Зеркало грядущего - О'Найт Натали (библиотека книг TXT) 📗
Незнакомец стоял перед ним неподвижно, не сводя с лица принца напряженного взгляда, и под тяжестью его Валерий вдруг ощутил себя неуютно. Этот человек буквально впился в него глазами, и странное, почти болезненное сосредоточение в его взоре показалось принцу неестественным и пугающим. Невольно он отступил на шаг, стремясь разорвать слишком близкий контакт, и произнес с деланной небрежностью, явственно ощущая, однако, что не в силах полностью скрыть свою неловкость:
– Боюсь, не имею чести быть знакомым с вами… Я Валерий, принц Шамарский… – Он сделал паузу и чуть заметно склонил голову, ожидая, чтобы его неведомый собеседник также назвал себя, однако тот медлил, и взгляд его по-прежнему был устремлен на принца, ничуть не утратив своей лихорадочной пристальности.
Наконец он точно встряхнулся, неуверенная улыбка заиграла на бледных губах, и он произнес медленно, с легким северным акцентом, который Валерий заметил лишь сейчас:
– Прошу прощения, Ваше Высочество, я немного растерялся! Никогда еще судьба не дарила мне счастье вот так запросто стоять рядом с настоящим принцем! Сам я уроженец Немедии. Мое имя Ораст. Я… – Он неожиданно замялся, словно не зная, как точнее определить свое положение в доме барона. – Я просто гостил здесь, но должно быть, скоро уеду.
– В самом деле? – Внезапно и совершенно неожиданно Валерий ощутил странную симпатию к этому худому, нескладному юноше. Возможно, причиной тому было чувство неловкости за свой нелепый давешний испуг, но ему захотелось как-то сгладить неблагоприятное впечатление, показать Орасту и, прежде всего, себе самому, что с ним и в самом деле все в порядке… – Не в Тарантию ли вы собираетесь? Если да – то мы могли бы поехать вместе.
Вопреки ожиданию, предложение это не вызвало особой радости у молодого человека. Он уставился на Валерия с откровенным испугом.
– Я? Вы предлагаете мне ехать с вами?
– Почему бы и нет? – Валерий недоуменно пожал плечами. Сам он не видел в своих словах ничего особенного, разве только то, что они вырвались у него почти против воли, непонятно зачем. – Если, конечно, вы уезжаете сегодня.
– О, нет! – На лице Ораста отразилось нескрываемое облегчение. И, словно вспомнив запоздало о вежливости, он поспешил добавить: – От всего сердца благодарен вам, Ваше Высочество! – Прозвучало это не слишком искренне… – Но я уеду лишь через несколько дней – и едва ли направлюсь в Тарантию.
– Жаль. – Голос Валерия прозвучал равнодушно, даже суховато. Он уже вполне овладел собой, и недавний прилив щедрости казался ему теперь почти столь же смехотворным, сколь и предыдущая паника. Право, так он скоро превратится в манерное, издерганное существо, наподобие всех этих придворных кукол… – В таком случае, не сочтите за труд, когда увидите кого-то из сыновей барона или моего кузена Нумедидеса, передать им, что мне пришлось срочно покинуть замок, и я весьма сожалею, что не смог проститься с ними и с Тиберием.
Бегство это теперь также казалось ему бессмысленным, и он недоумевал, что толкнуло его столь поспешно отправиться в путь, однако решение было принято, и отступать он не хотел. В самом деле, не бродить же по замку до вечера. Решил – надо ехать! Но мысленно он дал себе слово, что, когда свежий ветер развеет всю эту дурь в голове, он серьезно попытается разобраться, что творится с ним в последнее время. – Разумеется, при первой же возможности, я пришлю гонца с письмом из Тарантии, чтобы объяснить причины столь спешного отъезда…
Ораст сосредоточенно кивнул.
– Я исполню вашу просьбу, принц.
– Благодарю вас. – Валерий повернулся, чтобы идти, но оглянувшись внезапно, обнаружил, что юноша до сих пор не сдвинулся с места и смотрит ему вслед. Принц ощутил растущую досаду и раздражение. – Прощайте, Ораст! Надеюсь, мы еще встретимся! – бросил он неприязенно, отметив, как побледнел молодой человек при этих словах. О причинах сего странного испуга он мог лишь догадываться, однако почему-то это доставило ему удовольствие.
