Царь пустыни (СИ) - Теоли Валерий (читать книги регистрация .txt) 📗
Маг удивлённо вздёрнул бровь.
– Глупый вопрос. Не сочти за оскорбление.
– Зачем ему возвращаться в мир именно сейчас? Половина Лантара под властью ангелов, половина поделена между демонами, лоа и прочим отребьем. Что у Великого Князя? Горстка девиц, кучка синекожих, пигмеи да наёмники. Ни армии, ни средств к ведению войны.
– Армия, деньги – наживное. У него есть мы и наши ресурсы, а это, согласись, немало. К тому же, пока не будем готовы, не начнём жёсткого противостояния.
– Сандэру развиваться и развиваться, – не уступал стрелок. – Ему и воевать с Эладарном не надо. У светляков, оказывается, есть прорицательница, предугадывающая действия врагов королевства. Она обнаружит Сандэра, и война не начнётся. Его сомнут, а с ним и нас, не оставив и малейшего шанса на возрождение.
– Мы позаботимся о Видящей.
– По слухам, её нельзя поймать в ловушку. Она узнает о нашем плане, едва он сложится. Сунем голову в пасть дракону.
– Я учёл данный вариант развития событий. Если девочка и поймёт, чего мы добиваемся, рассказать ей помешают определённые обстоятельства.
– Выкрадешь её? – Чародей не ответил, удерживая маску безразличия. – Пусть в таком случае Сандэр поживёт спокойно. Спрячем его от ищеек, и пусть наслаждается покоем, а мы тем временем подготовим приход в мир Великого Князя. Этот парень ведь не единственный, в ком течёт Древняя Кровь.
– Нельзя остановить запущенный механизм. Разрушение Печатей Забвения идёт полным ходом. Ещё немного, и Великий Князь возродится, хочешь того или нет.
– Когда?
– Через пять – десять лет Сандэр достигнет приемлемого уровня управления энергиями и прочности сосуда души. Великий Князь оставил подробные предписания касательно природы печатей. Последовательность и аккуратность в снятии ограничений – его приказ, а княжеское слово – закон.
– Забавно слышать об исполнении приказов от того, кого прозвали Обманщиком. Ты зачастую обходил законы. Я бы на месте повелителя не доверился такому паршивому слуге, да не мне обсуждать его волю.
– Не тебе. Напомни, кто до конца был с Великим Князем, защищая от порождений Бездны и Света? Кто пожертвовал всем ради того, чтобы потомков повелителя не нашли и нёс его волю все эти семь тысяч лет? Я добровольно отдал мою Силу, моё совершенное тело и с тех пор ючусь в мешках никчёмной смертной плоти! Посмотри на меня! Разве я похож на того, кем был раньше? Ты понятия не имеешь, каково терпеть слабость, притворяться червём, когда можешь быть драконом, парящим в небесах. Поэтому задуши свою зависть и действуй во благо Великого Князя.
– Так-то так, но ты всё равно поимеешь больше, чем обещано, малыш, – произнёс тише Саррок. – Зависть, говоришь. Как по мне, лучше быть пауком, плетущим интриги, чем провести тысячи лет в склепе. Ну, да не суть. Мне придётся помочь тебе. Однако, не думай, будто бы я всецело на твоей стороне. Только попробуй предать нашего повелителя. Из-под земли достану.
Саррок не бросал слов на ветер. Кто-кто, а он впрямь мог найти кого угодно где угодно. На момент заключения в склеп он слыл искуснейшим охотником Лантара. Впрочем, на поиски ушли бы десятилетия, а то и века – скрываться чародей умел, пожалуй, лучше, чем кто-либо в Трёхлунье.
– Учту, – проронил Агарваэн. – Не желаешь ли познакомиться с Сандэром? Он в пустыне.
– Знаю. В Поющем Ручье или где-то поблизости.
– Его нет ни в оазисе, ни в окрестностях, – возразил чародей, чьи соглядатаи следили за столицей Нейситил. – Он придёт туда за сестрой. Там мы и встретимся с ним.
– Согласен. Мы полетим, едва уляжется буря, – нехотя ответил Саррок, глядя на вздымающийся у горизонта песчаный вал.
Амар
Буря задела вынужденную стоянку харана Амара краешком и длилась недолго, успев засыпать песком спрятавшихся под плащами норуи и их скакунов. Как только ветер стих, задыхающиеся от нехватки воздуха животные зашевелились, сбрасывая толстые песчаные одеяла. Холмики, под которыми находились пустынники, вскрылись, выпуская наружу воинов и магов.
