Не убояться зла - Иващенко Валерий В. (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Прекратив оставлять за собой невидимый во тьме, но безошибочно находимый неупокоенными следок, Valle криво усмехнулся. Что ж, главное сделано — гномы теперь без помех уйдут, оторвутся от бестолковых, оплывающих гноем тварей. Но что дальше? Подготовить обряд, чтобы растерзать, вмять в камни и растереть в пыль самую сущность неведомой науке нежити времени нет. Хотя бы час надо, чтобы тщательно и вдумчиво создать точку выплеска Силы… чернокнижник поморщился — да нет, часа мало, время уж больно неподходящее. Да и готовой жертвы не припасено, не потрошить же со всем прилежанием офицера того или тщедушную гномью шаманку. Хотя последнее весьма интересно — если удастся выбраться, надо будет побеседовать с дурехой да пару фингалов на мордаху ей определить…
— Ну, что замерли? — ощерился шатающийся человек с вершины.
Неупокоенные окружали развороченный курган. Подрагивали, топтались бестолково на месте, белея во тьме проглядывающими сквозь гнилую плоть костями, но подниматься наверх отчего-то не спешили. И то ладно, есть время подумать. Э-э, нет, так мы не договаривались!
Окружив сплошным кольцом показавшееся теперь столь ненадежным возвышение, нежить снова упрямо полезла. Но на этот раз уже со всех сторон. И отступать-то некуда, зазевался, дурак! И Valle с холодеющим сердцем почувствовал, как душу лизнули холодные языки страха. Давненько не встречались, старый приятель — все как-то без тебя обходились. То смекалка выручала, помноженная на силу да знания, то откровенно везло…
Мельком оглядевшись, он спрыгнул в разрытую яму на вершине. Сразу ухнул по колено в рыхлую, едва смоченную дождем каменистую землю. Эк тут тепло — словно в ямке от промахнувшегося по цели файрбола Яна. Разве что дымом не тянет.
— Ну же, идите сюда! — выдохнул он в нависшие сверху тускло мерцающие пустые глазницы. Ох и рожи отвратные — где ж таких только понабирали?
Руки и ноги противно тряслись, под колени и вовсе толкало что-то с упрямством и неотвратимостью бревна. Ох боги, как же страшно, как не хочется умирать вот так… Однако двойной косой разрез ниже локтя (дважды пришлось полоснуть, паразитов приманивая!) уже замотан оторванным рукавом.
Не тряситесь, ладони. Зубами готов впиться в вас, только не тряситесь этой мелкой, противной дрожью! Дед перед самим Императором голову не гнул, даже один раз мечом приголубил старого врага гордый граф и'Вальдес, пробив полированную кирасу с золоченым имперским львом. Отец как-то, не успев вытащить из ножен придавленное трупом коня оружие, двоих орков голыми руками разорвал, еще и вдогонку за удирающими бросался, насилу Трент с парой воинов удержали рычащего от ярости барона.
Может, рискнуть? Прыгнуть вон в ту щель между двумя неупокоенными, протиснуться, оставляя в когтях клочья шкуры, вырваться из кольца? Да нет, поздно — виднеющиеся в просвет мокрые после закончившегося дождя звезды загородила с той стороны такая с надеждой приглядывающаяся безобразная харя, что не приведи боги. Тогда, попросить Силы взаймы? Вон, постоянно в душе словно темная тень маячит. Вроде и не обращаешь внимания — но если прислушаться к себе, сразу замечаешь, какая она недобрая, черная. Так и ждет… да уж, этот не откажет. Даст столько, что нежить эта букашками под ногами покажется.
— Нет, только не это! — он вздрогнул от отвращения. Вместо слов из горла вырвалось только хриплое, почти звериное рычание.
Ощутимо подрагивающие руки пошарили в сумке, вытащили пузырек с какой-то дрянью. Миг-другой Valle присматривался словно со стороны, удивленно моргая на действующее само по себе тело, охваченное беззвучной мольбой: жить, жить! Ах, ну да, это же по тому стигийскому рецепту бальзам сделан… а пальцы уже выдернули из-за плеча надежную тяжесть меча, дернулись — и разбили емкость о равнодушно блеснувший клинок.
