Начало всех Начал - Никитин Юрий Александрович (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
Ламех ослеп, но, оставаясь заядлым охотником, продолжал ходить на охоту, но теперь его водил сын Тувалкаин. Правда, Ламех был настолько искусным охотником, что по самому отдаленному звуку мог определить, где скачет или крадется зверь, какой он и как нужно пустить стрелу, чтобы поразить его.
Однажды он шел так с Тувалкаином, беседовал, рассказывал нравоучительные истории, как вдруг в дальних кустах едва слышно зашелестели ветви.
Тувалкаин вскрикнул возбужденно:
— Отец, я вижу зверя!
Ламех моментально развернулся и в одно движение послал стрелу. Она пропела песню смерти, Ламех услышал, как с чмоканьем вонзилась в плоть, словно вошла в сырую глину. Затрещали кусты под падающим грузным телом, затем топот ног Тувалкаина, снова треск и шелест кустов…
— Отец, — донесся испуганный крик. — Я ошибся!
Ламех похолодел.
— А… что там?
— Это… не зверь…
— А кто, говори быстрее!
— Странный человек…
— Человек? Не может быть…
— Отец, правда! Странный человек с рогом надо лбом!
— С рогом? — переспросил Ламех испуганно. — Такого не может быть… Ты ошибся…
— Отец, — прокричал Тцувалкаин отчаянно, — у него в самом деле рог! Почему я и принял его за зверя, когда он начал поднимать голову…
Лемех вскричал в отчаянии:
— Горе мне! Это же отметка Всевышнего, чтобы все видели печать Господа и не трогали того, кто ее носит! Я убил нашего прародителя, великого Каина!.. В седьмом поколении, как и было сказано, настигло его возмездие…
Он вскрикивал, рвал на себе волосы, размахивал руками, обращал слепые глаза то на восток, то на запад. Его посох вдруг ударился о что-то твердое. Ламех услышал вскрик боли, падение легкого тела, затем наступила тишина. Он принялся ощупывать вокруг себя, ничего не нашел, но когда спустился с высокого камня и поискал там, пальцы наткнулись на неподвижное тело его сына.
— Горе мне, — прошептал он в таком отчаянии, что сил не было даже на плач. — Я убил посохом сына… или оглушил, а он упал и виском на острый камень… Сказал Господь, что за убийство Авеля воздастся всемеро… Кто еще поплатится из моего рода?
Обе жены Ламеха, Ада и Цилла, очень встревоженные, отправились искать мужа, когда солнце уже опустилось за край гор. Они нашли его в момент, когда на небе высыпали крупные звезды, поднялась большая луна и по земле побежали недобрые тени.
Ламех сидел на камне, согнувшись и спрятав лицо в ладонях. Жены ухватили его за руки и увидели, что лицо Ламеха залито слезами. В двух шагах они увидели мертвого Тувалкаина, головой мальчик лежал на острых камнях, кровь уже вытекла и успела загустеть.
— Что… что случилось?
Ламех ответил мертвым голосом:
— Проклятие. Отложенное проклятие Всевышнего на Каина все-таки настигло… В седьмом поколении, как Он и сказал… Вон в том направлении, там должны быть кусты, лежит наш великий прародитель Каин. Он убит моей стрелой. А Тувалкаин… мой бедный мальчик…
— И что? — вскрикнула Ада в ужасе. — Прошло семь поколений?
— Посчитай сама, — сказал он мрачно.
Они принялись считать, сбивались, поправляли одна другую, даже ссорились, наконец Цилла подтвердила убито:
— Да, Тувалкаин… как раз из седьмого колена. Что нам делать?
Он ответил тяжелым голосом:
— Жить.
— Жить? — вскрикнула жена. — Вот так просто жить дальше?
— Да. Наказание неотвратимо. Но жить нужно дальше.
Женщины зарыдали, наконец Ада выкрикнула сквозь слезы:
— Но я не буду рожать детей на смерть!.. Отныне не смей входить ко мне. Я буду спать отдельно.
— И ко мне, — закричала Цилла, — я не хочу, чтобы мои дети рождались для исполнения какого-то древнего наказания! Это несправедливо!
Ламех сказал печально:
— Да, мир несправедлив. Но это мы его делаем таким.
— Нет, — выкрикнула Цилла со слезами. — Нет! Больше не приходи на мое ложе. Я не стану рожать детей, зная, что их ждет смерть.
