Четвертый кодекс (СИ) - Виноградов Павел Владимирович "Палимпсест_2" (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
«Иди... иди, - продолжали шептать бесплотные голоса. – Ты пришел... Ты наш... Мы будем вместе...»
Эгрегор группы стал настолько плотным и сильным, что паломники один за другим теряли свою самость, растворяясь в нем. Но Кромлех еще держался – несмотря на все более настойчивый шепот, и на то, что безмолвная молитва стала приобретать жестокие, агрессивные тона. Евгений с ужасом осознавал, к чему идет дело, но не имел воли, никак не мог противостоять тому, что должно было случиться.
Они спустились в пасть храма. Это было длинное помещение, мини-каньон с крутыми стенами. Неяркий свет марсианского дня едва проникал сюда, однако в его свете было видно, что храм почти пуст. Лишь со стен смотрели скорбные лики богов, а в центре, там, где у живого эгроси находится основание двух языков – коммуникативного и боевого – возвышался короткий раздвоенный столбик. Для культуры эгроси это был откровенно фаллический символ.
Все так же пребывая в тисках общего моления, они окружили столбик – Кромлех понимал, что это жертвенник. И он, с ужасом зевая, увидел, что Леэнмиин сбросила одежды и стала расстегивать застежки скафандра.
С Леэнмиин – единственной из группы – у Евгения установилось что-то вроде дружеских отношений. На привалах они часто ментально болтали о всякой всячине. И все это время она знала, куда идет и чем закончится для нее хадж – жертвенным камнем... «Почему?!» - пытался спросить ее Благой, но теперь ее душа жила только внутри эгрегора, и он не смог пробиться к ней. А она даже не повернула головы в его сторону.
В который раз Кромлех подумал, что никогда не поймет внутренний мир этих существ.
- Аделинаам-бог, Аделинаам – яркий взор, свет ослепительный Аделинаам, благой наш убийца, возьми кровь, возьми плоть, возьми жизнь! – пульсировала в жутком помещении немая молитва.
Евгений одновременно воспринимал и ее, и со всех сторон обволакивающий шепот неведомых тварей, обитающих в этом месте:
- Пришел к нам, пришел Благой, будь с нами, развоплотись, придет другой, здесь покой, останься здесь, смерти нет, жизнь – не жизнь, смерть – не смерть, не бойся, с нами соединись...
Уже совсем раздетая Леэнмиин, натужно пытаясь набрать воздуха в легкие, приблизилась к жертвеннику и опустила спину на его развилку. Четверо паломников крепко ухватили ее за руки, задние лапы и голову, и надавили вниз, заставив тело девушки выгнуться дугой.
Пожилой жрец, возглавлявший группу, обеими руками занес полулунную секиру и с силой опустил массивное лезвие, сразу разрубив жертве грудную клетку. Она бешено забила хвостом, остававшимся свободным.
Не обращая на это внимания, жрец отбросил нож-секиру, погрузил обе руки в грудь, раздвигая обломки костей и рассеченную плоть, нащупал сердце и с силой вырвал, вызвав фонтанчик крови.
Жуткий телепатический вопль убитой бесследно канул в недрах общей молитвы.
- Леэнмиин! – мысленно закричал Кромлех.
Но ее уже не было нигде.
Жрец воздел сочащееся сердце к темнеющим небесам, а затем торжественно пошел вдоль стен, под непрерывную безмолвную молитву обмазывая свежей кровью скорбные лица богов.
И время словно бы прервалось. Евгений вдруг вырвался из молитвенного эгрегора чужим богам и увидел, что все паломники замерли на своих местах. Жрец застыл в нелепой позе с сердцем в руках. Капли крови застыли, подобно рубинам, и зависли в воздухе.
Но сам Евгений при этом вполне мог двигаться и думать.
Пока он размышлял над этим странным эффектом, на периферии его зрения что-то зашевелилось. Он взглянул туда и тоже застыл – от ужаса. Окровавленная, лишенная сердца Леэнмиин пыталась подняться с жертвенника.
Труп сначала просто сильно раскачивался в каменной ложбинке, потом, неуклюже переваливаясь с боку на бок, освободился, и покойница встала на ноги. В середине ее груди зияла страшная сочащаяся пещера.
«А ведь я хотел ее», - посетила Благого совершенно неуместная в этих обстоятельствах мысль. Но он глядел на изувеченное тело юной девушки, и понимал, что так оно и есть...
Труп между тем стал неверными шагами приближаться к Кромлеху, который по-прежнему не в силах был пошевелиться. И все вокруг оставалось застывшим – двигалось лишь мертвое тело.
