Древний род: Сотый Богомир (СИ) - Погонин Евгений Юрьевич (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Как рассказал Маэстро, такая схема, с передачей усилия на винт, гораздо эффективнее, чем парус и не привязывает судно к направлению ветра. Суда по такой схеме есть не только в России, их строят во всех странах, но в небольшом количестве. Слишком дорого и строительство, и обслуживание и, особенно, смазочные материалы, которые берут в ковчеге, нефть, 'здесь', не одна страна, не добывает.
Так выглядит катер интервентов или нет, предстояло еще выяснить, а пока, мне нужно избавиться от двух дозорных. После того как они пустили горящую стрелу в небо, предупреждая лагерь о приближении катера, они стали для нас обузой. С левой стороны, горловины, дозорными занимается Кузьма. На Маэстро возложили тихий захват катера с моря, с помощью угнанной лодки, которая была случайно им обнаружена, недалеко от пирса, на неосвещенном участке, и недопущению на него интервентов, когда начнется заварушка. Николай занялся самым сложным, освобождением рабов на прииске и, с началом заварушки, зачисткой лагеря. Мы с Кузьмой, отвечаем за фланги, и прикрытие Маэстро, используя луки и не ввязываясь в открытый бой.
Лежать в снегу дальше не имело смысла, я поднялся на ноги, правой рукой извлек 'вишню' и, стараясь не шуметь, двинулся к костру, который своим светом обозначал границы горловины и возле которого стояли игун и волкулак. Брони на них не было, вместо нее кожаные куртки на меху, что значительно облегчает мою задачу, не придется выцеливать незащищенное место.
Они смотрели в сторону моря и не могли видеть, как к ним, со спины, подкрадывается человек в белых одеяниях.
Обойдя костер справа, я пошел по дуге, чтобы не спугнуть 'добычу' своей тенью.
Ближайший ко мне был игун, за ним, на расстоянии вытянутой руки, полу-волк.
Остановившись на границе света, я сделал глубокий вдох и бросился на полузмея, сокращая дистанцию, между нами, большими прыжками. Игун успел только повернуть в мою сторону голову и лезвие 'вишни' прошлось по его горлу. Не снижая темпа, я отпихнул его в сторону и сблизился с волкулаком.
Он так ничего и не успел понять, моя 'вишня' вошла в его глаз по самую рукоять, не встретив препятствия. Когда тело мертвого полу-волка начало падать, я выдернул нож из его глазницы и присел возле дергающегося и хрипящего в агонии игуна, чтобы избавить его от предсмертных мучений.
После того, как с дозорными было покончено, я посмотрел на ночное море. Четыре фонаря, расположенные близко друг к другу, синхронно прыгали в темноте и вот-вот должны войти в залив. И двигались эти фонари довольно шустро.
Сбросив с себя маскхалат, чтобы не стеснял движения, подобрал лук и стрелы, оставленные в том месте, где я дожидался сигнала, я побежал к лагерю.
Вообще, мы не предвидели, что дозорные будут подавать сигнал горящей стрелой. Мы предположили, что один из дозорных побежит в лагерь, а оказывается, мы все еще мыслим Земными стереотипами. Нет связи, беги и сообщай начальству, важную информацию, лично.
Пробежав два с лишним километра, в полной темноте, я встретил Маэстро, который стоял рядом с лодкой на берегу и дожидался катера.
- Ну как?
- Фух, елки моталки, пока бежал пару раз упал - делая взмахи руками, чтобы успокоить дыхание, ответил я.
- Да не, я про дозор, снял?
Я перестал делать взмахи руками, уставился на очертание здоровяка.
- Бли-ин, забыл - я легонько хлопнул себя по бедрам - придется бежать назад.
Маэстро понял, насколько глупый вопрос он задал.
- Не, ну мало ли.
- Петя, мало ли, это когда вышел из дома, а посрать забыл, рядом не одного туалета и народу куча - ерничал я. - По-твоему, я мог пробежать больше двух километров и забыть вообще, на хрена я это делал, такое разве может быть?
- У Чуйки было - усмехнулся тот.
- Как это? - хоть этого никто не видел, но мои брови чуть ли не 'соединились' с макушкой.
