Человек-Паук: Заклятый враг - Берд Джим (онлайн книга без .TXT) 📗
– Как себя чувствуешь?
Доктор ответил не сразу. Он молча сидел минуту-другую, словно обдумывая вопрос или внутренне изучая свой разум и его мысли.
– Так же, – ответил он.
Человек-паук решил, что с него хватит. Чувствуя раздражение из-за потери устройства, – черт побери, он целые дни потратил на эту заваруху, – Питер решил выместить весь гнев на своем соратнике по побегу.
– Что это вообще означает для парня ради тебя, Док? Тебя бросает из стороны в сторону, как пассажиров на американских горках в парке «Кони-Айленд». В одну минуту ты мистер Мегасуперзлодей, в другую – ты уже капитан Помогашка, а затем снова превращаешься в Доктора Осьминога.
Он остановился, запнувшись на следующих словах:
– Определись уже.
В капсуле повисла недобрая тишина. Наконец Октавиус снова заговорил.
– Ты прав, – ответил он, – но, как я уже тебе сказал: преступник однажды – преступник навсегда. Общество превратило эту поговорку в прописную истину, так что я вынужден ей следовать.
– Отто, это просто хре...
Рука Доктора взметнулась в воздух, перебивая его.
– Не будь таким грубым, мой слабоумный друг. Когда я вернусь на материк, в общество, мне стоит заняться былыми приключениями. Это мое финальное решение.
Человек-паук почувствовал, как что-то шевельнулось у него в мозгу. Нет, вовсе не та часть, где Доктор говорит, что хочет снова стать преступником, а то, что Осьминог использовал слово «друг»...
Подбородок Паука взметнулся вверх. Под маской он улыбнулся.
– Враг – это попросту друг, которого ты еще не повстречал.
Октавиус уставился на него.
– Безвкусно, – постановил он, – и излишне слащаво.
Герой покачал головой.
– Эти определения вроде как противоречат друг другу, Док, но прямо сейчас мне плевать.
– Я уловил смысл, – добавил Доктор. – Кто это сказал?
– Один хороший человек, – ответил стенолаз. – В то время я его не слушал, но он сказал, что я еще вспомню его слова. Полагаю, я и вспомнил тогда, когда было нужно.
Он посмотрел на своего давнего противника.
– Это же конец, верно?
Казалось, будто Отто Октавиус поднимается, но он не двинулся с места.
– Да, на сей момент. Когда мы встретимся снова, все будет как прежде. Мы враги.
В его словах не было злобы или угрозы, Человек-паук сразу это почувствовал. Доктор Осьминог просто констатировал факт. Он был преступником, убийцей и интриганом, но в основном не заговаривал никому зубы. Чего нельзя было сказать о большинстве других врагов Паучка.
– Я не могу это принять, Док, – вздохнул он, – и не верю, что ты этого хочешь. Так что предлагаю тебе вот что: когда вернемся в Штаты, посмотрим, что тебе захочет предложить ЩИТ. Ты можешь помочь Генри Хейсу, возможно, поработаешь над новым искусственным интеллектом...
Он остановился, ожидая реакции.
– Я могу быть твоим, ну, знаешь, наставником, или как это теперь называют, помогу тебе быть незлым. Эй, может, даже Мстители смогут...
Смех Доктора заставил героя замолчать.
– Что? Почему никто не смеется над моими шутками, а когда я говорю серьезно...
Октавиус перестал смеяться.
– Но ты же не можешь сейчас говорить всерьез. Ты что, планируешь реабилитировать меня, заставить начать с чистого листа? Ты можешь себе это представить? – Он начал смеяться снова, но уже тихо.
Человек-паук снова почувствовал раздражение.
– Да, да, хорошо, и что дальше? Я кидаю тебе кость, Отто. Меньшее, что ты мог бы сделать, – это отказать мягко... придурок.
– Нет, нет, трепись дальше, простак! Я так не смеялся с тех пор, как... с тех пор, как...
Его лицо снова посерьезнело, словно внутри Дока переключили рубильник.
– Нет, никакой реабилитации. Мне еще многое нужно успеть, и мой ум нужен мне самому. Я намерен продолжить работу, направленную на поддержание моего разума острым и сфокусированным. Я был глупцом, что вообще надеялся изменить это. Я должен быть один. Как ты и все остальные сказали, я плохо играю в команде.
Он наклонился вперед.
