Шторм в Гавани Ветров - Таттл Лиза (Лайза) (первая книга .TXT) 📗

Марис сверкнула глазами в сторону Колля, но он словно ничего не заметил, и она обратилась к С’Релле:

– Но я же говорила тебе, что буду доживать свой век на Тайосе.

На лице подруги отразилось недоумение.

– Но ты же передумала? После всего, что произошло? И ты знаешь, в «Деревянных Крыльях» тебя ждут – а теперь даже с большим нетерпением. Ты опять стала героиней!

– И ты тоже! – пробормотала Марис. – С какой стати я героиня? Что я такого сделала? Только чуть подлатала. Ничего же по-настоящему не улажено. И уж кому, как не тебе, это знать, С’Релла!

Та нетерпеливо встряхнула головой:

– Не увиливай! А как же твоя чудная речь о цели в жизни, без которой ты не можешь? И вот ты отворачиваешься от дела, для которого создана! Ты сама призналась, что целителем стать не можешь. Так чем ты займешься на Тайосе? Как распорядишься своей жизнью?

Марис уже задала себе этот вопрос и почти всю ночь пролежала без сна в поисках ответа.

– Я найду тут какое-нибудь занятие. Может, Правитель подыщет для меня что-то.

– Какое бессмысленное решение для тебя самой и для всех! Марис, ты нужна «Деревянным Крыльям!», а они – тебе. Даже без крыльев ты – летатель, как и была, как будешь всегда!

В глазах С’Реллы стояли слезы. Марис почувствовала себя в ловушке, и ее охватило раздражение. К чему этот разговор? Она сказала, стараясь, чтобы ее голос прозвучал спокойно и рассудительно:

– Мне нужен Эван. Я не могу оставить его.

– А как же примета, что, подслушивая, ничего приятного о себе не услышишь?

Марис обернулась и увидела Эвана. В его глазах была такая нежность, что последние ее сомнения рассеялись. Она приняла верное решение! Расстаться с ним она не может!

– Но ведь никто не просит, чтобы ты меня оставляла, – сказал он. – Я как раз потолковал с молодым целителем, который будет счастлив поселиться в моем доме и лечить моих больных. Через неделю я смогу уехать.

– Уехать? – Марис уставилась на него. – Оставить свой дом? Но почему?

– Чтобы отправиться с тобой на Сиатут, – улыбнулся он. – Плавание, наверно, ничего хорошего не сулит, но мы хотя бы поможем друг другу справиться с морской болезнью.

– Но… я не понимаю… Эван, ты не можешь. Это же твоя родина!

– Я хочу быть с тобой, где бы ты ни была, – ответил он. – Просить тебя остаться на Тайосе, просто чтобы не расставаться с тобой, у меня нет права. Каким бы эгоистом я оказался, если бы сделал это, зная, что ты нужна «Деревянным Крыльям», что твое место – там!

– Но как ты уедешь? Как будешь жить? Ты же никогда не уезжал с Тайоса даже на короткое время!

Он засмеялся немножко вымученно:

– Ты говоришь так, словно я намерен поселиться в море! С Тайоса я уеду как все, на корабле. Моя жизнь вовсе не кончилась, а значит, я могу изменить ее. Наверно, старому целителю и на Сиатуте отыщется дело.

– Эван…

Он обнял ее:

– Знаю, знаю. Поверь, я хорошо все обдумал. Неужто ты воображала, что я спал, пока ты всю ночь металась в постели, не зная, как поступить? Я понял, что не могу допустить, чтобы ты ушла из моей жизни. Впервые со дня рождения я должен проявить смелость в выборе своего пути. Я поеду с тобой!

Марис не сумела сдержать слезы, хотя и не смогла бы объяснить, почему плачет. Эван обнял ее еще крепче и разжал руки, только когда она совсем успокоилась.

Тут Марис услышала, как Колль втолковывает Бари, что ее тетя очень счастлива и плачет от радости. Она взглянула на С’Реллу, отошедшую в сторону. Лицо подруги сияло.

– Ну хорошо, – сказала Марис слабым голосом, вытирая слезы ладонями. – Больше у меня нет отговорок. Я поеду на Сиатут… мы поедем на Сиатут, как только найдем корабль.

