Изъян (СИ) - Инк Анна (читать книги онлайн полностью .TXT) 📗
Этап «Родительство», являясь значимым результатом жизни любой горожанки, почему-то выпал из пропагандируемой в середине прошлого века идеологии. Политическую партию, которую создали первые цэрперы, представляли шесть женщин, каждая из которых отвечала за определённый этап, делилась своим жизненным опытом в сфере достижения успеха на нём. А этап «Родительство» указывается в аббревиатуре, прописывается в идеологических тезисах, но никто не представлял его. Наверное, не потому, что его считали не таким важным – скорее предполагалось, что он не требует специального подхода. Родительство как естественный результат правильного прохождения предыдущих этапов, нечто само собой разумеющееся, сфера, в которой не может быть никаких проблем…
Стук в дверь.
Я открываю, и мне на шею бросается Полина.
- Ты спасла его! – кричит она, и целует мои щёки. – Ты спасла моего Костю! Кирочка, ты самая лучшая инсоба во всей Вселенной!
- Тише, тише, - я отлепляю её от своего тела и тяну за руку в квартиру. – Услышат…
- Ты это ради меня сделала? – её щёки в слезах, красные от быстрого шага и переполняющих её эмоций.
- Давай я дам тебе воды.
- Ох, я так быстро бежала. Я помчалась к тебе сразу, как только он всё мне рассказал, - она пытается выпить из стакана воды и закашливается. Достаёт из сумочки дринкстик, и жадно пьёт через трубочку. – Я так рада! – она хватает мою руку, лежащую на столе, и крепко сжимает её. – Значит, ты не сердишься на нас?
Я отрицательно мотаю головой.
- Ты почему-то очень грустная. Что произошло?
«Да как бы тебе это объяснить?»
- Как же нам повезло с тобой!
- Ты ведь не хотела больше ничего с ним продолжать, - бормочу я.
Полина замирает, открыв рот, потом с шумом вбирает воздух:
- Я, наверное, из-за тебя…когда я отправляла тебе сообщение, я надеялась, что ты отговоришь меня не приходить. Что само моё намерение прекратить уже заслужит мне прощения. Я надеялась, что ты примешь меня такой, какая я есть... Но ты ничего не ответила. И…я даже не знала, что ты ходила туда. Я думала, он просто подождал меня в парке, и ушёл. А там. Оказалось, что там… Если бы не ты… Ведь я бы, будь я там, ничего не смогла бы сделать! Я собираюсь написать жалобу на эту женщину. Она не имела права спаивать его. Это – нарушение ОП.
«Кто бы говорил?»
- Ты рисковала своим здоровьем и жизнью, выбивая из её рук бутылку. А если бы вино попало на тебя, и его запах проник в твои лёгкие? Ты понимала, что тоже можешь пострадать?
- Тебе не следует ничего делать. Не надо писать жалобу.
- Он мне то же самое сказал. Но это нельзя так оставлять.
- Полина, он проносил алкоголь.
Она замолкает, и задумывается.
- Действительно. Я как-то даже…
- Его отправят на экофермы.
- Да. Ты совершенно права. Он, наверное, тоже хотел мне это сказать. Но я так взбудоражилась, что даже не стала дослушивать.
- Раз ни меня, ни его до сих пор не забрали, та женщина из ЗОПа решила промолчать про это дело.
- Ещё бы! Это ведь превышение должностных прав! Какая же ты смелая, Кира!
- Спасибо.
- Я больше никогда, никогда-никогда не буду обижаться на тебя. Прости меня, ладно?
- Всё в порядке. Полин, извини, мне надо остаться одной и кое в чём разобраться.
- Да. Да, конечно! Извини! – она встаёт и идёт к двери. – Я попробую встретиться с Костей и успокоить его, что ничего не буду делать.
- Да. Лучше про всё это забыть. И никому больше не рассказывать.
Она замирает у порога, с несколько секунд смотрит на меня молча, и снова со слезами обнимает меня:
- Я так рада, что мы снова вместе! Мы ведь останемся инсобами после того, как я уйду из «Итера»?
Я киваю.
- Я буду везде брать тебя с собой. На все интересные мероприятия. Хорошо?
Я киваю.
- Я тебе люблю!
Наконец, за ней захлопывается дверь. Я возвращаюсь в комнату и сажусь за стол. Смотрю на забытый Полиной дринкстик.
И снова стук в дверь.
Полина вернулась за ним.
