Трон императора - Мазин Александр Владимирович (книги хорошего качества TXT) 📗
Шагах в ста от берега из чернильного цвета воды поднималась голова женщины. Огромная, от подбородка до макушки – не меньше двух локтей. И все же женщина была прекрасна! Ореол ее золотистых легких волос пронизывало теплое сияние. Там, где локоны касались воды, поверхность тоже обретала золотистый оттенок, а сами волосы не погружались в нее, а плавали наподобие пуха.
– Они здесь, о Богиня! – произнес один из бритоголовых, поклонившись так низко, что коснулся лбом камня.– Вот они.
– На землю положите их! – произнесли пурпурные огромные губы.
И голос ее был как горячая струя.
Жрецы опустили принесенные тела. Люг при этом негромко застонал.
– Все удалитесь! – приказала Богиня, медленно поднимаясь над водой.
Это была Ирзаи.
8
Фаргал с трудом приподнялся на руках. Он лежал, совершенно голый, на отполированном до блеска мраморе. А вокруг, на сотни локтей, простиралось пустое пространство, залитое оранжево-желтым светом.
У Фаргала кружилась голова, но – приятно кружилась. Он словно раскачивался на теплых волнах. По телу струились чудные возбуждающие токи. Восхитительное ощущение! Волосы у царя встали дыбом. И еще была необычайная легкость в членах. Но подняться Фаргал не мог, даже если бы захотел. Раскачивающие волны лишили царя уверенности в движениях.
Неподалеку от себя он увидел Люга. Сокт лежал на спине, не делая попытки подняться. И блаженно улыбался.
– Вождь! – негромко позвал Фаргал.
Люг слегка повернул голову. Улыбка стала еще шире. Сокт ничего не сказал, но выражение его лица было таково, что в словах необходимости не было. Причем блаженство не уничтожило разум: глаза Люга остались осмысленными. Вероятно, вождь испытывал то же, что и сам царь.
В конце концов Фаргалу как-то удалось сесть и повернуться. Даже смертные иногда способны отчасти противиться могуществу богов.
Теперь Фаргал видел озеро. Совершенно гладкое озеро. А шагах в сорока от места, где волнующаяся кромка желтизны обрамляла черное, царь увидел фигуру женщины. Она была до пояса погружена в непроницаемо-черную массу воды. Прекрасная голова на алебастровой колонне шеи, золотистые пышные волосы, совершенно сухие, развевались так, будто в лицо ей дул сильный ветер. Руки Богини были сцеплены на затылке, исполинские груди касались поверхности воды. Огромные синие глаза глядели прямо в сердце Фаргала.
Ирзаи молча взирала на царя, и тот чувствовал исходящий от нее поток. Это напоминало запах. Так пахнет от некоторых женщин. Запах, от которого мужчины сходят с ума и крушат черепа друг другу. Да, это похоже на запах, но – не запах. Тягучие вязкие волны текли к Фаргалу. Они действовали не на обоняние – на саму мужскую суть его. Фаргалу стоило большого труда остаться на месте…
Богиня двинулась к берегу. Без заметных усилий, которые, казалось бы, нужны, чтобы преодолеть сопротивление воды. Она словно плыла сквозь воду, держась так же прямо и так же неотрывно глядя на человека, сидящего в двадцати шагах от желтой кромки озера.
Медленно, неторопливо поднималась Ирзаи из воды, приближаясь к берегу. Струи влаги стекали по гладкому животу к лону, плавные изгибы бедер были совершенны. Вот уже колени женщины показались из воды. Она двигалась, не шевелясь!
Фаргал сообразил, что рост ее по крайней мере вдвое больше его собственного. Но это нисколько не уменьшило желания. Царь жаждал обладать ею. Он слабел от этой жажды. Он, Фаргал, прослывший в Карнагрии женоненавистником,– ведь ни одна женщина не могла похвастать, что делила с царем ложе.
Но разве перед ним была женщина? Нет! И вместе с тем – да! Прекрасная, совершенная и… доступная!
Царь ждал, откинувшись назад, опираясь на локоть, с открытым ртом, с поглупевшим жадным взглядом…
Рядом, улыбаясь и пуская слюни, валялся на теплом мраморе вождь соктов. Два величайших воина Карнагрии были повержены в одно сладкое мгновение…
– Оставь его!