Друзья собрались проводить С’Реллу на скалу летателей, но тотчас позади образовалась целая процессия из веселившихся горожан. Ведь на Марис, Эвана и Колля смотрели как на героев, и многим просто хотелось побыть с ними рядом, узнать, какие они – летатель, целитель и певец, которым удалось низложить тирана, правившего Тайосом, покончить с войной и развеять ужас, наводимый безмолвными черными летателями в вышине. Если кто-то и продолжал считать, что Тайя совершила преступление и заслужила свою судьбу, то он предпочитал держать это при себе и помалкивать.

Однако Марис понимала, что в ликующей счастливой толпе по-прежнему тлеют старые раздоры. Ей не удалось уничтожить их навсегда – ни противостояние бескрылых и летателей, ни неприязнь между однокрылыми и прирожденными летателями. Рано или поздно с этим вновь придется бороться.

В туннеле на этот раз жуткое ощущение одиночества возникнуть никак не могло. Веселые голоса эхом отдавались от каменных стен, а десяток пылающих факелов совсем преобразил темный сырой проход.

Снаружи их поджидали темнота и ветер. Звезды попрятались в низких тучах. Марис увидела, что С’Релла остановилась у края обрыва, разговаривая с другим летателем – однокрылым и все еще в черном. При взгляде на подругу над этим таким знакомым обрывом Марис ощутила внезапную тошноту, голова у нее закружилась. Если бы Эван ее не поддержал, она упала бы. Нет, она не хотела смотреть, как С’Релла прыгнет с обрыва, с которого она упала – и не один раз, а два. Ее охватил ужас.

Несколько юношей бросились к С’Релле, громко оспаривая право помочь ей приготовиться к полету. Но С’Релла повернулась и посмотрела на Марис, их взгляды встретились. Марис глубоко вздохнула, пытаясь перебороть страх, затем отпустила руку Эвана и шагнула к подруге.

– Позволь я помогу.

Как все это ей знакомо! Гладкость металлической ткани, вес крыльев в руках, пощелкивание распорок. Пусть ей уже не суждено летать, но руки стосковались по работе, которую выполняли с таким умением! И готовить С’Реллу к полету было большим удовольствием, хотя и сопряженным с некоторой грустью.

Когда крылья развернулись полностью и последние сегменты встали на свои места, на Марис снова нахлынул страх. Ничем не обоснованный, а потому сказать о нем С’Релле она не могла, и все-таки ей чудилось, что и С’Релла не взлетит с этого опасного обрыва, а упадет, как упала она, Марис.

Кое-как совладав с собой, она сумела тихо выговорить:

– Счастливого полета!

С’Релла бросила на нее испытующий взгляд.

– Марис, – сказала она, – ты не пожалеешь. Ты сделала верный выбор. До скорой встречи! – И, не найдя больше подходящих слов, С’Релла нагнулась и поцеловала ее. Затем повернулась к морю, к открытому небу и прыгнула.

Зрители зааплодировали, наблюдая, как С’Релла поймала восходящий поток и описала грациозный круг над обрывом. Потом она поднялась выше, повернула к морю и почти тотчас скрылась из виду, словно слившись с ночным небом.

А Марис все вглядывалась и вглядывалась в небо. Ее сердце переполняли разнообразнейшие чувства, но испытывала она не только боль: ее поддерживала твердая уверенность и даже отголоски былой радости. Она выдержит! И без крыльев она все-таки летатель!

Эпилог

Дверь в комнату, где прочно обосновался запах болезни, отворилась, и дряхлая старуха открыла глаза. Комнату наполняли и другие запахи – моря, дыма, водорослей и душистого чая, остывающего возле ее кровати. Но над всем властвовал запах недуга – липкий, душный, тяжелый.

В дверях стояла женщина с коптящей свечкой в руке. Старуха различала огонек – колеблющееся желтое пятнышко, различала очертания двух фигур за ним, но не лица. Зрение у нее было не то, что прежде. В висках стучала боль, как почти всегда, когда она просыпалась – вот уже много лет. Она поднесла дряблую, в синих прожилках руку ко лбу и прищурилась.

– Кто это? – спросила она.

– Одера, – ответила женщина со свечой, и старуха узнала голос целителя. – Он здесь. Тот, кого ты просила позвать. У тебя хватит сил, чтобы поговорить с ним?

– Да, – сказала старуха. – Да. – Она попыталась приподняться. – Подойди поближе, я хочу на тебя посмотреть.

– Мне остаться? – неуверенно спросила Одера. – Я тебе нужна?