Глава дома Нейситил отряхивался, разворачивая обёрнутый вокруг лица шарф. Потребовалось мгновение на привыкание к неяркому лунному свету, с трудом пробивающемуся сквозь застилающие небо пылевые тучи. Сплошная стена песка двигалась на северо-запад, и краю ей не было видно. За ней спешили ветряные вихри, танцевавшие друг с другом завораживающий танец смерти и разрушения. Издали доносился их голодный вой. Предводитель норуи невольно поёжился, представив, что случилось бы, угоди пустынники под один из таких смерчей, и возблагодарил Царя пустыни и Матерь чар Амигулэ за милосердие, пообещав по возвращении в Поющий Ручей принести им в жертву по жеребёнку.
Буря преобразила пустыню. Какие-то барханы выросли, каким-то, наоборот, снесло гребни, уменьшив чуть ли не вдвое, большинство изменило форму, кое-где образовались глубокие распадки.
На вершине ближайшей возвышенности стоял разумный. Светлая, неотличимая от песков ветхая ткань бурнуса под порывами ветра облепляла поджарую фигуру. Глаза и лицо были спрятаны за куском материи, неотделимой от безыскусного тюрбана.
Эльф растворился в воздухе, взметнув облачко песчинок, и возник возле харана, заставив сердце забиться чаще. Глаз Царя пустыни! Амар не видел жрецов Владыки Бури очень давно. В день рождения Авариэль один из них явился к нему во дворец. Пустынный колдун пришёл в завершении пира, незамеченный охраной, предстал пред веселящимся главой дома и потребовал жертву владычице Шунталы и Царю. Харан охотно согласился. Чтить богов, особенно тех, от кого зависит твоя жизнь, необходимость для живущих в пустыне. Однако, жертва оказалась чересчур велика – единственная дочь Амара. Предводитель Нейситил предлагал жрецу полсотни нечистых, стадо аранаи, себя, но тот был непреклонен. И тогда правитель нарушил данное слово, отказав Глазу Царя. Служитель богов расхохотался и изрёк страшное пророчество. Слова его затем ночами слышались повелителю пустынников в завываниях ветра:
«Знай же, о, могучий харан! Пробьёт час, и ты лишишься власти и детей. Твою дочь убьёт родная кровь. Дом твой будет разрушен, а потомки забудут тебя, покрытого позором. Такова воля богов!»
Минули десятилетия. Амар, ежегодно приносивший щедрые пожертвования богам и даже начавший молиться ангелам, дабы те защитили от грозного пророчества, лелеял надежду на долгую, благополучную жизнь дочери. Сразу же после рождения Авариэль он отослал дочь жить в Эладарн, куда не распространяется власть пустынных божеств. Однажды из-за моря прилетела весть. Рожая крошку Асталэ, дочь скончалась.
С того дня харан с ужасом смотрел в будущее, ожидая краха Нейситил.
– Приветствую тебя, Амар, сын Даэра, – взрезал тишину свистящий голос жреца. Норуи и скакуны замерли, время будто замедлило ход, выказывая уважение посланнику богов. Лишь буря вдалеке продолжала бушевать да кружились в танце песчаные смерчи. Во рту главы дома пересохло, он попытался ответить, выдавив нечто невразумительное. В мозгу билась мысль: «Я погибну бесславно». – Ну-ну, не бойся, час падения ещё не пробил, – попытался успокоить его посланник. – Я пришёл возвестить волю Царя. Тебе, неблагодарному, обещано прощение. Твой дом сохранится, если отдашь нашему владыке свою внучку Асталэ. Отведи девочку в пустыню поздно вечером, оставь связанной и возвращайся во дворец. Тогда оазисы Нейситил не посетит беда.
– Асталэ? – непослушными губами прошептал Амар. – Она же наследница.
– Выберешь преемника из знати. Благословенное проклятием дитя не принесёт блага солнечным эльфам.
Раздавленный известием харан упал на колени.
Взбалмошную девчонку любили в Поющем Ручье. Она перечила деду, нарушая традиции, вступалась за наказываемых им без, как ей думалось, значительной причины, подстрекала молодёжь не подчиняться установленным порядкам и не почитать богов, стремящихся, по мнению глупой харани, изничтожить жителей пустыни. В будущем, вполне вероятно, она поднимет мятеж и вырвет власть из рук Амара, замарав себя кровью родича. Впрочем, на Асталэ уже смерть матери. Она отмечена проклятием луны, из неё не выйдет благоразумной правительницы. Старшее поколение будет противиться ей, и разразится междоусобная война. Под рукой женщины дом развалится, чем воспользуются коршуны – Латахинэ и Фалкуанэ. Нейситил окажутся порабощены или рассеются.
