Зов чести (СИ) - Корзун Кирилл (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Танака Акихиро устало вздохнул, отрываясь от воспоминаний и в очередной раз, подвёл неутешительные итоги. Сорок семь погибших и полторы сотни раненых различной степени взамен на потрёпанную крепость, пусть и с неожиданным подарком в виде пяти не расконсервированных лёгких и средних МД. Арсенал, полный боеприпасов, так же служил слабым утешением. Генерал Танака не рассчитывал, что задуманная им авантюра продлится достаточно долго, чтобы расстрелять весь боезапас замка Мацумото. По его подсчётам, максимум через неделю у стен замка соберутся почти все наличные силы клана Такэда. Устоять против них смог бы разве что легендарный Ода Нобунага…
— Контракт будет выполнен, Хаттори-сан. — прошептал Акихиро, подняв голову к проступающим на небесах звёздам и обращаясь к своему погибшему нанимателю:
— И упадём мы,
И обратимся в пепел,
Не успев расцвести,
Подобно цветам
Чёрной сакуры.
(Дзисэй — автор Масафуку Орима)
***
Лопата глухо позвякивала, вновь и вновь натыкаясь на препятствия — земля была сухой и каменистой, она скрипела и сопротивлялась напору человека, желавшего изменить сложившийся порядок вещей посредством обычного физического труда.
— Когда ты говорил о тренировках, мне представлялось нечто иное. Оттачивание приёмов и "техник" из арсенала синоби, например. — ворчливо заметил я, обращаясь к брату и смахивая выступивший на лбу пот. — Копать котлован под фундамент? Не припомню ничего подобного в планах на этот сон.
— Труд облагораживает человека и закаляет его дух. — наставительно произнёс мой брат, прерывая своё занятие и патетично воздевая палец к небесам. — Мне вон, сколько всего пришлось переделать! Не ной, Кенши! Пресветлая Амэ благословила наш труд!
Последнюю реплику я счёл нужным оставить без комментариев. Насчёт богов у меня сложилось своё, весьма и весьма специфическое мнение, в чём мне немало поспособствовало обучение в ВКШ. А точнее, занятия на одном из факультативов, призванные помочь чужаку в адаптации к менталитету местного населения и стране в целом.
Боги и демоны.
Могущественные, но далеко не всесильные сущности, издревле считающие Землю сферой своих интересов. К защите последних они относились настолько ревностно, что, по факту, своим исчезновением Древние обязаны именно им.
Множество копий было преломлено в поисках истины, сотни историков посвящали свои жизни попыткам разгадать тайны великих войн прошлого, порождая множество различных версий. Но практически все они сходились в одном.
Боги не были благородными защитниками человечества. Их извечное противостояние с демонами и войны с Титанами органично вписывались лишь в одну картину мира — боги старательно оберегали свою паству, являвшуюся для них уникальным ресурсом. Уникальным, необходимым для существования и очень изменчивым в плане своих предпочтений ресурсом.
Новые знания, полученные в Школе, позволили мне взглянуть на произошедшее со мной по воле богини совершенно с иной стороны. И поэтому я не испытывал того священного трепета, коим были преисполнены мой брат и дед, беседовавший с богиней вот уже битый час с момента её появления.
Да, дед точил лясы, а мы работали не покладая рук. Справедливость в чистом виде, не иначе!
— Можно было бы попытаться внести изменения по-другому. Силой воли. В прошлый раз почти получилось. — пожаловался я после того, как черенок лопаты жалобно хрустнул и переломился от чересчур ярого напора на рукоять инструмента.
— Сила воли? Боюсь, что дело вовсе не в ней, юный самурай. — тихо рассмеялась богиня Амэ, с любопытством заглядывая в выкопанную мной и братом яму. — Ты славно потрудился. Стоит передохнуть. Выбирайтесь оттуда.
Амэ-но Удзумэ явилась к нам в редчайшем из своих обликов — зрелая и цветущая красота, лишённая девичьей тонкости и невесомости, — именно так, наверное, и должна была выглядеть отважная Дева Небес, что обнажённой танцевала на перевёрнутом чане, танцевала словно одержимая, под аккомпанемент барабанного боя, хлопки и одобрительные возгласы остальных богов…
Небесно-голубая юката, словно усыпанная белыми лепестками сакуры, нисколько не скрывала соблазнительных форм, а тонкий бумажный веер кокетливо трепетал, прикрывая нижнюю часть её утончённого и бледного лица, оттененного тьмой густых, распущенных и вьющихся волос. Роковая женщина… Мечта подростка. И не только подростка.
