Шторм в Гавани Ветров - Таттл Лиза (Лайза) (первая книга .TXT) 📗
Та смотрела на него широко открытыми глазами.
– А чем же займешься ты, Гарт? – спросила Марис.
– Все в руках шарлатанов-лекарей. Либо в скором времени стану хладным трупом, либо – калекой, либо мне повезет, я встану на ноги и тогда займусь торговлей. Я отложил на черный день достаточно железа для покупки корабля. Буду путешествовать и торговать. Увижу другие острова… Хотя, признаюсь, мысль о путешествиях морем меня слегка страшит.
– Сотни бескрылых путешествуют морем, и ничего, живут, – подбодрила его Марис.
– Марис, помнишь, вы с Дорром часто смеялись надо мной, говорили, что я прирожденный торгаш?
– Конечно.
– Вы даже шутили, что я не пожалел бы собственные крылья, если бы за них предложили подходящую цену. Но выходит, что не такой уж я барыга. Ведь С’Релла получает мои крылья, а я взамен – ничего.
Он засмеялся, и Марис с удивлением обнаружила, что шутка позабавила и ее.
Они проговорили больше часа о торговцах и моряках и, конечно, о летателях. Гарт поминутно шутил, да и Марис со С’Реллой не могли удержаться от улыбок.
– Корм весьма зол на вашего друга Вэла, – неожиданно поделился Гарт. – И, честно говоря, я его не виню. Корм – неплохой летатель, но все идет к тому, что на этих Состязаниях он проиграет крылья, чего никак не мог предположить. И не просто проиграет, а проиграет Однокрылому! Ты приложила к этому руку, Марис?
– Самую малость. Корма на поединок Вэл вызвал целиком и полностью по своей инициативе. Хоть Вэл в этом никогда и не признается, мне кажется, что он стремится отобрать крылья у летателя-профессионала лишь затем, чтобы все позабыли о трагедии с Айри. Тот факт, что жена Корма – судья Состязаний, конечно же, послужит Вэлу прекрасным оправданием в случае поражения.
Гарт, кивнув, проворчал что-то насчет чрезмерной самонадеянности Корма и обратился к сестре:
– Риса, ты не покажешь С’Релле наш дом?
Риса, поняв намек, поднялась:
– Конечно, у нас есть на что посмотреть.
– А она приятная девочка, – сказал Гарт, когда они с Марис остались одни. – И чертовски напоминает тебя. Помнишь, как мы впервые встретились?
Марис улыбнулась:
– Конечно. Ведь то был мой первый полет на Эйри и моя первая пирушка с летателями.
– А помнишь Ворона? Он еще в тот вечер показал свой знаменитый трюк.
– Такое разве забудешь!
– И ты научила Однокрылого?
– Нет.
Гарт рассмеялся:
– Каждый на Скални уверен, что это именно так. Ведь мы помним, какими глазами ты тогда смотрела на Ворона. Если не ошибаюсь, наслушавшись твоих восторженных рассказов, Колль сочинил даже песню о бесстрашном Вороне.
– Да, было дело.
Гарт хотел еще что-то добавить, но передумал. Комната наполнилась тишиной, и улыбка постепенно сползла с лица Гарта. Он вдруг беззвучно заплакал и протянул руки к Марис. Она подошла, села рядом на кровать, обняла его.
– Ты знаешь… – Он попытался сдержать слезы, но не смог. – Я не хотел, чтобы С’Релла видела меня таким. Марис, я болен. Серьезно болен…
– О, Гарт, – прошептала она, стараясь не расплакаться. В эту минуту Марис ощутила себя беспомощной девчонкой. Ей вдруг ясно представилось, каково это – оказаться на его месте. Вздрогнув, она крепче обняла друга и нежно поцеловала в щеку.
– Приходи ко мне, – едва слышно попросил Гарт. – Ты знаешь, дорога на Эйри мне теперь заказана… Ты понимаешь, что значит навсегда лишиться свободы и ветра… Но потерять вместе с ними и тебя, моего старого друга, я не хочу. Проклятые слезы!.. Обещай, Марис, что будешь навещать меня!
– Обещаю, Гарт. – Она постаралась унять дрожь в голосе. – Обещаю приходить к тебе. По крайней мере до тех пор, пока ты не растолстеешь настолько, что на тебя станет больно смотреть.
Он улыбнулся сквозь слезы.
– Да, не растолстеть на пуховой перине и груде подушек, в тишине и покое – сложно. А ты… – За дверью послышались шаги, и Гарт, поспешно вытерев глаза уголком пледа, велел: – Теперь уходи. Я устал. – Он вновь улыбнулся. – Но непременно приходи завтра. Расскажешь, чем закончатся поединки.
