Повешенный (СИ) - Вязовский Алексей (е книги txt, fb2) 📗
…Как-то в минуту откровенности брат Александр рассказал Николаю, что три года назад ездил на Валаам к известному старцу-отшельнику с деликатным вопросом — об отсутствии наследника в монаршей семье. И тот ему для начала объяснил, почему в Тройственном договоре был прописан запрет для Романовых жениться на немецких и прочих иностранных принцессах. Кровь европейских аристократов была «гнилой» из-за практиковавшихся веками кровосмесительных браков. И небесный дар не мог ее до конца очистить.
По прямой линии у них прабабка Анна на половину немка, поскольку Петр I женился на иноземке. Но это еще полбеды — та хотя бы не была аристократкой. А вот дед Петр III уже сам на три четверти немецкий принц, плюс бабка Екатерина II тоже немецкая принцесса. То есть в их отце Павле I русской крови была уже одна восьмая. А в самом Александре и вовсе одна шестнадцатая — опять же из-за матери немки. Брату нужно было хотя бы жениться на русской княжне, чтобы восстановить кровь, но Александру опять подсунули в жены немку, причем у них с ней еще и два общих предка есть — по обеим линиям родства.
Кровь детей у императорской четы была гнилая, оттого их дочери и умерли в младенчестве. Дар Романовых не дает родиться в венценосной семье уродам, они просто не выживают. А вот если бы ребенка Александру родила русская женщина, да еще и одаренная, то он был бы здоровым. Скрепя сердце, брат вынужден был согласиться со старцем — его внебрачный сын Николай от княжны Мещерской вырос на удивление крепким, и сейчас он уже командовал Ряжским пехотным полком в чине полковника. И родар у него хороший, мощный.
Увидев беспокойство на лице Николая, император поспешил успокоить брата
— Брось, ты же понимаешь, что все это ерунда и предрассудки? У вас с женой уже родился прекрасный наследник. Господь даст, так и еще парочку детей зачнете!
Но у их среднего брата Константина точно так же не было детей, причем от обеих законных жен. А вот от любовницы сын родился — и тоже на удивление крепким. Значит, что-то все-таки такое было в словах старца. И это не давало покоя Николаю.
А потом выяснилось, что Александр рассказал Николаю не все. Он тогда спросил отшельника, почему вопреки его словам, что у одаренных потомство обыкновенно малочисленное, в императорской семье кроме него есть еще трое сыновей и две дочери? На что последовал убийственный ответ — а это ты, государь, спроси у своей матери императрицы: как она от сильного одаренного умудрилась шестерых детей родить?
Это было намеком на то, что не все дети в их семье рождены от Павла I. И вернувшись в столицу, Александр попробовал поговорить с матерью и задать ей неудобные вопросы. Но в ответ получил такую истерику, что предпочел за благо отступить. Мать с ним два месяца не разговаривала и отказывалась встречаться, изображая оскорбленную до глубины души древне римскую матрону. Александру пришлось еще и вымаливать у матушки прощение за свои оскорбительные подозрения. Вопросы остались без ответа…
Иногда Николай останавливался у зеркала и подолгу рассматривал свое отражение, пытаясь найти в нем черты покойного отца и старших братьев. И не находил. Они с младшим братом были словно подкидышами в своей семье. Но матушка их любила гораздо больше, чем старших, словно они с Михаилом были не от опостылевшего мужа, а от любимого мужчины. Тогда получается, что прав на престол у него — Николая — нет? В это невозможно поверить! Но почему-то покойный Александр очень остерегался самозванца…
В нашей сплоченной компании третий день царило подавленное настроение, которому вполне соответствовала погода за окном. Вот вроде и дождя нет, тепло, а небо низкое, в темных тучах, и в воздухе какая-то хмарь висит. Весна встала на паузу.
Василиса, для которой Володар заменил и отца, и наставника, то и дело принималась тихо плакать, и это тоже всех нервировало. И каждый переваривал это по-своему.
Южинский дрессировал кота и читал Евангелие, что нашлось в доме. Я выходил с утра на улицу, тренировался через силу, отжимался и бегал вдоль озера. А «Маска» совсем о наших тренировках забыл. Алексей Петрович сидел, погруженный в свои тяжелые думы или стоял у окна, уставившись отсутствующим взглядом на водную гладь. Так что после завтрака я снова заваливался спать, интуитивно понимая, что долго наше заточение теперь не продлится, а значит нужно срочно набираться сил и восстанавливать форму.
