Джонни и "Зов предков" (СИ) - Лавров Алексей (читаемые книги читать .TXT) 📗
-Хозяин, ё-моё, оглох? Сколько тебе сигналить? Вот вывалю твоё пойло на землю, я тебе в грузчики не нанимался! – провякало туловище, смешно таращась со света в полумрак.
-Кто ходит в гости по утрам, - пропел Джонни, засветив прикладом в верхнюю часть тушки, - тот поступает мудро. Трудно тебе было, сука, выгрузить, спрашивается?
Негодуя на вопиющую непочтительность к старшим, Джонни обыскал карманы сине-белого комбеза. Не найдя ключи, решил, что лодырь скорей всего ещё и неряха, и прошёл к яркому бело-синему фургону во дворе. Дверца кабины была открыта, ключ торчал в замке зажигания, и Джонни, естественно, воспринял всё это как приглашение.
Аккуратно вырулив со двора на улицу, Джон услышал неприятно знакомое, но пока отдалённое завывание.
-Гляди-ка, поверили, - ухмыльнулся парень, сворачивая к пустырю. Он как-то сам собой образовался на месте некогда ухоженной лужайки господина Са-но, когда сам господин врезал дуба, и в его коттедж въехали многодетные наследнички с исторической родины господина. Хоть деток у них хватало, мусор вынести было некому, а нанять кого-нибудь давила южная жаба.
-Ну, где одна кучка, там и вторая несильно бросается в глаза, - такого было мнение всех окрестных мусорщиков.
Будучи недавно одним из них, Джон хорошо знал местную топографию и, легко преодолев помойку, вывел фургон во двор прачечной Че-на, редкой, вдобавок косоглазой, сволочи. Едва сумев обуздать желание поприветствовать старого знакомого, ведь и ружьё под рукой, Джон проломил фургоном хлипкую ограду. С особым удовольствием послал машину в занос на газоне лужайки господина Ро-гу, сволочи обыкновенной, и от души газанув, с пробуксовкой выехал на тихую улочку.
Подъехал к перекрёстку, как порядочный пропустил кортеж истошно завывающих сиренами полицейских машин и спокойно свернул на прямую дорожку к полицейскому участку. Легко нашёл паркинг неподалёку и пошёл на второй заход в уже не столь вожделенную армию.
***
В околотке царило судорожное оживление, вызванное, скорей всего, патриотическим порывом. Родина умела считать деньги и, как водится, норовила подбросить верным своим сынам лишнюю работёнку за то же жалование. В принципе, Родина, как всегда, была права, ведь задача полиции – направлять преступный элемент по правильному назначению, не так ли? Ну и кто из нас без греха? А какое назначение в данный исторический момент правильное, Родине, конечно же, виднее.
Потенциальные преступники толпились в тесном холле и ломились в двери с красивыми плакатами. Потолкавшись и послушав разговоры, Джонни кое в чём разобрался.
За первой дверью, с плакатом
«Мать твоя Такия верит, что есть
У сыновей её верность и честь!»
всем резервистам, у кого имеется водительское удостоверение, полагалось его сдать или оплатить штраф за утерю документа. А у кого прав нет, предъявить что угодно со своей фоткой, именем и печатью. И получив призывное предписание, следовать на сборный пункт. И если этого не сделать, попадёшь за уклонение от призыва даже на сборном пункте.
Хотя вряд ли до него доедешь, потому что все водительские удостоверения объявлены недействительными, а лицам, не подлежащим призыву, выдаются временные разрешения за дверью с красивым плакатом: «Такиец! Отдай Родине долг, как только сможешь! Такия – и твоя ж таки Мать!» Там ещё сразу на оборонный заём собирали.
Джон озадаченно уставился на дверь с приколотой бумажкой, озаглавленной «Розыск». У него в карманах ничего с печатью и фоткой отродясь не было, и деньги он Сэму оставил, значит, за первыми двумя дверями его явно не ждали. И Люси говорила что-то о розыске, да и народу в этот кабинет никого, не то, что в прочие. Джонни, культурно постучавшись, приоткрыл дверь, спросил «можно» и увидел за столом копа, уже спровадившего его в армию полгода назад. Ну и пусть не всё получилось, человек же хотя бы попытался, и Джонни счёл встречу удачной.
