Передышка в Барбусе - Никитин Юрий Александрович (серия книг .TXT) 📗
Мрак морщил лоб, собирая воедино все, что слышал про эти куявии, славии и артании, среди которых невесть как затесалась и затерялась Барбуссия.
Барбуссия, если он верно понял, как страна появилась одновременно с Артанией, Куявией и Славией. А может быть, была даже раньше, еще до того, как в эти края пришли отважные сыны Яфета. Нет, не сыны, конечно, так говорится в этом мире, а правнуки или прапраправнуки. Артания сразу подмяла под себя огромные просторы степей, Славия взяла все леса северной части мира, а Куявия довольствовалась обширной горной частью, где, однако, хватает прекрасных долин, а морское побережье имеет и удобные бухты, и неприступные для причаливания горы, и все то, что сделало ее неприступной уже по самой природе тех мест.
Барбуссия среди эти трех гигантов показалась крохотной страной, а значит – лакомой добычей, ибо там богатые города, есть удобная гавань, тучные нивы… Не сразу поняли, что Барбуссия богата прежде всего потому, что практически неприступна, войны обычно ее обходят стороной, здесь не горели города, сюда бежали из Артании, Куявии, а гостеприимная Барбуссия всем давала кров и защиту.
Конечно, если бы Артания или Куявия навалилась всеми силами, то Барбуссии в конце концов пришлось бы сдаться, но все правители Барбуса умело лавировали на противоречиях между артанцами и куявами. Стоило Артании послать свои войска на Барбуссию, как те тут же спешно отправляли в Куявию… сообщения. Не просьбы о помощи, за просьбы надо платить, а просто сообщения. И Куявия, опасаясь, что Артания захватит такой важный клочок земли и будет угрожать ей и с той стороны, тут же посылала войска против самой Артании. А никто не любит воевать на две стороны…
Словом, в конце концов Артания и Куявия заключили между собой соглашение, что Барбуссия останется Барбуссией. А если кто-то на нее нападет, они обязуются помочь Барбуссии. Под «кто-то» молчаливо имелся в виду загадочный Вантит, кто единственный, помимо Артании и Куявии, соприкасался с Барбуссией, но за все столетия не проявлял к ней ни вражды, ни дружбы, ни вообще какого-либо интереса.
Мрак взглядом поймал одного из свиты посла Куявии, шепнул Аспарду:
– Приведи мне вон того!..
– Кого? – переспросил Аспард. – Гегеморда?
– Тебе бы все Гегеморда, – ответил Мрак, он уже знал, кто здесь Гегеморд, кто не Гегеморд, а кто и вовсе залетная птица. – Посла Куявии покличь!.. Тьфу, посол же отбросил копыта на обочину… тогда этого, который сейчас на его месте.
– Цвигун, – ответил Аспард с поклоном. – Будет сделано, Ваше Величество. Только, надеюсь, Ваше Величество не объявит Куявии войну?
– Размечтался, – сказал Мрак. – Тебе бы все воевать!.. Я что, похож на человека, который может воевать? Я все звезды, звезды…
– Да нет, – пробормотал Аспард счастливо, – я просто мечтаю посмотреть, каков вы, Ваше Величество, когда захотите воевать!
Он нырнул в толпу, притащил за рукав невысокого, плотно сбитого человека с лицом и повадками торговца. Тот сразу издали начал усиленно кланяться, а подойдя ближе, витиевато поклялся, что черные боги затмили разум Кунабеля, пытавшегося отравить Его Величество, и что Куявия постарается добрым отношением загладить впечатление от странного поступка их бывшего посла.
Мрак прервал:
– Слышь, Цвигун, я слышал, ты сейчас уезжаешь?.. Коней уже оседлали?
– Да, Ваше Величество, – ответил Цвигун с поклоном. – Самых быстрых. И запрягли, и оседлали. Я полечу как ветер, чтобы как можно быстрее сообщить Светлане Золотоволосой о такой неприятности… Да что там неприятности – трагедии, беде, несчастье, ибо что могут подумать о нас, мирных куявах, мечтающих всегда жить в мире и всяческой дружбе с соседями!
Мрак прервал снова:
– Погоди, я про это почти забыл. Тцар, как наемник, знает, на какую работу идет. Так что я мог бы смыться в огородники, там безопаснее. Нет, я все понимаю… Это была какая-то дурость. И не самой Светланы, а кого-то из ее подручных. Распустила она их… Сам знаю, так как и сам своих распустил. Но ты ей расскажи…
Цвигун ответил горячо:
– Ваше Величество, сразу же!.. Даже не отряхнув дорожную пыль.