Истислава вчера отправили на разведку ' в мир' со строгим наказом в никакие монастыри не соваться и вообще не отсвечивать. Получится что-то узнать — очень хорошо. Нет — ни в коем случае никуда не встревать. Купить творога, сметаны и яиц, а ближе к вечеру вернуться в скит.
Всем было совершенно непонятно, что делать дальше. Со смертью Володара оборвались важные нити, связывающие моих новых товарищей с другими участниками предстоящего заговора. У них словно опустились руки. А самым ужасным было то, что Алексей Петрович не мог сейчас выйти из «подполья» и взять все управление на себя. Основная охота жандармов велась конечно же за ним, мы-то с Петей Южинским для царя были теперь мелкими сошками и давно отыгранными картами. Общества декабристов основательно разгромили, основных участников повесили или сослали — прежнему восстановлению движение уже не подлежало.
Разведка Истислава много не принесла. Да, слухи уже пошли, что жандармы рыскали по окрестным монастырям с обысками. Да, крестьяне в деревнях страшно возмущались этим, потому что авторитет у монастырей Севера в народе был огромным. Но тут нарисовалась еще одна интересная коллизия. По официальной-то версии искали жандармы в основном нас с Южинским, а неизвестного сокамерника, сбежавшего с нами, лишь за компанию. Про Алексея Петровича до сих пор никто не знал и не слышал — его имя власти вообще не афишировали.
А раз северные монастыри нас укрывали, значит что…? Значит, истинная церковь за нас. Не зря же наши веревки оборвались во время казни — тем явлен промысел божий, и никак иначе! Монастыри какую-то тайну великую ведают, просто еще не пришло время открыть ее людям. И вокруг наших имен очень быстро начал возникать героический ореол — мол, они не только пострадали за простой народ, но еще и сумели удрать из самой неприступной тюрьмы империи. Понятно, что и здесь божественное вмешательство — как иначе они бы не утонули? Так, прямо на глазах, из преступников мы с Петей начали превращаться в народных героев.
Все это было очень забавно. Конечно, так обидно щелкнуть по носу царя до нас еще никому не удавалось. Но настроения нашей компании это не добавляло. И я, решив, что пора всех растормошить, взял дело в свои руки.
Встал следующим утром, едва рассвело, и первым делом постучал в комнатку Алексея.
— Просыпайтесь, Алексей Петрович! Нас ждет бег и разминка, отказов я не принимаю. Через пять минут встречаемся во дворе.
Потом таким же образом разбудил Петю и пошел собираться дальше. А проходя мимо Василисы, которая с тоскливым видом собиралась готовить завтрак, я отдал распоряжение командным тоном, не допускающим возражений:
— Хозяйка, а почему у нас тушка тетерки до сих пор лежит без дела на леднике? Зря что ли Котофей старался⁈ Приготовь-ка нам с ней лапшу на обед и грибов сушеных не забудь туда добавить.
— Не рано ли вы приказы раздавать начали, Павел Алексеевич? — вспыхнула она
— А что, прикажешь — слезы рядом с тобой лить? Не сделаешь, возьмусь готовить вместо тебя! Самой-то перед покойным Володаром не стыдно, что так расклеилась?
— Да, что ты вообще понимаешь, барин набалованый! Готовить он возьмется…! Да, ты хоть знаешь, с какой стороны к печи подходить⁈
От возмущения у Василисы только что пар из ушей не пошел. Но главного я добился — вывел ее из состояния апатии. Ишь, как психанула-то…! Зато тут же бодро зазвенела чугунками и ложками — поварешками.
Вот только так с женщинами и нужно! А начнешь жалеть — просто хуже им сделаешь, это я по своим домашним знаю.
На тренировку оба моих «сокамерника» явились, как миленькие, хоть и кривились при этом недовольно. Южинский еще попробовал поворчать, но я ему погрозил кулаком, и он быстро заткнулся. А потом ничего — оба втянулись, и дело у нас пошло пободрее. Я умышленно дал сегодня нагрузку побольше, а во время бега взял такой темп, что им стало не до печальных мыслей.
