Властелин Колец - Толкин Джон (книги онлайн TXT) 📗
Они уже две недели были в пути, когда изменилась погода. Ветер внезапно утих, а потом сменил курс и задул с юга. После изнурительного ночного перехода путники увидели холодный рассвет. Облака посветлели, поднялись выше и растаяли, открыв ясное бледное солнце. Они дошли до невысокого гребня, поросшего остролистом. Серо-зеленые стволы казались каменными, листья были блестящие, а плоды – ярко красные в свете утренней зари.
Далеко на юге Фродо видел туманные очертания высоченных гор, которые, казалось, начинают сходиться, чтобы не пропустить Отряд. Несколько левее их маршрута вздымались три пика: самый высокий и самый близкий торчал, как большой зуб, сверкая вечным снегом; голая северная стена была в тени, но там, где на него попадало солнце, пик отсвечивал красным.
Гэндальв, стоя рядом с Фродо, смотрел на горы из-под руки.
– Мы много прошли, – сказал маг. – Дошли до бывших границ страны, которую люди называют Холлином, Краем Остролистов. Когда-то здесь жили эльфы, в то счастливое время она называлась Эрегион. Сорок и пять гонов птичьего полета мы преодолели, ногами получилось намного больше. Здесь земля мягче и климат теплей, но из-за этого может быть опаснее.
– Опасно или не опасно, а настоящий рассвет – это здорово! – воскликнул Фродо, откидывая капюшон и подставляя щеки утреннему солнцу.
– Горы-то уже перед нами, – сказал Пипин. – Мы, наверное, ночью повернули к востоку.
– Нет, – сказал Гэндальв. – Просто в ясный день дальше видно. За этими пиками хребет сворачивает к юго-западу. В Доме Элронда много карт, ты что, ни в одну не заглядывал?
– Заглядывал, – сказал Пипин. – Иногда. Но я их не запоминаю. Это для Фродо, у него голова лучше устроена.
– Мне здесь карты не нужны, – сказал Гимли, подходя к хоббитам вместе с Леголасом и смотря на далекие горы странно загоревшимися глазами. – Там страна, где в древности трудились наши предки, очертания этих гор много раз повторяются в наших изделиях из дерева и металла, о них сложено много стихов и легенд. Вершины гномьих снов – Бараз, Зирак и Шатхур!
Только раз в жизни я видел их издали, но я их узнал и знаю их имена, потому что под ними находятся Гномьи Копи, Казад-Дум, на эльфийском языке Мория, на всеобщем – Черная Бездна. Вон стоит Баразинбар, Багровый Рог, злой Карадрас; за ним – пики Серебряный и Тусклый: белоснежный Келебдил и серый Фануидхол, по-гномьи Зирак-зигил и Бундушатхур. Там Мглистые горы раздвигаются, и между длинных отрогов лежит в ущелье долина, которую никогда не забудет ни один гном: Азанулбизар, или Долина Димрилла. Эльфы называют ее Нандурион.
– Мы как раз идем в долину Димрилла, – сказал Гэндальв. – Если пройдем перевал, прозванный Багровыми Воротами, то на той стороне Карадраса спустимся по Ступеням Димрилла в гномью долину. Там озеро Зеркальное и ключевые истоки реки Серебрянки.
– Холодны ключи Кибиль-Налы, и темна вода Келед Зарама, – сказал Гимли. – У меня сердце замирает при мысли, что я скоро его увижу!
– Надеюсь, что увидишь и порадуешься, мой добрый гном, – сказал Гэндальв. – Но мы не сможем там задержаться. Из той долины мы пойдем вниз по Серебринке в Сокровенные Леса, оттуда – к Великой реке, а потом… – маг сделал паузу.
– А потом куда? – спросил Мерри.
– К концу Похода, в конце концов! – сказал Гэндальв. – Нечего далеко заглядывать. Порадуемся, что первый этап благополучно пройден. Давайте отдохнем здесь не только днем, а и ночь прихватим. В Холлине воздух целебный. Чтобы земля, на которой однажды жили эльфы, совсем их забыла, она должна пройти через большое зло.
– Это правда, – подтвердил Леголас. – Но эльфы этих мест были чуждым народом для нас, лесных жителей. Деревья и травы их не помнят. Одни камни их еще оплакивают. Я слышу: «Они нас добыли, они нас гранили, в постройках своих возносили… но они ушли». Да, их давно нет. Давно ушли в Гавань.