Марис кивнула.
В комнату вошла С’Релла. Приблизившись к кровати, она робко поцеловала Гарта, и, попрощавшись с хозяевами дома, они ушли.
На землю уже опускалась ночь, с моря дул пронизывающий ветер, но, разговаривая, Марис и С’Релла шли не спеша. Говорили они в основном о Гарте, немного – о Вэле, С’Релла с дрожью в голосе упомянула о крыльях. Ее крыльях!
– Я – летатель! – воскликнула она гордо. – Я – летатель, и это правда!
Но вскоре выяснилось, что ее восторг был преждевременным.
В хижине, сидя на краю кровати, их с нетерпением поджидала Сина.
– Где вы были? – спросила она, вскакивая.
– Навещали Гарта, – ответила Марис. – А что стряслось?
– Не знаю. Мы вызваны судьями в пристанище. – Сина многозначительно посмотрела здоровым глазом на С’Реллу. – Требуется присутствие нас троих, и надо спешить.
Они немедля отправились в пристанище. Дорогой Марис рассказала Сине о том, что Гарт добровольно отказался от крыльев, но известие, казалось, не слишком обрадовало старуху.
– Поживем – увидим, – философски заметила она.
Пирушка в пристанище сегодня не состоялась. В главном зале сидели и пили подогретое вино лишь с полдюжины едва знакомых Марис Восточных, и настроение у них было далеко не праздничное. Заметив вошедших, один из летателей встал и, указав на дверь, хмуро бросил:
– В задней комнате.
Там за круглым столом собрались судьи. Когда открылась дверь, они примолкли, встала Шалли.
– Марис, Сина, С’Релла. Наконец-то. Входите же и закройте, пожалуйста, за собой дверь.
Когда вновь прибывшие уселись за стол, Шалли, сложив перед собой руки, сообщила:
– Мы пригласили вас сюда потому, что обсуждаемый нами вопрос непосредственно касается С’Реллы и она и ее наставники имеют право высказаться. Гарт сообщил нам, что не выступит завтра…
– Нам это уже известно, – перебила ее Марис. – Мы только что от него.
– Тогда, похоже, вы понимаете, что нам следует срочно решить, как поступить с крыльями.
– Крылья мои, – удивленно промолвила С’Релла. – Так сказал сам Гарт.
Правитель Скални, нахмурившись, забарабанил костяшками пальцев по столу:
– Крылья – не собственность Гарта, так что решать не ему. Дитя, ответь нам, пожалуйста, если ты получишь во владение крылья, обещаешь ли ты обосноваться здесь и служить Скални?
Марис с одобрением отметила, что С’Релла не смутилась под его тяжелым взглядом.
– Нет, – ответила она твердо. – Скални, конечно, великолепный остров, но… Мой дом не здесь. Я намерена вернуться с крыльями на Юг, на остров Велет, где родилась.
Правитель отчаянно замотал головой:
– Нет, нет и нет. Если желаешь, то возвращайся на Велет, но без крыльев. – Он красноречиво обвел взглядом судей за столом. – Вот видите, я, как и обещал, дал ей шанс.
Сина стукнула кулаком по столу:
– Что происходит?! У С’Реллы больше прав на крылья, чем у кого бы то ни было. Она вызвала на поединок Гарта, а тот проиграл. Почему же в таком случае вы выносите вопрос на обсуждение? – Она обвела судей сердитым взглядом.
– Мы пока не пришли к единому мнению, – заявила Шалли.
– Отчего же? – поинтересовалась Сина.
– Вопрос упирается в то, как оценивать завтрашний поединок. Некоторые из нас считают, что раз Гарт не полетит, то окончательная победа за С’Реллой. У Правителя свое мнение. Он полагает, что мы не вправе судить поединок, в котором участвует только один летатель. Он настаивает на том, чтобы окончательный результат поединка вынести на основании уже имеющегося счета. А он таков: шесть – пять в пользу Гарта. Так что крылья остаются у него.
– Но он же оказался от крыльев! – вскричала Марис. – Он болен и не может летать!
– Законом предусмотрена подобная ситуация, – возразил Правитель. – Если летатель болен, то его крылья переходят к Правителю острова, на котором летатель постоянно живет, и Правитель с согласия остальных летателей подвластного ему острова передает крылья наиболее достойному из них. Как вы слышали, я дал девочке шанс, но она отказалась. Что ж, мы найдем другого летателя, согласного обосноваться на Скални.