Резкий окрик плетью рассек насыщенный желанием воздух. Фаргал дернулся, гневно посмотрел назад…
И увидел трех своих магов.
Они вошли в огромную пещеру и застыли треугольником, в зеленом сиянии. Бритоголовые прислужники богини окружили их, но явно бессильны были помешать.
Фаргал почувствовал, будто его из горячей, ароматной, благоухающей ванны сунули в горный ручей, вытекающий из-под ледника.
– Зачем вы здесь? – воскликнул он хриплым голосом.
Ни один из магов не обратил внимания на его возглас.
– Ты отпустишь его, Ирзаи! – повелительно произнес Мескес: крохотная фигурка в сравнении с царственным телом богини.– Ты отпустишь его! Ибо чары твои бессильны против нас! Ты видишь, кто перед тобой, Ирзаи?
– О, вижу вас, ничтожных!
Голос Ирзаи, чарующий и грозный, разлился, затопив крохотные фигурки людей.
– …ничтожных!
И смеюсь! Вы развлекли меня
Невежеством своим!
Но это – тоже радость
Для спавшей шесть тысячелетий!
– Ирзаи! – Голос Мескеса дрогнул.– Отпусти его!
– Что?
Отпустить мне лучшего из тех,
Кто стал Моим от мига Пробужденья?
Нет, ты безмерно веселишь меня!
– Тогда,– сухо сказал Мескес,– мы сами заберем его. Чары твои спадут. Рабы твои не властны нам помешать. А ты – не сможешь. Мы заберем его, Ирзаи!
– Так! Я не властна? И мои рабы,
Моя ничтожно жалкая услада,
Тебе не помешают? Да, забыл
Иль вовсе ты не ведаешь о том,
Как величали меня прежде.
И через сотни тысяч лет все так же будут
Взывать ко мне, страшась и наслаждаясь:
Ирзаи! Всадница!..
И двинулась дальше, к берегу. Фаргал увидел, что великолепные колонны ног ее неподвижны, а между ними поднимается из воды отвратительная голова Зверя.
«Всадница на Золотом Леопарде!»
Нет, не леопард. Много страшнее.
Точеные ступни Богини упирались в массивные, поросшие золотистым мехом, бугристые плечи. Голова чудовища, рывками, по-птичьи, поворачивалась на толстой звериной шее. Красный язык шевелился в оскаленной пасти, в которой свободно уместился бы боевой шлем царя. Но звериная шея врастала в человеческий торс, непомерно широкий, и руки были так длинны, что достигали колен. А вот сами колени уже не имели ничего общего с человеческими. Они сгибались назад и заканчивались широкими когтистыми лапами.
Ирзаи легко (будто и не была столь огромна) соскочила на мраморное ложе пещеры. Зверь-человек, Золотой Леопард Ирзаи, макушкой не доставал до груди богини. Но был на локоть выше Фаргала. И вдвое шире.
Впервые, с тех пор как взял в руки меч, царь-воин не подумал о том, чтобы сразиться с чудовищем. Он желал лишь, чтобы маги поскорее убрались и вернулось прежнее блаженное состояние.
Фаргал видел, как дергается над почти человеческими ягодицами толстый короткий хвост с круглой кистью на конце.
Золотой Леопард прыгнул. И еще раз.
Мескес вскинул руку, два его собрата положили на плечи Верховного мага ладони. Пучок зеленого пламени выплеснулся навстречу чудовищу, ударил в оскаленную морду… и рассеялся.
Зазвучал чарующий смех Ирзаи.
Чудовище прыгнуло вновь, со звонким хлопком пробив магическую защиту трех чародеев. Две руки одновременно схватили шеи Баурана и Мескеса. Верховный маг сразу бессильно обмяк. Бауран же попробовал сопротивляться. Он вцепился в запястье зверя.
Чудовище зарычало и вдруг быстрым рывком челюстей напрочь отхватило голову Баурана Семиглаза и проглотило ее целиком. Видно было, как откушенная голова проскользнула по вздувшемуся бугром пищеводу в нутро зверя.
