насыщая его и промораживая землю всё сильнее и сильнее.
Они боялись. Боялись зайти в зону царства зимы и лишь скалили клыки, скобля землю мощными когтями.
Вырвал топор и схватился за него двумя руками. Энергия хлынула потоком, вымывая всё на своём пути и устремляясь в топор.
Снежинок на лезвии становилось всё больше, вибрация рукояти заставляла руки подрагивать, а жажда боя оружия ощущалась мной в полной мере. Живой артефакт, что привязан к моей душе. Он желал убивать. Хотел этого. Кровь, трупы, кровь.
Отведя левую ногу назад и прочертив короткий полукруг, я закрутил топор над головой и, как только, животные совладали страхом, ринувшись на меня, ударил верхней частью оружия в землю, попутно припадая на колено.
Земля вздрогнула, а всё плато осветилось в тёмно-синие и лазурные цвета. Место, которое не знало холодов и зимы, стало превращаться в ледяной ад.
Во все стороны от меня устремились ледяные пики, ростом с человека. Они с немыслимой скоростью прорастали из замороженной земли, протыкая зазевавшихся зверей и вызывая у них приступы небывалой боли.
Кровь окрасила лёд, рык становились всё громче, а мои глаза видели перед собой лишь каменную арку, где находилось спасение для Верены и Норико.
Встав на ноги и бросив на проткнутых и скулящих животных холодный взгляд, я вновь сорвался с места.
Лёд хрустел под ногами, горячее дыхание клубами вырывалось из рта, а левая щека нещадно горела. Мелкая дорожка тёплой крови текла по ней, а бордовые капли падали на замороженную землю.
Агония умирающих зверей затихала с каждым шагом моего бега и вскоре я оказался возле каменной арки. Уставший, вымотанный, ощущающий дрожь в руках и всём теле, но почти достигший цели.
Тяжёлый вздох вырвался из груди и я зашёл в арку, что переходила в небольшую пещеру, наподобие коридора.
Сияние лезвия топора позволяло увидеть настенные рисунки местных. Охота на опасных существ, убийство людей и кровожадный пир. Подобного здесь было столь много, что глаза разбегались.
Ощущая небольшую сырость пещеры, я вышел из неё и увидел перед собой большое круглое пространство с пригорком.
Синие розы были повсюду, устилая почти каждый сантиметр, а на стенах рос люминесцентный мох. Возле пригорка, текло несколько небольших дорожек ручья, что было невозможно, ведь океаны и моря в этом мире исчезли. Эти ручейки уходили куда-то вглубь стен и пропадали в них.
Слегка покачнувшись, я двинулся к пригорку, взбираясь на него, и вскоре увидел то, что искал.
С прямостоящим стеблем, высотой примерно семьдесят сантиметров, прекрасный цветок. Его луковица была округлой формы, состоявшая из небольших долек, плотно прилегающих друг к другу. Корни же, уходили куда-то вглубь земли, что опоясывал своего рода ров.
От цветка исходило редко белое сияние, что иногда менялось на чёрное.
Облизнув пересохшие губы, я упал на колени перед цветков и, отложив топор, протянул к нему руку.
— Остановись! — донёсся до меня мощный бас, заставивший замереть.
Медленно обернувшись, я увидел стоявших у входа в пещеру людей. Одеты они были в шкуры зверей, шеи их украшали ожерелья из клыков и костей, а в руках находились копья с чёрными наконечниками, исходящими дымкой.
— Мне нужен этот цветок, — холодно сказал я и поднялся на ноги, взявшись за рукоять оружия.
Глаза смотрели на одного из аборигенов и понимание, что он считался главным, зародилось само собой. Его кожу выделяли множество шрамов, а самый больший из них виднелся на левом глазу. Но так же, шкуры, в которые он был одет, походили больше на церемониальные одежды, чем на боевые.
— Он не для рук чужаков, — спокойно ответил мужик, подтверждая мою догадку и говоря на чистом русском. — Уходи и мы не станем преследовать тебя за то, что ты убил хранителей.
Очередной тяжёлый вздох покинул лёгкие, а рука покрепче сжала топор.
— Либо я уйду с этим цветком, — сделал я шаг, а лезвие оружия вспыхнуло, что заставило аборигенов принять боевое построение. — Либо вам придётся убить меня.