Но этот легкий налет хорошего настроения быстро растаял без следа, и всю дорогу в столицу принц был мрачен, словно грозовое облако.
К полудню он вернулся в Тарантию. И первая весть, что он услышал там, поразила его в самое сердце: Троцеро, граф Пуантенский, сражался на поединке с немедийским посланником и был им смертельно ранен.
ОБРАЗ ЗВЕРЯ
Покинув покои барона, Нумедидес готов был немедленно пуститься в путь, ибо оставаться в доме барона хоть минутой долее было для него невыносимо, и, велев слуге, приставленному к нему Тиберием, собирать его вещи, принц решительным шагом направился вниз. Однако миновать малую трапезную, где уже накрыт был стол для раннего завтрака, оказалось свыше его сил. Негоже было пускаться в путь на голодный желудок; да и что могла решить небольшая задержка…
Втайне надеясь увидеть Релату, он отворил дверь в зал. Разочарование ожидало его, – похоже, он был единственным, спустившимся к завтраку в такую рань; впрочем, так было даже лучше. По его приказанию, лакеи наполнили тарелку дичью, ветчиной и паштетами, сыром и заливным, и, отламывая огромные куски хлеба от еще теплой буханки, Нумедидес принялся поглощать ароматную снедь, заливая ее густым сладким элем. Он ел торопливо и с жадностью, запихивая в рот все вперемешку, без разбора, не чувствуя вкуса пищи, – как ел всегда, когда был уверен, что никто, кроме слуг, не видит его. Только так он и мог получать удовольствие от еды…
Блаженное тепло насыщения уже начало подниматься от желудка, распространяясь по тучному телу, приятная тяжесть образовалась в голове и членах, и, откинувшись довольно на спинку стула, принц сыто срыгнул, вяло прикидывая, не лучше ли передохнуть немного после обильной трапезы, и лишь потом пускаться в путь… Он лениво перекатывал эту мысль в сознании, как вращает тяжелый мельничный жернов вода, – как вдруг ход его размышлений прервали легкие шаги. Не в силах повернуть голову, он покосился на дверь, и тут же вскочил, как ужаленный, кланяясь со всей грацией, на которую способно было его отяжелевшее тело.
– Госпожа Релата! Я счастлив, что вы оказали мне честь своим появлением в это чудесное утро. Два солнца взошло теперь на моем небосводе! – Он и сам смутился от этого неловкого комплимента и закончил торопливо, спеша скорее разделаться с пустыми любезностями: – Не желаете ли разделить со мною трапезу?
Присев в почтительном поклоне, Релата прошла в зал и опустилась на краешек стула, напротив Нумедидеса. Она была необычайно хороша в это утро, – свежая, лучащаяся теплым внутренним светом; и хотя губы девушки были плотно сжаты, казалось, она улыбается про себя.
При виде ее Нумедидес ощутил, как огонь вспыхивает в солнечном сплетении и медленно расползается по всему телу, зажигая чресла. Запах ее волос, аромат тела – от нее пахло лавандой и розой, – трепетание ресниц, чуть заметно при дыхании колышущаяся грудь, – все наполняло его желанием, совладать с которым принц был бессилен. И сейчас, в это утро, после столкновения со старым бароном, чувства его были особенно сильны. Пережитое напряжение и одержанная победа наполняли принца непоколебимым сознанием собственной силы, избранности, уверенностью, что теперь на пути его нет и не может быть никаких преград. Если бы не опасность, что в трапезную могут в любую секунду войти посторонние, он завалил бы эту надменную красотку на стол прямо здесь, сию же минуту, и взял бы ее с яростью дикого зверя, со всей страстью оленя-самца…
Должно быть, девушка почувствовала что-то странное во взгляде принца. Бешеное, безмысленное вожделение, с которым он смотрел на нее, не могло укрыться и от самых неискушенных глаз. Релата обняла себя руками за плечи и, мгновение поколебавшись, встала со стула.
– Позвольте пожелать вам доброго аппетита, принц, и откланяться, – прошептала она, пятясь к двери. – Я, право, что-то не голодна…
Зато был голоден он! С ненавистью Нумедидес вперился взглядом в спасающуюся бегством дочь барона.
