"Зэ" в кубе (СИ) - Валерина Ирина (чтение книг txt) 📗
Самма, окутавшая Кира заботой с первой минуты знакомства, незамедлительно поставила перед ним тарелку, украшенную свежей, аппетитно выглядящей зеленью, на которой лежал вожделенный сочный стейк, политый красноватым соусом.
– Не медли, дорогой. Мы же знаем, что ты голоден.
Кир расправился с мясом в считанные минуты. Самма и Мади в это время, переглядываясь и тепло улыбаясь, без особого энтузиазма ели что-то разноцветное, кажется, овощное, нарезанное тонкими удобными полосками. Еду они накалывали длинными шпажками, но потом подносили ко рту пальцами – надо сказать, получалось это у них изящно и естественно. Вообще, они очень органично выглядели во всём, что делали.
Утолив основной голод, Кир отставил тарелку.
– Благодарю. С тех пор, как пришлось из дому сбежать, вкуснее ничего не ел. И… – он немного замялся, – даже не ожидал, что вы употребляете мясо в пищу.
Самма довольно улыбнулась:
– Мясо у нас искусственно выращенное, чистый белок. Животных мы не убиваем, если ты об этом. А вкусно так потому, что готовлю я по рецептам нашей с Шав мамы. Ты же знаешь, что Шав моя сестра?
– Да. До сих пор не могу поверить в происходящее, если честно. Столько событий, одно ошеломительнее другого, но то, что Шав оказалась живой, настоящей женщиной – и мало того, обнаружилась целая планета, населённая женщинами, – вот это в голове не укладывается, если честно. – Кир потёр лоб. – Только сейчас дошло: ведь у неё с отцом могут быть дети, так?
Молчавшая до этого времени Мади пристально взглянула на него и сказала:
– Могут. Мы принадлежим к одному биологическому виду. Но на данный момент как для Шав, так и для всех нас это не самый насущный вопрос, сперва нужно решить глобальную проблему, а потом уже можно будет заняться устройством личного счастья.
– О какой глобальной проблеме ты говоришь? И ещё – мне хотелось бы подробностей по поводу нашей общности, да и вообще хотелось бы понять, откуда вы здесь взялись?
Мади усмехнулась:
– Как много вопросов! Давай начнём с самого простого – откуда мы появились. У нас бытует красивая легенда о первоматери по имени Лилла…
Кир нахмурился. Имя показалось смутно знакомым.
– Лилла… Погоди. Я где-то слышал о ней.
Мади энергично кивнула:
– Верно, слышал! Точнее, видел – когда читал мифы Зимара в изложении Тадеаша Творцевича, который, так уж вышло, ещё и твой отец. Мифы, понятно, не факты, но Аш-Шер недалеко отошёл от канонических источников, всего лишь художественно интерпретировал. Да, это именно она – первая жена Эл Хима, добровольно ушедшая в изгнание, которое для её мужа стало личным оскорблением. Для мира мужчин она умерла, поэтому её дальнейшая судьба никого из них не интересовала. Упомянули, что ушла в нерукотворный мир богов – ну и то хорошо. Мне сложно представить, что там за нерукотворность такая – точнее, что скрывается за этим поэтическим образом…
Вспомнив сумеречный мир, Кир хотел было встрять в её монолог, но в последний момент передумал. Объяснить, что он видел, через что прошёл и вынес оттуда, вряд ли возможно – для придания формы миру, который вмещает в себя всё, нужны были слова какой-то другой, не открытой пока речи. Здесь, в уютном, обустроенном мире, полном жизни и сочных красок, умирающая звезда, Предвечный Дуб, взбалмошный Йолупень, перебирающий жёлуди-миры, казались фантасмагоричным сном. Однако полученная при инициации сила никуда не ушла, он всё так же ощущал её как необъятной величины потенциал. Пусть пока и не владел ею, а только содержал в себе, являясь в то же время уже неотъемлемой частью чего-то всеобъемлющего. Ещё тогда, вместе с силой, пришло осознание, что он не готов. Пока не готов. Чтобы взять на себя право являться действенной частью ничем не ограниченной возможности, сначала нужно приобрести опыт. Нужно многое пережить. Созреть нужно. Кир уже не спешил.
Задумавшись, он не сразу заметил, что Мади довольно давно замолчала и теперь сидела, подперев голову сжатым кулачком. Пальцы второй её руки были переплетены в нежном пожатии с пальцами Саммы. Обе женщины, глядя на него, улыбались: Самма – тепло и с заботой, а Мади, как это ей было свойственно, слегка иронично.