- Мы тогда занимались доставкой оружия повстанцам в Афганистане, в составе группы ССО, под видом гуманитарной помощи. Шли в наглую, можно сказать дикарями, положившись на чутье Кольки. По пути, в одном из кишлаков, заметили временный лагерь янки и дозорную вышку с прожектором. Обходить не захотели, слишком большой крюк пришлось бы делать. Посовещавшись, решили 'раскатать' америкосов ночью и свалить все на повстанцев. Наступила ночь, Чуйка пошел снимать дозорных на вышке, чтобы потом крутить прожектором куда угодно, только не на нас, но перед этим он должен его направить в небо, такой сигнал. Полчаса, час, второй пошел, а сигнала нет, и тут возвращается Чуйка. Ну, мы к нему, мол, что да как - Маэстро усмехнулся, и я увидел, как очертание его головы покачалось из стороны в сторону - оказалось, в кишлаке он повстречал симпатичную афганку и, забыв про задание, принялся уламывать ее на постель. А когда та его послала куда подальше, он злой и недовольный вернулся к нам.
'Мать моя родная, это насколько же ему 'приспичило', что он даже забыл о своих обязанностях'
- Охренеть, - сказал я, после того как мне удалось справиться со своим желанием рассмеяться
- Да-а, мы тогда все охренели.
- Ну а с лагерем янки как, взяли или в обход пошли.
- Взяли, но не мы. Чуйка, поняв как опозорился, снова пошел к янки, но на вышку полез после того, как вырезал сотню американцев под чистую. И только для того, чтобы в мегафон сообщить нам, что все чисто. Но самое смешное, та афганка, к которой он клеился, после этого, чуть ли не сама, затащила его на себя.
- 'УХУ-ХУ', 'УХУ-ХУ' - затыкая не только рот, но и нос, смеялся я, пока Маэстро не сообщил, что пора возвращаться в реальность, катер швартуется.
Катер оказался именно с таким движителем, каким его и описал Маэстро. Две железных мачты, возвышались над деревянным корпусом, который около пятнадцати метров в длину и метров пять в ширину. Верхняя часть мачт, до половины, напоминала турбину в разрезе, только лопасти пореже и с одной стороны обтекаемые, а с другой вмяты внутрь, чтобы ветер крутил их только в одну сторону.
На носу, этого технологического чуда, был установлен 'новодел'.
- Слышь Петь, а что за хрень на носу катера? - я рефлекторно кивнул на судно, хотя знал, что Маэстро, будь он трижды 'орлиным глазом', не мог этого видеть.
Некоторое время Маэстро молчал, всматриваясь в бочкообразное устройство, с выходящей из него трубой и рукояткой сбоку, похожей на кривой стартер.
- Это 'ежи-меты', вроде теннисной пушки.
- То есть?
- Ну, это фигня, которая плюется теми 'ежами', что ты видел на 'евро-козлах'. Бьет метров на сто и очередями, с каждым оборотом ручки, вылетает один 'еж', а стало быть, чем быстрее крутишь..
- Понял, можешь не продолжать, лучше скажи, ты сумеешь с ним совладать?
- А-а, вона к чему ты клонишь, если он заряжен, никаких проблем нет, целься и крути ручку.
- А что не так с заряжанием?
- 'Ежи', предмет легко-детанируемый и в эту бочку его нужно укладывать по-особому. Когда я был в незалежной, его заряжал обученный раб, чтобы, значит, если шваркнет, не жалко было.
- Понятно - сказал я - своих 'тупарей' жалеют.
- Угу, - согласился Маэстро - но давай об этом попозже, 'делегация' спускается.
Тем временем, на слабоосвещенный помост, названый Маэстро пирсом, набежала куча разномастных встречающих. На площадку, перед пирсом, два минотавра, вытащили тяжелый и массивный стол, персон на десять, не меньше. А из палаточного городка к нему стали подтягиваться, если не все, то большая часть, его обитателей, что не могло нас с Маэстро не радовать. Наконец то мы сможем прикинуть близкое к истине количество интервентов, с которыми мы - благодаря совести Кузьмы - должны разделаться.
- Чуть меньше сотни, - проинформировал меня 'зоркий глаз' и добавил - посчитаем новоприбывших и можно начинать.
'Не можно, а нужно, скоро рассвет и все наши следы станут видны как на ладони. Перемещать действа на следующую ночь, поздно. Даже если спрятать тела дозорных, их пропажу заметят, а от крови на снегу, в темноте, вообще не получится избавиться'.
