Еретик - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич (читаем книги бесплатно .txt) 📗
Встряхнувшись, парень быстро побежал в последние ряды строя, наблюдая напряженные лица тех, кто постепенно перемещался вперед. Внезапно до него дошло, что его уже не трясет. Страха как не бывало. Им овладел какой-то азарт. Орки не так уж и страшны. Во всяком случае, одного из них он только что уложил. Да пошли они. Вот сейчас он…
Добежав до последней шеренги, Томас скинул щит и сноровисто извлек из него дротик, стрелу он просто переломил пинком ноги: наконечник у нее маленький, это не дротик с его длинным железным жалом, так что даже если перерубить древко, оно будет доставлять неудобства. Так, с этим все. Теперь упереть арбалет в землю, надавить ногой на рычаг, щелчок, тетива встала на боевой взвод. Все, пора. Он вновь подхватил щит и поспешил в строй, он едва успел наложить болт, когда пришло время вновь изготовиться к стрельбе.
Увиденная картина его просто окрылила. От орков, что бежали толпой впереди строя и лучников, практически ничего не осталось, а те, что еще оставались в живых, быстро отбегали за спины идущих в строю. Вот только и строй орков изменился. Он как-то сжался, орки обложились щитами, словно черепаха, спрятавшая в панцирь голову и ноги, так что теперь их и не достать, а если достать, то только случайно. Наблюдая эту картину, Томас только улыбнулся. Все как и говорил капитан.
– Целься! – Томас упер щит в землю, вскинул арбалет. – Бей! – Нажал на спуск и теперь, уже не глядя на результат, побежал назад. Теперь картина поменялась: в глазах ополченцев он уже не видел страха, у некоторых на лице читалась уверенность, у других мрачная решимость, немало было и тех, кто просто лучился задором, – в основном такие же молодые, как и сам Томас.
Когда он вновь оказался в первой шеренге, то обнаружил, что орки были уже гораздо ближе, вот только арбалетные болты теперь практически не причиняли им вреда, а их щиты ощетинились торчащими из них болтами, что твой еж, многие ушли в щиты практически по оперение – это, наверное, из последних. Однако парень и не подумал разочаровываться: все идет, как и говорил капитан.
Орки уже близко. Черепаха вдруг ускорилась, орки побежали – не так быстро, в подобном строю особо не побегаешь, но все же они двигались уже гораздо быстрее.
– Целься! – Одновременно с этой командой послышался звук боевой трубы. Томас вновь изготовился к стрельбе, но команды не поступало, он уже подумал, что командир, возможно, погиб, потому и не подает ее: ведь орки время от времени из задних рядов продолжали метать дротики. Он уже начал нервничать – орки были едва ли не в двух десятках шагов. И тут рядом с ним замер огнеметчик. Томас сразу все понял. Сместившись немного вправо, он частично прикрыл его щитом, но так, чтобы не мешать, слева так же поступил его сосед.
Они отрабатывали подобное этой зимой, правда, не так часто огнеметчики использовали свое оружие, но их выход на позиции и прикрытие отрабатывались до автоматизма, вот и сейчас Томас проделал это не думая, а больше на автоматизме, вбитом множеством тренировок.
Тугая струя огня ударила по оркам, захлестнув сначала первые шеренги, а потом она немного поднялась, теперь уже осыпая огнем задние ряды. Орки заметались огненными факелами, напрочь развалив еще мгновение назад казавшийся несокрушимым монолитный строй. Сделав свое грязное дело – впрочем, это для кого как, для орков – да, – огнеметчик тут же юркнул назад, а до Томаса сквозь рев орков, полный ярости и боли, донеслась команда капитана:
– Последний! Бей!
Арбалеты вновь хлопнули, посылая во врага оперенную смерть. Выстрелил и Томас, правда, не целясь, а так, больше в направлении противника. Забежав назад, он отложил арбалет. Все, теперь он уже не понадобится. Он занял место в строю и стал медленно продвигаться вперед. Вновь оказавшись в первой шеренге, он выдернул копье и изготовился к бою.
Вновь звук трубы и команда капитана:
– Па-ашли!