Коп тоже обрадовался, вернее, своему счастью не поверил. Он сразу вспомнил ушлёпка, которого сдуру запихнул не в ту камеру. И никто ему лично за это не пенял, ведь сопровождающие при доставке в комендатуру одного отпускника умудрились упустить. Но и они легко вывернулись – по протоколу задержали четырёх? Вот и воякам сдали четырёх, а что один немного не то, так на нём не написано.
Огреблись всем сплочённым коллективом, ибо обоссаный терпила в мусорном баке, когда смог связно изъясняться, назвался сыночком главы магистрата господина Та-ну. И в результате просто кошмар какой-то - фактически, добровольно сдавшийся властям его обидчик, как дух бесплотный растаял в стенах их участка, не оставив по себе даже вони.
А учитывая мобилизацию и ожидаемое снижение преступности путём переноса её на театр военных действий, многие полицейские обоснованно ожидали уже собственного переноса туда же, за преступностью вдогон. На другой же день после вступления в войну поползли зловещие слухи об уровне патриотизма в целом по управлению и отдельным департаментам с конкретными участками по списку, и уже произнесено было, пока шёпотом и с постукиванием по дереву, ужасное слово «переаттестация».
И вот он – счастливый билетик, индульгенция на переаттестацию, счастье его конопатое! Сидит на стульчике и несёт какую-то ахинею, а сделать, как назло, ничего нельзя! Личный состав в оцеплении зоны теракта и на задержании возможных пособников, а полицейскому хоть жопой стреляй! Без стрельбы что-то делать лучше даже не пытаться, помещённый в мусорный бак этим пареньком обоссаный терпила оказался спортсменом, даже бейсболистом, кажется. Оставалось лишь молиться и тянуть время. Улыбаемся и киваем, всё хорошо, улыбаемся и киваем…
Джонни оборвал фразу на полуслове и внимательнее присмотрелся к представителю власти. Ему, кажется, было нехорошо. Или наоборот, но не всё в порядке – это точно. Джонни наконец-то удалось растеряться, он встретил за один день даже для него слишком много психов. И его уже по сегодняшней традиции вновь выручил случайный персонаж. Без стука распахнулась дверь, и в кабинет "как к себе домой" впёрся пузатый чин в мундире с красивыми шевронами.
-Как дела с розыском уклонистов, Энди? – грозно насупившись, неожиданно пискляво вопросило ответственное лицо улыбчивого копа, начисто игнорируя Джона. - Где результаты за сутки? Пособничаешь? Уклоняешься?
-Нет-нет, что вы, господин офицер! – проговорил Джон, сразу не сообразив, что обращались не к нему.
Улыбчивый коп перестал улыбаться и кивать, побледнел и открыл рот что-то вякнуть, но начальство уже переключилось на посетителя.
-Сынок, ты почему не в армии? Наверное, ещё молод?
У офицера тоже был сынок, и ему очень не хотелось отпускать парня на войну, но проклятое предписание уже лежало в кармане. Ему предстояло лично вручить это сыну, а потом самому отвезти его на сборный пункт.
-Нет, офицер! Я хочу в армию, но я официально в розыске и должен сначала сдаться властям. Ведь из документов у меня только справка и две характеристики. – Повторил Джон свою речь с виду вменяемому полицейскому. – А этот коп нефига не понимает, обдолбался, наверное, господин офицер!
-Как тебя зовут, мальчик? – проникновенно спросил толстый.
-Джонни, господин. Джонни Ри-тано.
-А вот и нет, - улыбнулся добренький дядя. - Ты – Джонни Ха-ня, а вот твоё предписание.
Джон, открыв рот, уставился на вытащенную толстым из кармана бумажку.
-Но мои документы…
-Ты, главное, на сборном пункте предъяви предписание, а документы тебе уже там сделают, какие понадобятся, - офицер ловко положил бумажку в кармашек Джонниного свитера, - если, вообще, понадобятся. У тебя есть на чём добраться до сборного пункта? Это за городом, ты, наверное, не найдёшь, давай, я тебя подвезу!
-Что вы, господин офицер, я найду, я на машине. А вы лучше присмотрите за этим, кажется, ему лучше лечь, - указал Джонни на странное поведение улыбчивого копа. Полицейский, уронив голову на ладони, трясся плечами и всем корпусом. Беднягу колотило в истерике.