Я открываю. На пороге стоит зоповец.
Сначала я узнаю его лицо. Когда я слышу его голос, я понимаю, что это он преследовал меня тогда в коридоре культурного павильона. Сероглазый зоповец из парка Целомудрия. Это он был в складском помещении, когда двое целовались за стеллажами.
- Кира 4дробь85? Двадцать седьмого августа, в 21.33 Вами была отправлена анонимка в ЗОП о том, что Вы стали жертвой нарушения Статьи 1 ОП «Стандард», категория «Прикосновение», тротуар у парка Целомудрия.
«Не пускай его в квартиру!»
Он делает шаг, я навстречу ему.
- Мы можем переговорить и здесь, - киваю я на площадку, которая попадает под обзор камер.
- Это строго конфиденциально. И это в Ваших же интересах поговорить без лишних свидетелей.
- Нет. Я настаиваю, чтобы мы остались здесь.
- Я как сотрудник ЗОПа имею право заходить в Вашу квартиру без разрешения, - с этими словами он отодвигает меня, вжимая в косяк двери, и переступает через порог. – Дверь закрой, - доносится уже из комнаты.
Я делаю шаг к лестнице.
- Побежишь – поймаю, и отведу в «Глас», - он стоит, облокотившись на дверной косяк.
- За что?
- О! У меня на тебя столько компромата, что ты даже не догадываешься. Ну-ка, давай в квартиру.
Я послушно захожу, и за мной закрывают дверь. Моё убежище стало для меня стадионом «Спарта», да?
- Итак… - тянет он. – Кира. Ты, значит, подглядывала за гетерогенной парочкой в складском помещении.
- Ах вот зачем ты здесь. Ты тоже там был, - пожимаю я плечами. – Это во-первых. А во-вторых - нужно ввести статью за несоблюдение субординации сотрудниками ЗОПа, - спокойно говорю я. – Ты не имеешь права обращаться ко мне на «ты», пока не доказана моя вина. Ты – особь второго пола, а я - женщина.
- Тебе понравилось?
- Что?
- Смотреть, как они обмениваются веществом. Хотела бы оказаться на её месте?
- У тебя нет девочки на цокольном этаже?
- У меня их больше, чем влагалищ в твоём сообществе.
- Понятно. У нас неофициальный разговор. А ты не думал, что у меня в квартире могут быть камеры?
- Думаешь, камеры тебя защитят. Иди-ка сюда, я кое-что тебе покажу, - он садится на кровать и достаёт эргосум. Хлопает по своим ногам: - Иди ко мне на коленки. И увидишь волшебство. Неужели совсем не любопытно?
Я остаюсь на месте с невозмутимым, как мне кажется, видом, и только мой внутренний голос повёл бровью.
- Вот, смотри-ка, - он встаёт и подходит ко мне сзади. Его руки кольцом огибают моё тело, но он не прикасается ко мне. В его пальцах эргосум, на котором я и он стоим на площадке перед моей дверью в квартиру. – Вот мы, - он проводит по экрану пальцами, - а вот нас нет. И так останется на видеозаписи. Ясно?
- Значит, это вы похищаете женщин?
Зоповец хмыкает.
- Мне всё равно, что ты думаешь на этот счёт, - он расцепляет руки, проходит мимо меня, и тянет за шарм на браслете «Пандора». Его пальцы едва касаются моей груди, я отшатываюсь, и мой браслет рвётся и рассыпается по полу. – Эта твоя штуковина – такая же бутафория, как и твоя биография, - он садится на кровать и крутит между пальцами оставшийся в его руках шарм. – Ты не цэрпера, ты первоклассная Зозо во втором поколении, Кира.
- Тогда как ты. Смеешь. Так. Со мной себя вести?
- Тогда как ты. Можешь позволять. Мне. Так. Себя с тобой вести? - передразнивает он мой голос. – Я сам отвечу. Потому что ты знаешь, что я не пришёл бы просто так, без преимущества. Вооот, - тянет он. - Я верно понял ход твоих мыслей, - улыбается, разглядывая моё лицо. – Я сразу тебя просчитал, с нашей первой встречи. Твои эмоциональные выбросы никак не отражаются на твоём счёте. Провокация в парке должна была вызвать у тебя колоссальный выход психаров, особенно учитывая, что всё развернулось гораздо интереснее, чем кто-либо мог предположить.
«Он про Инга! Он про Инга говорит!» - вопит мой внутренний голос.
