Империум человечества: Омнибус (ЛП) - Ренни Гордон (книга бесплатный формат TXT) 📗
Только что он беседовал с подрядчиком, которого предоставил губернатор, — довольно приятным человеком, но не таким умелым, как хотелось бы Паунду, и, несомненно, просто запросившим наименьшую оплату, — а в следующий миг его уже толкнуло назад. Гатрит схватился за дверной проем и укрылся за стеной, пытаясь устоять на ногах. Основная мощь ударной волны ушла в яркое полуденное небо Ньебура, и с поверхности пустыни к безоблачному синему простору потянулись высокие клубы дыма и пыли. Грохот оглушил их миг спустя, преодолев перед этим почти восемь миль.
В двух сотнях миль оттуда, в столице планеты, сестра Аджента на секунду оторвалась от работы и подняла голову, тоже услышав взрыв и ощутив ударную волну. Впрочем, она только потом узнала о причине встряски и о последствиях, ждавших в связи с этим лично её.
Восстановив равновесие и самообладание, Гатрит воззрился из древних руин, где укрылся со вторым подрывником, на другие древние руины, за уничтожение которых ему заплатили, и озадаченно нахмурился.
— Что-то не так, мастер Паунд? — спросил низкооплачиваемый и плохо обученный работник, стоявший рядом с ним. Злополучный мужик не так быстро отреагировал на толчок и теперь отряхивался после приземления в груду мусора. Тысячи лет назад на этом месте, возможно, находилось фойе пышного жилого здания.
Не ответив, Гатрит потянулся к магнокулярам в поясном чехле, напоминанию об армейских временах; он никогда не расставался с прибором, как и со спрятанным в кушаке тупоносым лазпистолетом. Когда дым рассеялся, а пыль и мелкие частицы камней и кирпичей осыпались на пустыню и руины, Паунд поднес устройство к глазам и навел фокус. Да, что-то было не так. Что-то было совершенно не так, но он не собирался обсуждать это с неопытным сотрудником, едва способным отличить один конец запального шнура от другого.
За свою жизнь Гатрит Паунд устроил столько взрывов, что давно потерял им счет. В молодости, рискуя собой в тылу врага и испытывая удачу, он подрывал разные штуки, чтобы вредить противникам Империума или уничтожать их во имя Императора и 17-го Мидрасского. Впоследствии, когда удача наконец оставила солдата и он утратил полезность для полка, Гатрит нашел другое применение своим навыкам работы со взрывчаткой. Он помогал расширять Империум, очищая площадки для человеческих городов и поселений. Но за всё это время, за оба этапа карьеры, Паунд ни разу не видел взрыва, подобного тому, который только что произошел на Ньебуре.
Заряды были установлены в глубине структуры и расположены так, чтобы руины после детонации сложились внутрь. Но вместо этого вся энергия взрыва ушла в небо, и обломки лежали на поверхности. Не получилось никакой ямы со щебнем, которую после минимальной расчистки и подготовительных работ можно было бы использовать в качестве фундамента. Грохот взрыва оказался настолько же неестественным — звук как будто втянули, а затем выплюнули, и время задержки было таким, словно мастер-подрывник и его команда располагались в пятидесяти, а не в полудюжине миль от места работ. Снова повесив магнокуляры на бедро, Гатрит повернулся к подрядчику.
— Идем туда, — велел он, беря костыли. — Сейчас же.
Паунд крайне медленно двигался через поле обломков, пробираясь между разбросанных и обожженных фрагментов того, что когда-то служило домами первым поселенцам Ньебура. Пока костыли утопали в мелком песке, Гатрит, — уже не в первый раз с тех пор, как покинул Мидрасский 17-й, — проклинал свое тело за то, что оно отвергло примитивную аугметическую ногу, пересаженную после заключительной миссии. Теперь подрывник мог передвигаться только при помощи металлических тростей, рукояти которых впивались ему в подмышки. За время перехода через пустыню, засыпанную щебнем, помощник дважды пытался помочь мастеру, но дважды получал грубый отказ. На третий раз старший подрывник нехотя согласился.
— Как тебя зовут, сынок? — спросил Гатрит, разрешив подрядчику обхватить его мускулистой рукой за пояс. Опершись с одной стороны на сотрудника, а с другой — на оба костыля сразу, Паунд позволил, чтобы его направляли через неровные развалины того, что некогда было городом.
