Перплексус (СИ) - Брут Майкл (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
- Да? Не слышу! Громче, ну! - настаивал человек с граммофоном, и ребята хором громогласно выкрикнули «Да!»
- Ок! И, самое главное, помните, что через 30 лет вы будете жалеть, если этого не сделаете. Камеры! Свет! Мотор! Поехали!
Все присутствующие оживились. Молодой человек завёл их, выкрикивая распевку, как знаменитый Фредди Меркьюри на стадионе Уэмбли в 1986 году, а следом, затопал ногами и захлопал в ладоши. Как только шум толпы превратился в бит песни «We will rock you» легендарной группы Queen, в граммофон зазвучал первый её куплет.
Скоро народ взорвался припевом. Виам вошел в роль, поймал кураж и продолжал выступать, ощущая себя настоящей рок-звездой.
После пары куплетов и припевов, перфоманс завершился громкими аплодисментами. Парень поклонился и сказал:
- А теперь, посмотрим, на что вы реально готовы, чтобы получить это место. Го на флешмоб!
Он расстегнул ремень, схватил по бокам штаны и, посмотрев на удивленных членов команды телеканала, подмигнул им. А затем, крикнув в толпу «Снимай штаны!», дернул руками вниз и, приставив к глазам ладони, изображавшие бинокль, начал пристально смотреть на присутствующих.
Многие последовали примеру и повторили за ним, стянув штаны, другие постеснялись, третьи, вероятно, вообще повертели пальцем у виска. Одно можно было утверждать точно - никто не остался равнодушным. Итог был впечатляющим: почти все кандидаты стояли без штанов, а Виам свои снимать даже не собирался.
- Достаточно, ребята, - продолжил оратор, - Вы просто... у меня нет слов... просто сделали мой день! Давайте, дружно, сами себе похлопаем. Всем спасибо! Благодарю за внимание! Уверен, вы нескоро забудете сегодня.
Как только аплодисменты зазвучали, парень сказал:
- Тихо, тихо... ребята, что это за звук? - приставив к уху ладонь, спросил он. - Слышите? Тишину... В городе новый фаворит, детка! Учитесь, как надо держать зрителя. С вами был кандидат на роль ведущего из столицы этой страны - Виам Даалевтин. Да, такой же как вы!
Надо было признать, это была блестящая партия.
Над затихнувшими ребятами повисло молчаливое недоумение. Только лишь девушка в плаще, рыжий оператор и три ассистента хохотали, хлопая в ладоши. Несомненно, представление было им по душе, как и многим, из находящихся на этой импровизированной площадке.
Эффект демотивации оказался разрушительным - любому из присутствующих трудно было противопоставить что-либо такому напору, артистизму и смекалке этого парня. Сотрудники телеканала даже хотели отменить стандартные флеш-интервью, но, после непродолжительной беседы с героем дня, не стали этого делать, потому что Виам им отказал.
Шанс был предоставлен всем, и через 10 минут на просмотр выстроилась бесконечная очередь, вдоль которой, под одобрительные реплики и дружественные рукопожатия, уходил тот, кто зажег эту толпу, объединив их вниманием к себе.
Как немногие другие, быстро добившись нужного результата, Виам разочаровался. Он получал удовольствие не от реализации планов, а от процесса достижения цели, при котором необходимо прилагать усилия и испытывать трудности. Если же он с ними не сталкивался, значит, либо цель была слишком мелкой, либо путь был не верным. Парень сравнивал всё это с какой-нибудь задачей по математике: если её решение оказывалось простым и очевидным - в нём, как правило, обнаруживалась ошибка.
И сюда молодой человек приходил не для того, чтобы получить место в проекте - он был здесь из-за конкуренции.
Ему хотелось побеждать и быть в состоянии соперничества, становиться лучше, чем кто-то, чтобы, в конечном итоге, стать лучше себя прежнего. Это двигало его вперед, заставляло мыслить, ошибаться, учиться, оттачивать имеющиеся навыки, приобретать новые, находить выходы из нестандартных ситуаций. Это позволяло ему чувствовать себя годным.
Подобный склад характера и вечные поиски приключений не могли не отражаться на его судьбе. Виам регулярно оказывался в каких-то переделках, и наступивший день не мог быть исключением.