– Может, ты отдохнуть хочешь? Легенды никуда не денутся. – Предложение Саммы не требовало немедленного ответа, она и сама понимала, что спать Кир не пойдёт. Самма потянулась ко фруктовой вазе, вытащила маленький светло-синий плод с ноздрястой кожурой и принялась его очищать. Её тонкие пальцы двигались завораживающе медленно, изящно. Кир отметил, с какой нежностью смотрит на неё Мади, и незаметно для себя улыбнулся. Рядом с ними было как-то по-особому тепло и хорошо. Самма закончила чистить фрукт, разломила сочную фиолетовую мякоть на три части и подала порцию Кира в импровизированной тарелочке из гибкой кожуры. – Ладно, если спать пока не хочешь, тогда ешь атми, это хороший природный стимулятор. Ну, попробуй же, вкусно, правда?
Кир энергично замотал головой – вкус в самом деле был невероятный. Сладость таяла на языке. Разом обострилось восприятие, намечающуюся усталость как рукой сняло.
Самма аккуратно прожевала свой кусочек атми, промокнула губы полупрозрачным листом какого-то растения и вопросительно глянула на Мади.
– Я продолжу, с твоего позволения?
– Конечно, дорогая. – Мади легко прикоснулась к её волосам, поправляя тяжёлую тёмную прядь.
Глядя в синие глаза Саммы, так похожие на глаза Шав, Кир приготовился слушать.
– Итак, Лилла ушла. Но не с пустыми руками. У неё был с собой жёлудь. Возможно, ты знаешь что-нибудь о белке, сбежавшей в рукотворный мир?
– Вот даже как… Ну да, кое-что слышал. Кстати, совсем недавно имел удовольствие общаться с её безутешным влюблённым по имени Йолупень.
– Как? Йолупень? – женщины переглянулись и расхохотались. После Самма, всё ещё улыбаясь, продолжила:
– Так вот, белка, удирая из Тушита, прихватила с собой памятный сувенир – скорее всего, что тот самый Йолупень его и поднёс. Надо сказать, что подарок был щедрый. Этот жёлудь не имел предначертания, то есть из него мог вырасти абсолютно любой мир. Белка им очень дорожила, совершенно не понимая, насколько он ценен. Просто берегла как память – а ведь могла и слопать! И не сидели бы здесь с тобой, за жизнь разговоры не вели! – Самма увлеклась и активно жестикулировала.
Мади негромко рассмеялась, любуясь артистичной подругой.
– А как жёлудь оказался у Лиллы? – Кир уже понял, что к чему, но подыгрывал Самме.
– Конечно, его подарила белка! Кстати, белочка пришла в мир Эл Хима не одна. Она была беременна, и очень скоро мир буквально заполонили белки. Найти среди них ту, одну-единственную первородную, было невозможно. Эл Хим в гневе повелел истребить их под корень, но разве можно совладать со стихийным явлением? Он воевал с пушистиками – почти успешно, но проходило время, и их род возрождался. Наша белка была хитра, но всё же однажды и она попала в ловушку одного из сыновей Эл Хима, сильно поранилась, и её просто выбросили, сочтя мёртвой. Первоматерь нашла её и выходила. Она умела ценить всё живое, и живое отвечало ей взаимностью. Потом они подружились, и в итоге белка сама подарила Лилле жёлудь. Так Лилла оказалась обладательницей бесценного сокровища. Когда она сбежала и после долгих скитаний обрела тихий, ещё никем не занятый уголок в пространстве возможностей, то посадила жёлудь, напитав его Словом. В отличие от Эл Хима, – не удержалась от «шпильки» Самма, – первомать знала истинную речь в совершенстве.
Кир пропустил последнее замечание мимо ушей и уточнил лишь то, что действительно было важным:
– Предание сохранило это Слово?
Самма грустно улыбнулась, а Мади покачала головой:
– Нет. Слово у каждого творца своё. Единственно возможное для его творения.
– Жаль. У меня пока никакого нет, тем более единственного.
– Нет – значит, будет. Ты же стоишь в самом начале пути. – Мади смотрела серьёзно и твёрдо и отвела взгляд только тогда, когда Самма легко коснулась её плеча. – Ах, да, миф не дорассказали. Так вот, Лилла долгое время жила в своём мире совсем одна. У неё были прекрасные чистые реки и моря, полные рыбы, густые тенистые леса, где росли чудо-плоды, луга с сочной травой, по которым бродил тучный скот, и поля, ждущие зерна. Но не было людей. Лилла давно забыла, как звучит детский смех, однако звать в свой мир мужчину не хотела. Только вот одиночество мучило её, она много плакала, и тогда над миром шёл дождь. Однажды, истерзанная тоской, она открыла дорогу в свой мир. И вскоре к ней пришли гости. Сто женщин и пятьдесят мужчин. Проклятые Эл Химом. Мятежники. Отверженное семя. Дети Лиллы. Конечно, она приняла их, обогрела, вылечила и подарила новый мир.