– Слушай сюда, друг мой, вот кто мы такие на самом деле! Вот наши истинные личности! Я в своем превосходстве, ты в своем кричащем костюме и со своими возвышенными идеалами... Мы противоположные силы природы. Нет никакой золотой середины. Ты не сможешь это изменить.
Откинувшись назад, он уставился в море.
– Люди вроде меня не меняются. Я наслаждаюсь своей силой.
Энгстром пошевелился, тихо застонал, прерывисто дыша. Паук наклонился проверить его состояние, повернувшись к Октавиусу спиной.
– Но, знаешь, Док, с большой силой приходит большая отв...
Тихий всплеск заставил его обернуться, и тут Паук увидел, что они с молодым агентом ЩИТа остались единственными пассажирами капсулы.
– Ой-ой, – сказал он, покосившись на кристально чистое небо и передатчик, который, как надеялся Паук, сейчас передавал их местоположение. – Надеюсь, наша карета скоро прибудет...
* * *
– Пит! Где ты пропадал последние несколько дней? – Робби Робертсон затолкал Питера Паркера в свой кабинет и захлопнул за собой дверь, значительно приглушив звуки бурлящего улья, который напоминала редакция «Дейли Бьюгл» сегодня днем.
– То тут, то там, – ответил Питер. – Ты же знаешь, как с нами, богатыми путешественниками, бывает: вчера – ограбление банка, а завтра ты уже забираешься на Эверест...
Главный редактор широко улыбнулся и жестом предложил усесться в кресло.
– Ну и что же я могу для тебя сделать сегодня, о усталый путешественник?
Сев, юноша наградил босса смущенной улыбкой.
– Мне нужно вернуться к работе над той статьей, Робби, об Отто Октавиусе.
– О Докторе Осьминоге? – Мужчина посмотрел недоверчиво. – Я думал, ты просто... Прости, Пит, но я подумал, ты ведь запорол все сроки и...
– Нет-нет, я просто был занят. Я действительно хочу написать эту статью, пытаюсь это сделать. Мне может помочь Бен Урих...
Робертсон переложил на столе несколько бумаг.
– Конечно, конечно, но прямо сейчас он на задании, хотя, может быть...
Питер прочистил горло.
– Слушай, нет проблем. На самом деле, мне кажется, я знаю кое-кого, кто может мне помочь: один хороший друг.
– Отлично! – воскликнул Робертсон. – Давай тогда сделаем это. Я действительно очень рад, что ты хочешь этим заняться. Я боялся, что мы, э-э-э, заставили тебя почувствовать себя некомфортно, когда впервые предложили эту затею.
– Нет! – поспешно возразил Питер. – Я хотел написать этот материал, но вынужден был сначала позаботиться о нескольких вещах. Но теперь мое время свободно, и никаких срочных дел не осталось. Мне явно есть что сказать, и я готов приступить прямо сейчас. На этот раз меня ничто не остановит.
Дверь кабинета Робби распахнулась и с громким треском ударилась о стену. Б дверном проеме стояла почти дымящаяся, раздраженная фигура.
– Джо! Какую газету мы здесь с тобой выпускаем?
Главный редактор подмигнул Питеру.
– Ту же, что и всегда, Джона. Нам вечно не хватает людей, и мы всегда пытаемся уложиться в дедлайн... а что? Что сломалось на этот раз?
Джеймсон промаршировал к столу и хлопнул о него стопкой газет.
– Моя последняя авторская колонка о Человеке-пауке... была отредактирована!
Питер встал, ускользнув от намечавшейся драки и одними губами высказав Робертсону слова поддержки, и вышел из офиса. Лающий голос Джеймсона звенел у него в ушах. Паркер направился к одному конкретному столу в дальнем конце шумной, занятой редакции.
Сидевшая за ним женщина подняла взгляд и слабо улыбнулась:
– Могу я вам чем-то помочь?
– Да, – ответил Питер, – я хочу разместить материал в разделе частных объявлений.
Взяв форму и карандаш, женщина приготовилась записывать:
– Давайте, сэр. Что вы хотите написать?
Питер задумался на мгновение, прежде чем продиктовать свою записку:
«Доктору... Цефало16: если вы увидите эту записку, прошу вас расценивать ее как официальное уведомление, что начиная с этого момента я покидаю вашу организацию. Я очень ценю предложенную мне вакансию, но обнаружил, что не могу должным образом выполнять свои обязанности. Искренне ваш ПП».