Словно жидкий огонь потек по лезвию, капая на истерзанную землю гудящими каплями света. Скороговоркой посыпались сверху заклятья, раздувая на клинке неохотно разгорающееся пламя. Зеленым узором засветился на клинке невидимый до поры рисунок древних рун и родовых гербов. И в тот миг, когда неупокоенные лавиной потекли в изрытую яму, навстречу им выскочил обернутый жемчужной дымкой магии вихрь брызжущей искрами стали.
— Нет уж, дорогие мои, верно мыслила Эльза — если умирать, так не в постели от старости и болезней!
Дурак! — обожгла мысль. — Это кто тут погибать собрался? А ну, работать!
С такой силой полоснув тягучим движением по протянутой к нему лапе, что с хрустом лопнули толстые кости, молодой барон выгадал еще миг безопасности и полшага. Всего полшага.
Вот враги-то обрадуются, если эти меня завалят! — от одной этой только мысли в голове вновь колыхнулась злость. — А эликсир стигийский дрянь редкостная — по жаре, может, и получше было бы, но на холоду и вовсе полное дерьмо!..
Как бы то ни было, неупокоенные поначалу равнодушно отнеслись к бледному пламени, нехотя занимающемуся на их ранах и шевелящихся обрубках. Навалились всей гурьбой на жалкого человечишку — да так, что от натуги жилы трещали да чуть глаза на лоб не лезли.
И все-таки, даже если бы не ноющая левая рука и еле слышный звон в ушах, неизменно появляющийся, стоит только потерять немного крови, силы все равно оказались несоизмеримы. Вот уже сбилось дыхание, когда когтистая лапа, не обращая внимания на высверки стали, рванула плечо. Да, отлетела отрубленным огрызком, нелепо кувыркаясь — и все же цепко сжимая кусок вырванного мяса. Исчезла тут же в чьей-то жадно урчащей пасти, вызвав феерический взблеск в пустых глазницах. Ишь, подкормился, паскуда!
Левая нога, и бок, менее всего защищенные при использовании двуручного меча отнюдь не левшой, давно превратились в окровавленное решето. За сапог намертво, словно тисками, уцепилась пасть вместе с лихо отрубленной башкой. Только некогда, некогда оторвать эту дрянь, и вовсе лишившую возможности хоть как-то маневрировать… ну, вот и все, кажется…
Копошащая, нахлынувшая куча неупокоенных взвыла победно — и вдруг отхлынула. С недоумением рыкнув, твари задергались, почти не обращая внимания на слабо шевелящегося на камнях человека — еще только что столь желанный сгусток жизненной силы. Бледный, призрачный огонь наконец-то добрался до каких-то связующих нитей, доселе дающих мертвецам видимость жизни. И не ухом, а всей сущностью мага едва живой чернокнижник слышал многоголосый разочарованный вопль. Дергаясь, обдирая с себя магию вместе с кусками гнилой плоти, нежить тщетно пыталась спастись.
Словно осознав, откуда исходит опасность, истекающие белым огнем туши стали расползаться в разные стороны. И даже те немногие, кого не удалось хотя бы раз задеть клинком, оказались объяты пламенем от своих же… хм, ну, пусть будет — товарищей. И постепенно замирали — разъедающий их состав вкупе с некоторыми заклятьями, на кои хороший некромансер горазд и безо всяких костылей в виде обрядов или зелий, не пускал их обратно в землю, из которой они вышли. Жег, рассыпая в хлопья жирной, противно шевелящейся сажи.
Вырвав себя из так манящей пелены забытья, Valle кое-как приподнялся, совсем немного. Стеной, почти до небес сознание перегораживало давешнее, выверенное еще в Университете заклинание, не позволяющее телесной боли затмить разум и превратить мага в комок дергающейся в судорогах плоти. И сквозь эту пелену, воспринимаемую словно багрово-белесый туман, он даже отметил, как скрежетнули камни по ободранному до кости локтю.
— Ну если это не победа, тогда что? — выдохнул он в лица подоспевших волшебников. — Поднимите меня, дайте чуть Силы — да осторожнее, скоты! Глаза мне утрите, я должен все осмотреть…
Всего лишь миг колебались не самые слабые маги, оказавшиеся бессильными перед порождениями Падшего и оттого пережидавшие драку в сторонке. Но все же торопливо надели длинные кожаные рукавицы, подняли искалеченного человека и придали ему более-менее вертикальное положение. И чья-то рука даже утерла с лица пот, на поверку оказавшийся кровью.
— Левее, — прошептали бледные в свете нарождающегося утра губы. — Еще…