Фаланга людей начала неотвратимо сближаться с орками, которые, несмотря на практически полное уничтожение легкой пехоты и первой линии, продолжали наступать, – а как иначе-то, команды к отступлению никто не давал. Теперь они уже уступали в численности людям, но оттого не были менее опасными. Все они были профессиональными военными, знающими себе цену, а потом, кто осмелится оставить поле боя без приказа? – законы Империи были строги, и трусов ждала суровая кара. Оркам не было известно, что против них выступают простые ополченцы, впервые оказавшиеся на поле боя, они достаточно четко, разумеется для людей, держали строй и вполне уверенно двигались вперед. Некоторые из орков присутствовали на том представлении, устроенном Всевластным, и видели, на что способны люди, а потому никто не ждал легкой победы, тем более после того как столь эффектно были уничтожены первые ряды, но от этого их решимость ничуть не ослабла, потому как сюрпризы закончились и теперь все решит сталь и опыт, а его-то им не занимать.
Орки приблизились на дистанцию двадцати пяти шагов – для орочьей недюжинной силы, считай, вплотную – и метнули свои дротики. Томас едва успел прикрыться щитом, когда в него с силой ударил орочий снаряд. Хорошо, хоть удар пришелся немного выше руки, иначе пробивший насквозь шит длинный наконечник неминуемо ранил бы его в руку. Однако далеко не всем повезло так же, как и Томасу, так как вокруг послышались стоны и предсмертные хрипы.
Вот сейчас. И действительно, над полем вновь раздался звук трубы – и в первые ряды вновь выдвинулись огнеметчики, протискиваясь между плотно стоящими ополченцами.
Орки уже бежали навстречу людям, готовясь нанести удар, когда по первым рядам вновь ударила тугая струя жидкого огня, который затем перешел с первых рядов в глубь порядков.
Через несколько секунд, когда обработка противника огнем была уже завершена, Томас сквозь рев битвы вновь услышал команду капитана:
– Вперед! Бей красномордых!
Вторая часть команды была отсебятиной возбужденного командира сотни, но этот выкрик был подхвачен сотнями глоток людей, уже находящихся в возбужденном состоянии. Вот они, страшные, навевавшие ужас с самого детства орки. И что же? Они точно так же истекали кровью и кричали от боли. Они были такими же смертными. Взревев во всю мощь своих легких и молодой луженой глотки, Томас ринулся вперед, стараясь держать строй, но линия уже дрогнула и начала искривляться, капитан, который на учениях постоянно кричал о равнении, сам поддался всеобщему возбуждению и рвался вперед – крушить ненавистного врага, пришедшего на их землю.
Щит, о котором всегда говорили как о друге, который непременно защитит в бою и который на деле являлся таковым, а сегодня уже не единожды спасал ему жизнь, вдруг стал помехой. Застрявший в нем тяжелый дротик делал его громоздким, а тот и сам по себе не был миниатюрным, стал неуклюжим, – теперь он не столько защищал своего владельца, сколько сковывал его движения. Томас просто стряхнул его с руки и, перехватив копье двумя руками, подбежал к орку, который бесновался от боли, так как его левая часть полыхала жарким огнем, – он даже не заметил человека, а тот, в свою очередь, коротко взмахнув, вогнал свое копье глубоко в орочью грудь. Движением, которым он сотни раз извлекал копье из туго набитого соломой чучела, Томас извлек из тела свое оружие и двинулся дальше.
Эффект от применения огнеметов оказался ошеломительным даже для Андрея, правда, он наблюдал его, уже будучи на левом фланге. Как только начался бой, ему уже не нужно было изображать из себя непоколебимый символ – люди уже и не смотрели в сторону холма, сосредоточившись на работе. То, что он наблюдал, не могло не порадовать. На каждую коробку орков пришелся удар сразу двух огнеметов, и использовали огнеметчики никак не меньше трети баллона, находящегося за спиной. В общем, если быть кратким, то первая из трех линий практически прекратила свое существование, остатки либо пали от арбалетных залпов, либо в панике бежали. Остальные, пока еще не подвергшиеся обстрелу, продолжали наступать.
