Право на поединок - Семенова Мария Васильевна (книга бесплатный формат txt) 📗
И тот, под дружно грянувший хохот, почти ласково опустил его на пол, усыпанный, как было принято у сольвеннов, соломой.
– Ты хороший противник, – сказал он Тормару. – Ты дрался честно и славно. – И повернулся к Стоуму: – Я победил твоего парня не один раз, а трижды. Ты попрежнему утверждаешь, что мы сговорились? Или что твой прежний вышибала ничем не хуже меня?
Трактирщику возразить было нечего, но и согласием отвечать почему-то до смерти не хотелось. Тут кто-то из зрителей злорадно стегнул проигравшего:
– Ты слабак, Тормар! Только вид делать горазд, а так тебя всякий...
Венн сразу оглянулся в ту сторону:
– Кто сказал? Иди сюда, покажи нам, слабакам. Говоривший, конечно, выйти не пожелал, а люди только пуще захохотали, тыча пальцами в незадачливого насмешника. Наверное, он поставил деньги не на того и теперь не мог смириться с потерей. Тормар не стал дожидаться, пока Стоум вслух заявит о найме нового охранника. Он поднялся на ноги и пошел в дверь, зло отшвырнув кого-то с дороги.
– Я беру этого человека, – комкая в ладонях передник, громко объявил Стоум. – Он получает свое место согласно обычаю и закону...
Волкодав кивнул ему и вернулся забрать оружие. Мыш уже доедал свой хлеб с молоком. Хозяин был цел, и на добро никто не покушался, так о чем беспокоиться?.. Волкодав устроил меч за спиной, прошагал через комнату, где уже расставляли в обычном порядке потревоженные столы, и занял подобающее место возле двери.
Когда все более-менее успокоилось и на нового вышибалу перестали пялить глаза, Стоум подошел к нему и тихо, но с большим чувством проговорил:
– И что за нелегкая вынесла тебя из лесу, венн? Один убыток от вашего племени, с какой стороны ни поглядеть!.. Да ты знаешь, что со мной теперь будет? Парень, которого ты прогнал, это ж был Сонморов человек!..
8. Сонмор
Волкодаву не нравилось нарлакское слово «трактир». По его разумению, оно происходило от «тракта»: так в этой стране именовали дороги. А чего хорошего можно ждать от дороги?.. Ну то есть, конечно, в веннских лесах уже мало кто верил, что, отправившись из дому в путь, денька этак через три как раз и притопаешь пешком на тот свет. Тем не менее ни один венн не стал бы строить избы на заброшенной старой дороге. Кому же охота, чтобы ушло из дому согласие, достаток, здоровье?.. Да какое там строиться! Никто здравомыслящий даже дерево, выросшее на былой тропе, не срубил бы для хорошего дела. Не будет добра!
Как после этого в трезвом рассудке назвать по имени дороги место, где люди едят? Где они хлеб в руки берут?.. Даже сольвенны и те были умней. Они подавали пищу в «храмах корчемных», то есть «домах для еды», или попросту – харчевнях, корчмах...
Такие, впрочем, рассуждения отнюдь не мешали Волкодаву благополучно торчать, подпирая косяк, у двери, исправляя службу охранника. Гораздо больше надоедали ему беспрестанные жалобы Стоума, хотя его стенания он благополучно пропускал мимо ушей. Что взять с сольвенна?.. Да еще с перепуганного. Трактирщик ждал скорого и жестокого разорения. Виноват в котором был, конечно, опять-таки Волкодав.
Причина Стоумовой боязни оказалась очень проста. Когда разразилась Последняя война и весь белый свет ополчился друг против друга, у кондарских ворот задымил кострами один из бесчисленных отрядов Гуриата Великого, достигший нарлакской державы. Тогдашний государь конис был человеком несильным и отстоять Кондар не надеялся. По счастью, сыскался лихой вожак из народа, сумел воодушевить и горожан, и окрестных жителей, сбежавшихся под защиту городских стен. Звали его Сонмор. Когда же прекратились сражения и кондарцы разогнали неудачливых завоевателей по лесам, – Сонморово воинство оказалось не у дел. И потому спустя время начало беспокоить купцов, возивших что-то по оживавшей стране, повадилось шалить в тех самых деревнях, которые некогда защищало. Сонмора в конце концов поймали да и, не памятуя о былых заслугах, повесили. Его люди, не смирившись, избрали себе нового предводителя и... назвали его Сонмором. Чтобы никто даже думать не смел, будто храбрый разбойник вправду погиб. Так и повелась в Кондаре легенда, гласившая, что веревка на самом деле оборвалась и лихой предводитель остался жить вечно.
С тех пор прошло двести лет, но и до сих пор «ночной правитель» Кондара, принимая на воровском сходе этот почтенный сан, забывал свое прежнее имя и становился Сонмором. Письменной истории не велось, но, если верить людям с хорошей памятью, нынешний Сонмор был тридцать девятым по счету. Государь конис даже не пытался поймать его и водворить за решетку. Ибо полагал, что худой мир тут воистину был лучше доброй ссоры. С известным всему городу воровским вожаком порою кое о чем удавалось договориться. УЖ всяко лучше, чем иметь дело с сотней мелких воришек, неспособных ни к какому согласию!..
Так вот, Сонмор много чем в Кондаре заправлял наполовину открыто. Все знали: это его вооруженные молодцы хранили порядок в трактирах и на постоялых дворах. И получалось у них до того хорошо, что хозяева сами рады были платить каждодневную дань. Платил и Стоум. До того злосчастного дня, когда явился бессовестный венн и, воззвав к древнему праву, выгнал вон Тормара.
Стало быть, вот почему кондарцы так редко видели у себя дома сравнение вышибал, развлекавшее народ в других городах...
– Ты знаешь хоть, что со мной теперь будет?.. – чуть не заплакал Стоум, едва только Волкодав успел обосноваться возле двери. – Теперь сюда знаешь какие громилы придут?.. Тебя в двери выкидывать!..
– Может, и придут, – сказал Волкодав безразлично.
– Еще им в ножки поклонишься, если смилосердствуются не зарезать...
Вот это уж вряд ли, подумал венн. Но промолчал.
– А мой трактир?.. – продолжал Стоум. – Голые стены оставят и хорошо если крышу!.. Чтоб впредь таких, как ты, голодранцев перехожих на порог не пускал...
– Еще в чем я виноват? – хмуро спросил Волкодав. – Может, это я тебя насильно трактирщиком сделал? И жить здесь заставил, не в Галираде?..
