Сокровища чистого разума - Панов Вадим Юрьевич (бесплатные серии книг .txt) 📗
– Звучит интригующе.
– Главное не то, как звучат мои слова, – с наигранной скромностью уточнил Руди, ввинчивая в пробку штопор. – Главное, каково оно на вкус.
– После такого представления Старое Чёрное…
– Чёрное Старое, – поправил одноглазого галанит, не прерывая церемонию открытия. – Старое Чёрное производят из храмдайской лозы, и оно не обладает даже десятой долей благородства верпичайского вина. Прошу.
– Благодарю. – Фил принял бокал и сделал маленький глоток. – Великолепно!
– Умоляю, не спешите с оценкой, – почти шёпотом попросил Йорчик. – Насладитесь букетом. Почувствуйте послевкусие.
Контрразведчик послушно умолк.
В действительности положение Фила позволяло ему употреблять исключительно импортные вина, однако галанитские полковник недолюбливал, отдавая предпочтение кардонийским и эрсийским. На вкус одноглазого, красное с Галаны не обладало должной терпкостью и было слишком водянистым, как злословили адигенские остряки: «Галаниты предпочитают пить настоящую кровь, поэтому они умеют лить красное, но не делать его». При этом среди галанитского белого попадались весьма достойные сорта.
Чёрное Старое не оказалось исключением, не показав ничего достойного внимания истинного ценителя, а потому восторг пришлось изобразить.
– Превосходно, – одобрил Фил. Он понимал, что Йорчик с удовольствием продолжит восхвалять любимый напиток, и поспешил перевести разговор на другую тему: – Я до сих пор не выразил восхищение вашей яхтой, Руди. Примите поздравления: она прекрасна.
– Благодарю, – с достоинством кивнул галанит, враз позабыв о Чёрном Старом. – Поверьте на слово, Саймон, «Роза Халисии» – одна из лучших яхт Галаны, а значит – всей Вселенной.
Поскольку на этот раз сложившееся мнение у Фила отсутствовало, он ответил искренне:
– Верю. – Но про себя отметил, что богатые адигены не первое столетие увлекаются строительством межзвёздных яхт, а потому высказывание Йорчика прозвучало несколько самонадеянно.
– Разрабатывая конструкцию… а я принимал участие в создании моей красавицы… я сумел совместить изящество и функциональность. «Роза» достаточно быстра, обладает неплохой грузоподъёмностью, но при этом её силуэт вызывает восхищение.
Йорчик сделал большой глоток вина, и лишь это действо позволило Саймону его перебить:
– Но для Менсалы «Роза» категорически не подходит, – притворно вздохнул одноглазый. – Она ведь невооружена?
– Нет, – скромно подтвердил учёный. – Я не испытывал и не испытываю необходимости в вооружении яхты. «Роза» предназначена для путешествий по цивилизованным планетам.
– А там, где опасно, вас сопровождают.
– Совершенно верно.
И собеседники повернули головы к главному иллюминатору кают-компании, из которого открывался превосходный вид на идущий параллельным курсом «Пророк Бочик» – один из самых мощных доминаторов губернатора Лекрийского, в присутствии которого элегантная «Роза» чувствовала себя в полнейшей безопасности. Так же, как два её пассажира, наслаждающиеся всеми прелестями комфортного путешествия: превосходные, отделанные красным деревом каюты, изысканная кухня – мастерство личного повара Йорчика полностью соответствовало комплиментам, на которые Руди не скупился, – и вышколенная прислуга. Кричащая роскошь Фила не удивляла и не поражала: многие менсалийские бонзы руководствовались девизом «Живём один раз!» и не жалели денег на излишества, однако шеф лекрийской контрразведки к таковым не относился, балуя себя лишь дорогими винами. Фил улыбался, одобрял, «оценивал», но в действительности оставался спокоен, равнодушно воспринимая чужую тягу к роскоши.
И от Йорчика, к некоторому удивлению одноглазого, это не укрылось.
– Вы презираете роскошь, не так ли? – легко осведомился галанит, усаживаясь в глубокое кожаное кресло.
Саймон оценил вопрос, то, как он был задан, и ответил честно:
– Так становятся слабыми. – И опустился на диван.
– Разве сила в том, чтобы наблюдать за режущими друг друга гладиаторами? – Обстоятельства первой встречи произвели на Йорчика глубокое впечатление.