Ламех заговорил просительно:
— Успокойтесь… Нет, я понимаю, успокоиться трудно, даже нельзя, но… Творец на семь поколений отложил наказание нашему роду за умышленное убийство Авеля. Я же убил неумышленно! Так что наверняка Всевышний отложит наказание моему роду на еще более длительный срок… Хотя я знаю, что если за убийство Авеля роду Каина воздалось всемеро, то за убийство моих детей воздастся всемидесятеро!
Ада завопила, а Цилла разорвала на себе одежды в знак великой скорби и прокричала в слезах:
— И что? Тебя не волнует, что погибнут твои потомки?
Ламех вздохнул.
— Меня волнует, — признался он, — но я стараюсь посмотреть глазами Всевышнего, для которого тысяча наших лет — что один день. Через тысячу лет мои потомки будут населять полмира, и потеря нескольких человек… или даже десятков человек моей крови, не будет большим ущербом для рода… Примерно так может видеть это Всевышний. С другой стороны, все мы будем помнить, что за преступления надо отвечать, и потому должны быть осторожными в словах и поступках. Впрочем, я не берусь угадывать Его мысли и деяния, неисповедимы Его замыслы.
Ада сказала резко:
— Нет!
— Да, — возразил Ламех, — ты не права.
— Права!
— Нет, так нельзя, — сказал он твердо. — Так неправильно.
— Неправильно, — возразила она с той же решимостью в голосе и непривычным для нее, всегда такой мягкой и уступчивой, упрямством, — рожать детей на гибель. Если мы с Циллой не можем тебя убедить, пойдем к тому, кто нас может рассудить! И кому поверим оба.
— К кому? — удивился Ламех. — Нет такого человека, который знает, как надо жить и как вести себя в этом мире!
— Есть, — ответила Ада.
Подумав, он произнес с недоверием:
— Я знаю только одного, которому я доверил бы решать мои дела…
— Мы тоже, — отрезала Ада и посмотрела на вторую жену Ламеха. — Так ведь, Цилла?
— Да, — ответила она, — ему я доверю.
Ламех сказал нерешительно:
— Если ты говоришь о самом Адаме, нашем прародителе…
— Да, — ответила Ада. — Кто еще может ответить на такое?
— А ему ты поверишь? — спросил Ламех грустно, он хорошо знал характер жены.
— Да, конечно, — ответила Ада уверенно. — Он скажет то же самое, что говорю тебе я!
Ламех спросил удивленно:
— Почему ты так решила?
— Потому что, — ответила Ада еще увереннее, — что он сам вот уже больше ста лет спит с Евой раздельно!
— Это далекий путь, — сказал Ламех, все еще в глубоком раздумье. — Мы даже не знаем, где он живет…
— Знаем направление, — ответила Ада. — А дальше подскажут.
Впервые Ламех понял, насколько же за такой короткий срок изменилась земля. Они шли две недели, ночуя когда в поле, когда в домах селений, и на всем пути встречали распаханные или засеянные поля, стада скота на лугах и склонах зеленых холмов, множество домашней птицы во дворах, а также в прудах, озерах и на реках.
Наконец им сказали, что в долине за этими зелеными холмами они и найдут Адама. Ламех заторопился, и, когда дорога вывела их на вершину холма, все трое вздохнули с восторгом.
Огромная зеленая долина до самых дальних гор пестрит аккуратными домиками, вокруг каждого огороды, загоны для скота, а дальше поля с золотой пшеницей. Много плодовых деревьев, а пока спускались с холма, мимо все чаще проносились тяжело груженные пчелы, таская сладкий нектар в расставленные вдоль дороги ульи.
Дом Адама ничем не отличался от остальных, но Ламех и его жены заметили, с каким почтением все отзываются о прародителе всех народов. Ада и Цилла начали поглядывать на Ламеха все победнее.
Их приняла Ева, все еще юная и подвижная, Адам вернется только к вечеру, пропадает на охоте, приготовила обед, с жадным интересом расспрашивала о жизни в далеких городах.
Адам вернулся не к вечеру, а утром, зато принес диковинного оленя с такими ветвистыми рогами, что все постоянно сбивались, пересчитывая отростки.
Ему рассказали о величественных городах, которые построил Каин и его дети, потом Ламех с грустью поведал о своем невольном убийстве старшего сына Адама, Каина. И сразу же, словно это могло утешить Адама, рассказал, как убил своего любимого сына Тувалкаина и что теперь должны погибнуть еще его дети…