Позади тихо и восхищённо выдохнул брат.
— Хаттори Иэнага знал толк в женщинах. — непочтительно покачал я головой, созерцая небожительницу и уворачиваясь от подзатыльника, который мне попытался отвесить материализовавшийся из пустоты дед. — Я сказал то, что сказал! Ты бы лучше научил меня также быстро перемещаться, а не подзатыльники раздавал!
— Ах ты, щенок! — закипел дух предка, избравший привычный образ средневекового самурая в парадном одеянии. — Да я тебя сейчас…
— Постой, Хандзо-сан! — прервала его богиня и заливисто расхохоталась. — Неумелый и грубый, комплимент всё же остаётся комплиментом. Иэнага, между прочим, вёл себя примерно так же.
Брат тихо обтекал, круглыми глазами наблюдая за разгоревшейся между мной и делом перепалкой — мы стояли друг напротив друга, набычившись и чуть ли не упираясь друг в друга лбами.
— Мальчики! Мальчики! Успокойтесь! — хохотала Пресветлая Амэ, обмахиваясь веером. — Кеншин-кун, Хандзо-сан! Потешили гордость? Довольно!
Дёрнув щекой, я отступил назад и сдержанно поклонился деду. Старый самурай продолжал хмуриться, но в глазах у него танцевали довольные бесенята. Буря миновала.
— Научу. Всему своё время.
— Ага. Сейчас время "копать". И время "не копать" ещё не наступило. — не удержался я от язвительной реплики.
— Если понадобится, ты у меня рис будешь выращивать! — назидательно пресёк меня дух и всё же отвесил воспитательную затрещину. — Аж полегчало! Прошу прощения, Пресветлая Амэ…
Богиня только отмахнулась веером, одарив всех нас чарующей улыбкой.
— Шапито! — Леон наконец-то отреагировал на происходящее и перестал напоминать мультяшного персонажа. — И как вы уживаетесь в одной голове?!
— Есть некоторые сложности. — дипломатично ответил я, сглаживая острые углы, о которых дед, скорее всего, даже не подозревал, и тут же наябедничал: — Мне иногда кажется, что он в ответственные моменты так и норовит свечку подержать.
— Хандзо-сан, это правда? — невинно поинтересовалась богиня, изображая глубочайшее изумление на лице. — Зачем ты так смущаешь бедного мальчика?
Старый самурай громко закашлялся, пытаясь скрыть обуревающее его негодование, после чего попытался испепелить меня взором, полным праведного гнева, чем вынудил меня пойти на попятную.
— Всё, дедушка, всё! Не смотри на меня как на демона Дзигоку! Пошутил я, пошутил…
Брат наконец-то расслабился и заулыбался, смирившись с тем, что его окружают сумасшедшие. Я адаптировался значительно дольше…
— Пресветлая Амэ! Позвольте задать вопрос…
— Ты зря беспокоился, Хандзо-сан. Он владеет искусством своевременности в достаточной степени. — улыбаясь, шепнула она дедушке и, сложив веер, величественно кивнула: — Три вопроса. Три ответа. Таков закон Равновесия, нарушать который не следует даже богам. Задавай правильные вопросы, Кеншин-кун. Иначе ответы тебя разочаруют.
Глубоко поклонившись богине Амэ, я всерьёз задумался, лихорадочно перебирая роящиеся в голове мысли. Брат возник рядом неслышно, будто призрак. И обозначил первый вопрос вместо меня:
— Что с нами происходит, богиня? Мы были единым целым, но в какой-то момент процесс слияния прервался и я очутился здесь, среди запустения и разрухи. Душа Кенши выжжена дотла и не желает исцеления. Что с нами происходит?
Вопрос, без сомнения, был правильным, а ответ на него — необходимым.
Дедушка громко хмыкнул собственным мыслям и щелчком пальцев создал из воздуха несколько татами, покрывших собой участок земли рядом с честно вырытой ямой. Богиня Амэ благодарно кивнула, присела на одну из них и жестом пригласила нас присоединиться к ней.