В то утро путники устроились в глубоком овраге, скрытом зарослями остролиста. Разожгли костер, и ужин-завтрак у них получился веселее, чем в предыдущие дни. Укладываться спать никто не спешил, потому что впереди была целая ночь: двигаться дальше они собирались не раньше вечера следующего дня. Только Арагорн был молчалив и озабочен. Посидев немного у костра вместе с остальными, он встал, поднялся по краю оврага, потом на ближайший каменистый гребень. Там он довольно долго стоял под деревом, вглядываясь в даль то в южном направлении, то в западном, и прислушиваясь. Потом вернулся к оврагу и сурово посмотрел сверху на развеселившихся друзей.
– Что случилось, Долгоброд? – окликнул его Мерри. – Что ты высматриваешь? Тебе не достает восточного ветра?
– Нет, – ответил их проводник. – Однако кой-чего в самом деле недостает. В Холлине я бывал во все времена года. Здесь давно нет двуногих обитателей, но остальные, особенно птицы, всегда жили. А сейчас полное молчание. Одни вы шумите, больше ничьих голосов не слышно на много миль вокруг, а от ваших – эхо слишком гулкое. Не пойму, что это значит.
Гэндальв поднял глаза, вдруг тоже заинтересовавшись.
– И что ты думаешь по этому поводу? – спросил он. – Может быть, все разбежались от удивления, увидев четырех хоббитов и всю нашу компанию там, где редко встречаются двуногие?
– Будем надеяться, что так, – сказал Арагорн. – Но мне неспокойно и тревожно, как давно не было.
– Значит, придется быть осторожнее, – сказал Гэндальв. – Путешествуя со стражем-скитальцем, надо считаться с его соображениями, особенно если это – Арагорн. Кончайте беседу, отдыхайте молча. И надо выставить часового над оврагом.
Первая стража в тот день досталась Сэму. Арагорн присоединился к нему. Все остальные уснули. Наступила такая тишина, что даже Сэму стало не по себе. Дыхание спящих казалось громким, а когда пони взмахивал хвостом или переставлял ногу, звук получался почти оглушительный. Если Сэм шевелился, то слышал, как у него хрустят суставы. Мертвая тишина была под огромным чистым небом, по которому с востока беззвучно катилось солнце. Вдруг далеко на юге появилось темное пятно и стало расти, постепенно направляясь к северу, как клуб дыма, гонимый ветром.
– Что это, Долгоброд? На тучу не похоже, – прошептал Сэм, обращаясь к Арагорну.
Скиталец промолчал. Он, не отрываясь, смотрел в небо. Вскоре и Сэм понял, что это такое. Стаи птиц летели очень быстро, большими кругами и зигзагами, словно что-то искали на земле, все ближе и ближе.
– Ляг и замри! – свистящим шепотом вдруг сказал Арагорн, увлекая Сэма под куст, потому что от основной птичьей армии отделился целый полк и полетел прямо к оврагу, низко-низко над землей. Сэму эти птицы показались похожими на огромных ворон: они подлетали настолько плотной стаей, что за ними по земле катилась темная тень, а когда оказались над оврагом, раздался один громкий хриплый карк. Только после того, как птицы разделились и двумя клиньями унеслись на север и на запад, скрывшись из виду, Арагорн поднялся. Потом почти бегом спустился в овраг и разбудил Гэндальва.
– Полки черных ворон носятся над землей от гор до реки Серой, – сказал он. – Сейчас одна стая пролетела над Холлином. Это не местные птицы, а кребаны, выродки из Фангорна и Дунланда. Я не знаю, что им надо: может быть, что-то случилось на юге, откуда они летят, но мне кажется, они осматривают землю, шпионят. А совсем высоко в небе я заметил ястребов. По-моему, надо уходить отсюда сегодня же вечером. За Холлином кто-то следит, его воздух теперь для нас вреден.
– В таком случае, и Багровые Ворота опасны, – сказал Гэндальв. – Как туда пробраться, да еще горы перейти незаметно, ума не приложу. Ладно, потом подумаем на месте. Во всяком случае, ты прав, отсюда уходить надо немедленно, как только стемнеет.
– Наше счастье, что костер не дымит и почти потух к тому времени, когда летели кребаны, – сказал Арагорн. – Его надо совсем загасить – и больше никаких костров!
