Западная война (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (читать книги без сокращений txt) 📗
- Я ухожу! – Произнес Петр Николаевич, вскакивая.
- СИДЕТЬ! – Рявкнул Император, осаживая своего дядю. – Если ты выйдешь отсюда, то отправишься на исправительные работы. Пожизненно. Это ясно?
- Ваше Императорское Величество, - процедил он. – На основании чего? Вы ведь чтите законы.
- На основании измены.
- Но я не изменял!
- Серьезно? А мне кажется, что изменял. Сядь. Пришло время решать очень важные вопросы. И пока мы их не решим, никто отсюда не выйдет.
- Она точно должна присутствовать? – Осторожно спросил Александр Михайлович.
- Да. Как будущая Императрица.
- Вы серьезно? Это все похоже на какую-то безумную шутку… излишне затянувшуюся.
- Да нет. На шутку похоже то, что мы творили. Вы понимаете, что произошло? – Произнес Император и обрушился с жестокой критикой на своих родственников. Вдумчиво и со вкусом промывая кости.
Всеволод сидел тут же и молча слушал, лишь изредка и с любопытством посматривая на Марту. Ему уже успели сказать, что эта женщина – самая известная шлюха Франции. И он пытался понять, зачем его отец так поступил. Он внимательно слушал то, что тот говорил, вгоняя в краску то одного, то другого члена Августейшей фамилии. Не трогал и не касался только его… Всеволода. Рассказал, что это бабушка подстроила бегство старших братьев. И что он очень сильно пожалел, что послушал ее тогда и не привел приговор в исполнении на месте.
Но эта женщина…
Обида? Нет. Всеволод не был обижен. Бегство матери он тоже, как и отец, не понял. Почему он так быстро хочет жениться тоже не вызывало у него вопросов. Панама – важнейший геополитический узел. Его ценность едва ли не выше, чем у Суэцкого канала. И терять его было нельзя никак. Но почему шлюха? Причем такая известная. Почему не первая попавшаяся прохожая? Тут был какой-то подтекст. Какой-то смысл. Какая-то затея. Поэтому он и смотрел на Марту с любопытством, а не злостью или раздражением. Очередной ребус… очередная загадка…
Закончился этот семейный совет глубоко за полночь. Скорее под утро. Ближе к десяти вечера к нему присоединилась и Мария Федоровна, просто испепелявшая взглядом совершенно невозмутимую Марту. Но кроме взгляда ни словом, ни жестом не смевшая ее более оскорблять.
- Мы виновны все. И я, и вы. И, если действовать по справедливости, нас всех нужно казнить. Ну, разве что кроме детей, которые просто не успели измараться. Но, как вы понимаете, это глупо.
- И что ты предлагаешь? – Тихо спросила Мария Федоровна.
- Ты возвращаешь Ярослава и Святополка. – Она от этих слов вскинулась. – А ты, ты и ты, - указал он на сыновей покойного Михаила Николаевича, - едете в турне по Японии и Китаю. Ваша задача – провести переговоры и нащупать тех, с кем можно договариваться. Тех, кто обладает там реальной властью. Мы явно упустили это направление, понадеявшись на авось.
- Я… - попыталась возразить Мария Федоровна.
- Ты, мама, возвращаешь моих сыновей и прекращаешь заниматься всей этой фигней. Они виновны. Они будут наказаны. Но они нужны. И страдания одного – ничто по сравнению со страданиями многих. Даже если это твой внук. Даже если это ты сама. У тебя есть три дня. Иначе я начинаю их искать сам. И тогда те люди, что служили тебе и помогали тебе, умрут. Под пытками. На твоих глазах. А Ярослав и Святополк все равно вернуться. Это всего лишь вопрос времени. Все заготовки, которые они могут применить, мне известны. Им не выкрутиться. Им не убежать. Есть еще вопросы?
- Клеопатра. Я могу ее вернуть. – Тихо произнесла Мария Федоровна.
- Не нужно. Я сделал свой выбор.
- Пожалуйста. Сынок… Молю!
- Это мой выбор. Эта женщина молода и в целом здорова. И она в должной степени самоуверенна, чтобы не быть тобой подмятой. Ведь я не хочу, чтобы ты и ее загнала под каблук, как по обыкновению своему пытаешься поступить со всеми, кто меня окружает.
- Ты ее тоже коронуешь?