Парень завел свой Харлей-Девидсон, посмотрел на часы и, под клокочущий, сочный рёв мотора, вклинился в городской поток автотранспорта. Через полчаса его ждали на площади Геката.
Восходящее Солнце наполняло полис теплом и светом, проникая в темные и остывшие за ночь кварталы. Оживало и преображалось всё, к чему прикасались его лучи. Тени приходили в движение, и, казалось, жили в своем обратном мире, где они сами отбрасывали объекты. Объемы окрестностей с каждым мгновением становились глубже, их контуры - четче, а краски - ярче и гуще.
В день 27-й Июля месяца на перекрестке Филватт-проспект и Лайлак-пассаж, у площади Геката, всё было, как обычно. Впервые оказавшийся здесь человек не нашел бы ничего примечательного и из ряда вон выходящего. Геометрию невысоких зданий стоящих по периметру в ряд, нарушала только городская ратуша в готическом стиле. На первых этажах домов расположились уютные кафе и торговые лавки, которые вместе с уличными артистами, коваными скамьями, фонарными столбами и разношерстной публикой, вдыхали в неё жизнь.
Виам кое-где уже побывал и знал, что таких замечательных мест существует великое множество в маленьких городках с многовековой историей, куда предпочитают приезжать люди, чтобы очутиться в «настоящей» стране и увидеть таких же настоящих жителей. И, пожалуй, считая эти места хоть и красивыми, но заурядными, посетители были правы, но ровно до тех пор, пока не получали «пощечину», которую сейчас поймал и он сам.
Резкий, буквально обжигающий губы аромат первоклассного аравийского кофе, бесцеремонно обрывал любые мысли, заставлял менять планы или ставил жирную точку в беседах прохожих, ибо в уме оставалось только одно желание - найти его источник.
Те, кому всё-таки удавалось устоять перед этим соблазном, капитулировали, как только хрустящий запах свежей выпечки вынуждал их прикусить губу, а некоторых, сидящих на диете, её закатать.
Особый же сорт людей, которых не впечатляло ни то, ни другое, проходил далее, где почти терял сознание от никогда прежде неслыханных запахов и прекрасных звуков.
Парню казалось, что аромат благовоний, которые ежедневно зажигал пожилой владелец восточной лавки, ничем не отличается от подобных на базарах Среднего Востока.
Едва видимая дымка мешалась с запахами специй, масел и табака. Она окутывала гуляющих, насыщала воздух, принуждая закрыть глаза и вдыхать глубоко, размеренно, а затем ненасытно и жадно.
В этой тонкой смеси, каждый находил то, что ему было по душе. Кто-то слышал корицу и ощущал легкий привкус ванили, а поднося к носу кончики пальцев, вдыхал запах любимого человека. Другие, буквально слизывали со своих губ шоколад или нугу, наслаждались бергамотом и ароматом свежесрезанных цветов.
Всевозможные оттенки меняли интенсивность и сопровождали всюду, погружая людей в свое благоухание.
Виам же вынужден был изо всех сил бороться с соблазном немедленного исполнения желания вкусить произведения баристы, кулинарные изыски пекарей или кухню местных поваров, потому что вместо встречи с друзьями, он рисковал поставить жизнь на паузу и незаметно для себя оказаться в будущем, обменяв свое настоящее на продолжительное удовольствие. Чего он, разумеется, позволить себе не мог - его ждали, и ему надо было спешить.
III
III
- ...М-да-а, - протянул ведущий, глядя в камеру, - пожалуй, «пф-ф» - это всё, что могли бы сказать 6 из 10 человек об этой картине. Ещё пара, пожалуй, добавила бы что-нибудь о примитивной форме и отсутствии сюжета. Оставшиеся же двое даже и своё молчание сочли бы чрезмерно развёрнутым комментарием. Однако для смотрящего сейчас на это произведение искусства человека, оно таит в себе нечто особенное.
- Надо признать, многие с вами согласятся, но только не я, так как, по моему глубокому убеждению, смотреть - не значит видеть. - Вещал очередной эксперт очередного ток-шоу, в ответ на очередную реплику в свой адрес. - Смотрите! - Вскочил он с места и, не обращая внимания на ропот других участников дискуссии, минуя ведущего, направился через съёмочную площадку к оригиналу картины, огромное изображение которой транслировалось на экран студии.
