Зачеловек - Никитин Юрий Александрович (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
Почему, повторил себе уже мысленно, у меня все еще обычный сверхразум? Почему я все еще лишь неизмеримо сильнее всех людей, и даже неизмеримо быстрее считаю, но от этого умнее не стал?..
Чувствуя, что от попытки взглянуть иначе недалеко и до настоящего безумия, вскочил, одним прыжком по высокой дуге в триста метров оказался на берегу, волны накатывают на ступни, приятно охлаждают пальцы, что едва не зашипели. Еще прыжок, очутился в воде, поплавал, не выходя из человеческой личины, наконец вылез на берег и рухнул, измученный, на мокрый песок. Ни фига, сказал себе словами Мрака, не может такого быть, чтобы природа не предусмотрела и такой опасный вариант. Природа – она такая сволочь, оставляет лазейки для всякого, разного. Говорят же, что гения от сумасшедшего отличает только степень безумия. И что безумцы могут видеть мир иначе.
Он зябко передернул плечами, по спине пробежала рябь, снова превращая спину то в металлическую с шипами, то в белесое желе с торчащими волосками, то в простую кожу, покрытую пупырышками.
– Только самому не стать бы таким, – пробормотал вслух. – Кто знает, можно ли в сумасшествие войти, а потом выйти. Это не алмазные когти отрастить… И в то же самое время, если бы я тогда не рискнул посмотреть иначе, я бы не стал таким, не колотился бы лбом в эту очередную незримую для других стену.
Мрак вышел на террасу, Олег уже сидел за столом и задумчиво наблюдал за нежным розовым рассветом над морем.
– Не спал? – спросил Мрак.
– Спал, но немного.
– Опять что-то снилось?
– Да, но…
Мрак услышал странные интонации, насторожился, потребовал:
– Рассказывай!
– Я видел, что делает Тарх… Но это был не совсем сон. Я в самом деле видел и чувствовал…
– И я чувствую, – ответил Мрак язвительно. – Спит, как свинья!.. А играет все хуже.
– Нет, ты не понимаешь… Что он делает с космосом! Смотри, я тебе покажу на пальцах, ты ж иначе не поймешь…
Он оглянулся, нет ли женщин, прямо в воздухе создал изображение галактики, уменьшил, еще и еще, пока этих сверкающих дисков-галактик не закружилось великое множество. Мрак восхитился, с какой точностью Олег скопировал огромный участок пространства, ведь если покопаться, то наверняка даже звезды на своих местах, а их сотни триллионов. Галактики неслись веером, постепенно расходясь в стороны, но одна внезапно сошла с незримого курса и пошла резко в сторону. Через минуту столкнулась с соседней, некоторое время края все еще входили один в другой, не соприкасаясь, потом там заблистало нещадным блеском…
– Вон та, – произнес Олег тихо, – наша…
– Которая?
– Слева.
– А где здесь лево?..
– А тебе есть разница?
– Да, верно, это у меня так руки дрожат, а мысли скачут, как у умного. Это что же получается? Он сталкивает наши галактики, чтобы взорвались? Зачем?
Олег ответил тихо:
– Не знаю. Первое, что приходит в голову, что кого-то очень раздражает наша. Возможно, даже не галактика, а… как бы это ни звучало дико, а… мы. Земля. Люди. Цивилизация людей.
Мрак отшатнулся.
– Олег, у тебя не мания величия? Кто нас заметит даже в нашей галактике?.. Да в ней сто миллиардов звезд! Там могут быть тыщи намного более развитых цивилизаций!
– Я же сказал, что это первое, что происходит в голову, – ответил Олег, поморщился, – а ты сразу вцепился. Я не знаю, зачем на самом деле. Может быть, нужно. Может быть, нам даже не повредит…
– Что-о?
– Что слышал.
Мрак сказал недовольно:
– Тогда только и делов, что вернуться к Тарху, дать по шее и заставить повернуть галактики?.. Чтоб не столкнулись?
– Не получится.
– Почему?
– Тарх уже не тот Тарх, которого ты бил по шее. Таргитай – это… даже не знаю, кто он, у меня нет таких слов и понятий. Это то ли рефлекс Вселенной, то ли ее мышца, то ли ее реальность для нас… во всяком случае, он как-то связан со всеми процессами, что во Вселенной. Но нам важно сейчас то, что он делает. Да, галактики столкнутся всего через пять тысяч лет. В них погибнет все. Даже звезды, выгорев в чудовищном пожаре, не превратятся в белые карлики, а рассыплются жестким излучением. На месте столкновения образуется дыра, что затянется только через десять миллионов лет, что вообще-то почти мгновенно. Но у нас впереди вовсе не пять тысяч лет, как ты сейчас подумал! Уже совсем скоро процесс станет необратимым. Галактики окажутся слишком близко друг к другу, а наша звездная система на беду как раз в самом крайнем рукаве, ее сомнут первой… что, видимо, так и рассчитано.