- Возможно. Но сына я короную совершенно точно. Как младшего соправителя. Выбор сделан и ему нужно погружаться в государственные дела. Ярослав и Святополк сами сделали все, для того, чтобы новым Императором стал он. – После чего он повернулся к сыну и строго на него посмотрел.
- Я понимаю, отец. И постараюсь тебя не подвести.
- Хорошо. Потому что нам предстоят очень большие и сложные дела. Не знаю, доживу я или нет, но Россию ждет новая война. Куда как страшнее той, что только что отгремела. И к ней нужно готовиться. Нам всем нужно готовиться. И не болтать! – Рявкнул он. – Хватит уже! Вы либо служите Империи, либо просто биологический мусор! Право рождения – это просто право. Только в ваших руках – реализовывать его или нет.
Он обвел их хмурым взглядом.
- Это последний шанс для всех нас. Потому что, если мы не справимся, наша династия потеряет власть и ее сменит другая. Вы понимаете? Мы все и так сделали достаточно для самоуничтожения. Теперь нужно попытаться выжить.
Александр Михайлович скосился на Марту, откровенно уставшую от столь долгих дебатов. Но она держалась. И старалась сохранять маску самодовольной скотины.
Разговор закончился.
Император отправился пить чай и что-то обсуждать со все еще раздраженным Петром Николаевичем, а Марта вышла на балкон… на свежий воздух. Там то к ней и подошел Александр Михайлович.
- Вы действительно не больны? – Спросил он, подходя со спины.
- Нет, если это имеет хоть какое-то значение, - ответила она, потирая виски. – Голова просто раскалывается. Что же у вас за семейка такая? Ники называл ее довольно странно.
- Ники? Вы называете его так?
- Он просил.
- А как он нашу семью назвал?
- Он сказал, что пойдет меня знакомить с семейкой Адамс. Но это ведь не ваша фамилия. С его слов это была шутка. Что-то вроде «безумной семьи» из какой-то книги.
- Безумной? Возможно.
- Вы ненавидите меня? Хотя… глупый вопрос. Конечно, ненавидите.
- Ваша предшественница жила полтора десятилетия в изоляции. Никто из правящих домов Европы не желал иметь с ней никаких дел. Боюсь, что вам будет сложнее. Намного сложнее. Может лучше уехать и самой отказаться от всего этого?
- Вот еще! Поверьте, в солдатском борделе намного хуже.
- Хуже?
- Представьте себе, что вам необходимо ежедневно обслужить полсотни мужчин. И все ведут себя с вами как с животным. Бьют, хамят, грубят, унижают. И так изо дня в день. Сами понимаете, по доброй воле туда никто не идет. Кто на такое согласиться? Поэтому девушек ловят и продают туда насильно. Как в рабство. Или вы думали, что мы все там такие распутные шалавы, одержимые похотью? Думали, оно нам в радость? Большинство не выдерживает и нескольких лет. С ума сходит. Или умирает от венерических заболеваний. Выживают и выдерживают это единицы. Это ужасно… это настоящий ад на земле… Лучше на какие-нибудь каменоломни или галеры, чем туда. Хотя кто-то по глупости может думать иное. И главное – оттуда очень сложно сбежать. А если и удается, то тебя уже записали в реестр проституток и никакой приличной работой вам скорее всего не удастся заняться. Вы прокляты. Вы унижены. Вы втоптаны в грязь.
- Извините, - тихо произнес Александр Михайлович.
- За что? Не вы меня туда продали.
Произнесла Марта и, повернувшись, посмотрела на него пустым взглядом. Мысли ее были где-то далеко… где-то в воспоминаниях.
- А кто?
- Что?
- Кто вас туда продал?
- Зачем вам? Хотите поворошить мое грязное белье?
- Разве вам не хотелось бы с ним вновь увидеться?
Марта внимательно посмотрела на Александра Михайловича и после очень долгой паузы назвала ему не только имя, но и вообще все, что знала об этом человеке. Ее визави все это тщательно записал в блокнот и откланялся.
- Он тебе хамил? – Спросил Ники, чуть погодя входя на балкон.
- Мне кажется ты их напугал до колик… до ужаса…
- Так и было задумано.
- Наша сделка выполнена?
- Да. Сделка выполнена. Но тебе придется задержаться. Я уже отправил телеграмму патриарху Александрии с обещанием оторвать ему голову, если он не вернет мне Клеопатру. Полагаю, что она в настоящий момент уже едет обратно. На том же дирижабле, на котором убежала. Но я хотел бы, чтобы вы встретились.