- Тайишаиш приветствует тебя, воин, - произнесла жуткая кукла, подойдя к Евгению вплотную.
Он понимал, что это именно кукла – уже не Леэнмиин, а кадавр, движимый чужой потусторонней силой.
Труп механически открывал рот, в котором вяло шевелился язык. Не было ни малейшей попытки ментального контакта, а когда его попытался осуществить Благой, то отпрянул, наткнувшись на ледяную тьму.
Слова демона, разумеется, тут же возникли в воздухе.
- Хочешь ли ты умереть до рождения? – продолжало речь чудовище. – Тогда твой путь окончится здесь, среди нас – братьев и сестер.
- Среди кого? – угрюмо вопросил Кромлех, оправившись от ужаса и уразумев, что в очередной раз нечаянно переступил грань реальности.
- Ты знаешь, - ответила Леэнмиин.
Вернее, Тайишаиш... или Иш-Таб... или кто она там такая...
Голос ее был скрипуч, а из ужасной раны на груди при каждом издаваемом ею звуке выступала кровь.
- Это – мы, - продолжал вещать труп. – Такие же, как ты – кого подверженные разрушению называют Прохожими. Нас почитали там и тут. Но нам нет больше дела до тех, кто здесь, и кто там – пусть сами копошатся в своей призрачной жизни. А нам покойно здесь – где мы вечно мыслим без тел. Наш путь окончен. Ты останешься с нами.
В словах Тайишаиш Кромлех ощутил какую-то неодолимую весомость, ему захотелось поверить ей и устало улыбнувшись, предаться вечному отдыху. Он даже поднял руку к застежке скафандра. Но тут ему в голову пришла одна мысль.
- Но ведь вы приходите в Гроты, к живым?
- Так, - кивнула Тайишаиш.
- И это ведь ты придешь на Землю, и тебя будут звать там Иш-Таб?
Демоница сделала неопределенный жест.
- Может быть. Когда-нибудь. А, может, это уже было. Какая разница.
- Получается, это еще не конец?
Тайишаиш неожиданно сухо рассмеялась. Этот человеческий смех, вылетающий из пасти мертвой эгроси, был предельно сюрреалистичен.
- Однако за то время, которое мы не встречались, вы стали куда менее опрометчивы, Благой-дио, - отсмеявшись, ехидно произнесла она.
Впрочем, уже не она – вместо мертвой Леэнмиин перед Кромлехом возник... Хеэнароо. Он был без скафандра, но, в отличие от предыдущей собеседницы, передавал речь прямо в мозг Кромлеха. Что не мешало его словам тоже плавать в воздухе.
- Ты прав, - продолжал он, ухмыляясь. – Статус развоплощенного не избавляет от скучных дел мира сего. И это значит, что вам пора возвращаться в тональ, дон Эухенио.
Евгений вздрогнул.
- Кто ты? Кто вы все? – глухо вопросил он.
- Ты знаешь, - совсем по-человечески ухмыльнулся Хеэнароо. – Мы с тобой уже говорили об этом. Или еще будем... Циклическое существо – четки... возможно, ожерелье. Бусин много, но они – одно.
- И эти? - Кромлех неопределенно покивал головой в сторону. – Развоплощенные...
- Ну да, ожерелье, - после некоторого молчания задумчиво произнес Хеэнароо. – С подвесками. Они очень красивы, дороги и выглядят солидно. Но функциональна в ожерелье лишь нить с бусинами, а подвески – для красоты. Так вот те, кто витает на поверхности этой планеты – именно подвески единого ожерелья. А вот рядовым бусинам еще предстоит работа. Короче, у вас еще будет время отдохнуть среди этих красивых скал в бестелесном виде. Но сейчас вам надо продолжить свой путь.
- На Землю? – спросил Кромлех, хотя и сам уже понял, что его жизнь на Марсе подходит к концу.
Хеэнароо поморгал третьим веком.
– В Чичен-Ице заждались своего Пернатого Змея, - подтвердил он. – Теперь вы достаточно подготовлены для полезной работы на вашей малой родине.
Эгроси иронически поиграл перед Кромлехом коммуникативным языком.
- Вы думаете сейчас, как же пройдете сквозь Нэон-гоо, не будучи в Гротах? Вы разве не поняли, что подземные воды для этого не нужны. Более того, теперь вам не нужна и старушка Иш-Таб в качестве психопомпа. Вы вполне можете сделать все сами – здесь и теперь.