Мрак подумал, спросил:
– И когда это начнется? Галактика – хрен с нею, меня интересует опасное для Земли. Там же Тигги спит, ни о чем не догадывается!
– Через три тысячи лет, – ответил Олег тяжелым голосом.
Мрак присвистнул.
– Да, Олег, у нас тяжелое наследие. Для нас три тысячи лет – один день. Как и для Древнего Египта. Но сейчас все ускорилось! Уже через сто лет, думаю, все разлетятся по планетам, по звездным системам. А через двести лет заселят не только соседние галактики, но и Вселенную. А тебя пугает, что через три тысячи! Да тогда любой ребенок сможет взять нашу Землю и перенести в другую вселенную так, что травинка на Земле не шелохнется, вода в стакане не дрогнет. А то и со всей Солнечной системой перенесет! Или с галактикой, ни один атом не сдвинет с места. Может быть, в самом деле, нужно будет для дела столкнуть те галактики? Кто знает, какие звездные процессы нам понадобятся?
Олег зябко передернул плечами.
– То-то и оно, – ответил он нервно. – Это меня и пугает.
Мрак зевнул, посмотрел на небо, на Олега, с треском почесал волосатую грудь.
– Здорово, – сказал он одобрительно. – Я уж думал, чурбан чурбаном, пугаешься только тех, у кого кулаки больше, а ты, оказываецца, пугаешься еще и абстракций!.. Молодец. Возьми пряник, и пойдем досыпать. До восхода еще часа два, а наши женщины проснутся, когда солнце чуть ли не в зените. Нет, пряник нельзя, на ночь есть вредно. Или ты меня заставляешь спать, словно дитятку в «тихий час», а сам по бабам? Без меня?
Олег посмотрел на него, вздохнул.
– Ты прав, давай попробуем заснуть. Чувствую, как на Земле была последняя война… между людьми, так и у нас, возможно, последний сон.
Они разом повернули головы, хотя и так могли увидеть женщин, одну привычно свернувшуюся в клубочек, вторую разметавшуюся, словно в бою. К счастью, постель достаточно широка, чтобы лечь, не потревожив.
– Спокойной ночи, – сказал Мрак.
Он исчез, тут же возник в постели. Тигги, как-то ощутив его присутствие, сладко чмокнула губами, не просыпаясь, подползла и забросила на него ногу, обняла за шею и положила голову на грудь.
– Спокойной ночи, – ответил Олег.
Виктория не сдвинулась с места, когда он опустился на вторую половину ложа. Спать, сказал себе Олег. Погрузиться в это странное состояние, воссоединиться на бессознательном уровне то ли со всеми живущими на свете людьми, то ли с Богом, то ли со всей Вселенной… или с другими галактическими цивилизациями. Он тогда высказал дикую мысль, что человек, как и муравей, может жить только в симбиозе с другими муравьями и существами, хотя об этом не подозревает, однако это лишь при свете яркого солнца она дикая, а вот сейчас, когда тепло расплывается по телу, когда мысль становится вялой, хаотичной, самостоятельной, уже так не кажется, всплывают и еще более причудливые…
Некоторое время он еще чувствовал постель, понимал, что вокруг стены дома, а дом на твердой земле, но одновременно уже летел над планетой, осматривал ее по-хозяйски, подобно Богу, а потом вокруг замелькали звезды, измельчились, словно льдинки в теплой воде, он завис в полной тьме и тогда смутно ощутил некое присутствие огромного, необъятного, что невозможно вообразить, это что-то подобное тому, как чувствуешь себя в утробе, где еще нет представлений ни о времени, ни о пространстве.
В то же время впервые не чувствовал ужаса, а только бесконечный благоговейный восторг, как если бы щенок понял, что великий и бессмертный человек снизошел обратить на него внимание, заметил, может быть, даже возьмет на ручки. Дыхание стало чаще, сердце заколотилось, как погремушка в детской руке, Олег ощутил, что начинает задыхаться от безумного счастья. Присутствие Неизвестного и Великого все яснее, затем словно бы зазвучал Голос, но, понятно, не голос в человеческом понимании, и даже не голос в его нынешнем, то есть не радиолуч, не гамма-лучи, не рентгеновское или любое другое излучение, не колебание ткани пространства, однако же с ним говорят, общаются…