– В том числе. – Фил с трудом сдержал улыбку, припомнив, какими скачками мчался к туалету едва сдерживающий рвоту Руди. – Кровь делает жёстким.
– А жестокость есть сила? – плавно перебил собеседника Йорчик.
Здесь, в сибаритской кают-компании, стены которой обтягивал дорогущий шёлк, мебель пахла кожей и поблескивала позолотой, изысканное вино подавали в хрустале, а пищу – на серебре, Руди чувствовал себя гораздо свободнее, чем в прокуренном зале клуба «Небо», и мысли его текли с плавной затейливостью.
И Саймон, который едва ли не лучше всех знал, как способны рыдать и молить о пощаде безжалостные палачи, подумав, решил пока не спорить:
– Не всегда.
– Сила в том, чтобы отдавать приказы, – продолжил Руди. – А когда отдаёшь приказы, можно позволить себе немного роскоши.
Йорчик не был оригинален, подобные рассуждения Фил довольно часто слышал на Галане и от приезжавших в Лекровотск галанитов. Договорившись считать друг друга безусловными интеллектуалами, они с презрением относились к «низшим» и всеми силами доказывали себе и окружающим право на власть.
– Что же касается крови, то для того, чтобы отдать приказ сжечь город, необязательно ею умываться. Достаточно раз в неделю видеть её в стейке.
– Я понял, что вы имеете в виду, Руди.
– Но вы не согласны, Саймон, – снова проявил проницательность учёный.
– На Менсале приказы отдают те, кого не тошнит от вида крови, кому приходилось ею умываться и ею умывать.
– Знаменитое право сильного… – протянул Йорчик.
– Не вижу в нём ничего плохого.
– Кроме того, что вам приходится покупать оружие и консультироваться у случайно оказавшихся на планете учёных, – тонко улыбнулся галанит. – С тактической точки зрения право сильного действует великолепно. Со стратегической – оно ведёт в никуда, поскольку насилие порождает только насилие.
– Насилие порождает победу.
– И где она? – поднял брови Руди.
Одноглазый сжал кулак, но сдержался, справился с гневом и, криво улыбнувшись, поинтересовался:
– Мальчик из роскошного кабинета лучший правитель, чем воин?
– Не всегда, – вернул «должок» Йорчик. – Но я поставил бы на мальчика, поскольку для него насилие – лишь один из компонентов сложной схемы, имя которой – искусство управления.
– Я понял, что вы имеете в виду, – медленно, растягивая гласные, повторил Фил. Ему стало ясно, почему Клячик терпеть не мог Йорчика, и мысленно простил торговцу выходку со встречей в «Небе», потому что, будь на то воля Саймона, он окунул бы учёного в ещё большее дерьмо. – Но, сосредоточившись на праве сильного, вы совершенно позабыли о таком понятии, как естественный отбор. Хороший воин, но плохой администратор, не сможет эффективно управлять провинцией, провалит экономику, и его банально сожрут соседи. Или кто-то из своих организует переворот и сядет в кресло.
– То есть нынешняя власть – результат естественного отбора?
– В основном, – твёрдо произнес одноглазый. – Более того – власть развивается.
– Неужели?
– Вы считаете губернаторов беспощадными царьками и в целом, конечно же, правы. Но они поддерживают хоть какой-то порядок, не позволяя вольнице окончательно вырваться наружу. Губернаторы требуют верности, но дают законы. Диктуют волю, но соблюдают правила игры. Губернаторы заинтересованы в мире гораздо больше остальных менсалийцев, потому что они больше всех имеют.
– У них есть деньги, чтобы сбежать с планеты в любой момент.
– Все сбежавшие либо мертвы, потеряв все сбережения, либо пока прячутся. – Саймон жёстко усмехнулся: – Менсалийцев не любят, и губернаторы об этом знают.
– Но всё равно бегут.
– Надежда умирает последней. – Фил помолчал, возможно, припоминая какой-нибудь случай, после чего продолжил: – Тем не менее только благодаря губернаторам на планете есть электричество, железные дороги и даже газеты, и мы хоть как-то отползаем от того хаоса, что творился ещё пять лет назад. Да, за эти пять лет случилось несколько конфликтов, но не таких кровавых, как раньше.