Мрак прищурился.
– Но ты ж прибудешь в полночь!
– Ее Величество ложится поздно, – ответил Цвигун твердо. – В полночь обычно держит совет с самыми близкими. А если кто ожидал, что на троне слабая молодая женщина…
– Да-да, – сказал Мрак поспешно, – тот здорово, даже смертельно ошибся. Это не женщина, а железо! Ладно, я послушаю, что ты там скажешь.
Цвигун замолчал, Мрак ощутил на себе взгляд его внимательных глаз.
– Вы… послушаете?
– Да, – ответил Мрак небрежно.
– Но… как?
– Я тцар или не тцар?
– Да, вы доблестный и мудрый тцар…
– Мудрый находит пути, – ответил Мрак небрежно. – Ты мне подсказал хар-р-рошую мысль. Там повидаемся. И договорим.
Он сделал небрежный жест пальчиком, отпуская или, как говорят, заканчивая аудиенцию. Цвигун поклонился, отступил, еще раз поклонился. Глаза оставались внимательные и вопрошающие, но спрашивать ничего не стал, затерялся в толпе, а потом Мрак видел его выходящим из зала.
Мрак повернулся к начальнику дворцовой стражи.
– Аспард, – сказал он задумчиво, – ты как, хочешь поговорить о звездах?
Лицо Аспарда перекосилось, побледнело. Он отпрыгнул бы, если бы сумел, вместо этого лишь отодвинулся.
– Н-н-нет, Ваше Величество, – пролепетал он. – Это для меня слишком высоко.
– Ага, – сказал Мрак, – ну ладно, возьмем пониже. Тогда расскажи, что такое Заур.
Аспард помолчал, потом взглянул осторожно, опасливо, словно зверек из норы.
– Да, – сказал он тихонько, – ниже уж некуда. Заур – это… Заур. Неизвестно, человек ли он вообще. Дело в том, что его уже казнили десятки раз в разных королевствах, но он все еще жив, и не просто жив, а у него армия, что может поспорить с армией Его Величества… Нет, не в открытом бою, но эти ночные головорезы с ножами за пазухой тоже стоят немалого. Он жесток, свиреп. Если его люди оставляют после себя ограбленных, изнасилованных, искалеченных, то он живых не оставляет. Пытки, которые он придумывает для своих жертв, превосходят всякое воображение… У самых закаленных солдат стынет кровь, когда видят жертвы его утех.
Мрак подумал, уточнил:
– Его именно казнили десятки раз или же убивали?
Аспард удивился:
– А есть разница?.. Простите, Ваше Величество!
– Есть, – ответил Мрак. – Большая.
Аспард смотрел вопрошающими глазами, но Мрак отвел взгляд в сторону. К примеру, на оборотне даже смертельные раны заживают быстро. Его могли посчитать убитым, уйти, а он превратился в волка, заживил на себе все раны и потихоньку уполз. Если же казнили, то он мог висеть в петле или на крюке до тех пор, пока вороны не выклюют глаза, а волки не растащат даже кости. Тогда уже не оживешь, не оживешь…
Жаба прыгнула с ложа, он успел поймать на лету и держал за туловище на вытянутых. Она дрыгала всеми четырьмя, извивалась, пыталась дотянуться, изо всех сил тянула шею, длинный раздвоенный язык со свистом рассекал воздух.
– Да люблю я тебя, – заявил Мрак. – Люблю!.. Только тебя. Ну, еще и Кузю, конечно. Брысь!
Он швырнул ее на ложе, Хрюндя кувырнулась, и через мгновение он покачнулся от мощного толчка. Жаба уже сидела на нем, торопливо и задыхаясь от неслыханного счастья, облизывала, топталась по голове, вдыхала родной запах, пищала счастливо.
Мрак терпел, только закрывал глаза, когда она облизывала ему лицо. День прошел как-то бестолково. И без деяний. Почти так, как он и хотел: ел, пил, лежал на ложе, изволил позволить себя искупать, помассажировать, натереть маслами, ублажить, почесать, но все равно оставалось какое-то неприятное ощущение, пока не вспомнил, что армии задолжали жалованье уже за два месяца, а он сдуру пообещал до завтра что-то да придумать.
Настроение стало совсем прегадостным, он сердито спихнул жабу с головы, она рухнула на подушку и счастливо задрыгала в воздухе всеми лапами: ура, играем!