— Фенаси, мастер, — ответил помощник с широкой улыбкой. — Джерро Фенаси. Если позволите сказать, мне очень по душе работа с таким превосходным исполнителем, как вы. Вы творите такие вещи с направленными зарядами, что я рядом с вами выгляжу любителем, как и мои ребята.
Гатрит фыркнул: нужно было раньше догадаться, что Джерро — родственник губернатора. Такие же маленькие глазки, расставленные чуть излишне широко. Такая же сальная копна угольно-черных волос. Такой же вкрадчивый тон, который, несомненно, сменится на угрожающий при первом признаке того, что его могут каким-то образом в чем-то обойти. Паунд уже собирался спросить, как низко расположена веточка парня на семейном древе Фенаси, когда что-то вдали привлекло внимание подрывника. Что-то, чему здесь точно не было места.
— Вон туда, Джерро, — произнес Гатрит, указывая костылями на темное строение, резко выделявшееся среди серых и красных груд разрушенной каменной кладки. — Быстрее, помоги мне.
Спотыкаясь, мужчины заковыляли по пересеченной местности. Из-за спешки, охватившей Паунда, несколько раз оба чуть не упали. Чем ближе они подходили к зданию, тем меньше вокруг становилось обломков, пока, наконец, поверхность пустыни не обнажилась совершенно. Черную постройку, ушедшую в грунт Ньебура, окружало лишь кольцо песка. Подрывники резко остановились, не веря увиденному.
— Я не… Как…? — пробормотал Джерро, маленькие глазки которого расширились.
— Оно под поверхностью, — прошептал Гартит голосом таким же сухим, как и пустыня вокруг. — Город, должно быть, построили прямо над ним.
— Там… — Фенаси шумно сглотнул, чтобы хоть немного увлажнить глотку. — Там что, вход?
Проследив за взглядом более молодого спутника, Паунд увидел точку, в которой прерывались гладкие, повторяющиеся узоры на песке. Вместо них, как показалось подрывнику, в грунте зияла яма.
Джерро хотел было снова обхватить мастера-подрывника за пояс, но не успел — тот уже тащился к аномалии, опираясь на оба костыля. Добравшись до края ямы, Гартиг понял, что его помощник не ошибся: перед ним была не просто дыра в земле. От границы песка начинались ступени, которые уходили вниз, к двери, высеченной из того же черного камня, что и остальное погрузившееся в грунт здание.
— Это невозможно, — сипло произнес Паунд. — Взрыв должен был уничтожить всё. Такого не бывает.
Словно в каком-то трансе, он спустился по лестнице, мельком обратив внимание, что ступени слеплены из песка. Затем Гартиг, как вкопанный, остановился у входа; поразмышляв какое-то время, он протянул руку к двери.
— Стой, не надо! — хотел было крикнуть Джерро, но его тонкий голос застыл в глотке. Слова затерялись в шуме пустынного бриза и мотора полугусеничного вездехода, вхолостую работавшего вдали.
Пальцы Паунда коснулись ониксовой поверхности, и это резко вывело его из забытья. Строение оказалось не холодным, как следовало ожидать от камня, погребенного под землей — по прикидкам Гартига — целые тысячелетия, если не дольше. Напротив, оно было горячим. Просто раскаленным! Подрывник тут же отдернул пальцы и прижал их к прохладному металлу костыля, надеясь успокоить боль. Прикусив с той же целью губу, он закрыл глаза.
Когда Паунд открыл их вновь, то увидел на двери нечто, чего не было там раньше. Надписи. Каждый дюйм ониксовой поверхности покрывали жемчужно-белые строчки.
Гартиг мог читать на низком готике — самоучкой постиг его после увольнения из Имперской Гвардии, как с тем, чтобы увеличить шансы на контракты для новой работы, так и с тем, чтобы разбираться в инструкциях и предупреждениях на взрывчатке и детонаторах. Так Паунд надеялся избежать новых инцидентов вроде того, что стоил ему ноги. К сожалению, слова на двери не принадлежали ни к низкому, ни к высокому готику. Подрывник не мог даже опознать этот язык, не то что прочесть надпись.
