Нейро-панк (СИ) - Соловьев Константин Сергеевич (читать хорошую книгу txt) 📗
- Ты чего? – озадаченно спросил Коротышка Лью.
- Устал… - пробормотал Соломон сквозь зубы, - Голова кружится. Извини.
- От голода, наверно. Ты бледный, как творожная маска моей жены… Ладно-ладно, забудь. Слушай, может тебе поесть? Ты когда ел в последний раз?
Соломон не ощущал голода. И не был уверен, что когда-нибудь его ощутит. Кажется, новой сущности, захватившей тело Соломона Пять, не требовалась пища. Но в темном и гулком колодце сознания вдруг забрезжила мысль – как солнечные блики на поверхности воды.
- Лью… А у тебя осталась еда?
- Спрашиваешь! Еще миска одэна. Я для Бароссы прихватил, он пропустил обед, весь день мотается по трущобам, что-то вынюхивает, но если ты хочешь…
- С чем одэн?
- С тунцом. Держи, я сейчас…
Коротышка Лью взялся за запакованную миску, но Соломон остановил его:
- Не мне. Ему. Подозреваемому. Он там полдня сидит, наверняка проголодался. Дай ему поесть, и пусть передохнет. Да и Маркесу не помешает несколько минут перерыва.
Коротышка Лью с сомнением взглянул сквозь зеркальное стекло. Давать подозреваемому отдых тогда, когда он вот-вот расколется, явно казалось ему неразумным. То же самое, что позволять уже раскаленной добела стали остыть прежде, чем ее коснется молот. Но, видимо, лицо Соломона Пять и его имя еще что-то значили здесь – поколебавшись, Коротышка Лью вышел из наблюдательной.
Через несколько секунд он появился за стеклом. Поставил миску с одэном на стол, сам шепнул что-то Маркесу, и они оба вышли. В комнате остался лишь господин Таччек – отвратительная даже в мелочах копия Соломона, небрежно сидящая за столом. Он не терял времени, уверенно распаковал одэн и принялся за еду, ловко орудуя палочками. Даже ел он так, как Соломон, быстро, сосредоточенно пережевывая каждый кусок и часто забывая пользоваться салфеткой…
- Зачем ты дал ему паузу? – недовольно спросил Маркес, заходя в наблюдательную. Он был не в духе, и понятно, отчего. Даже зеленый детектив знает, что подозреваемому нечего устраивать поблажек до того, как он продемонстрирует готовность сотрудничать, напротив, надо держать его за шею. Осторожно, но стальной хваткой, пока не потечет, как кусок сливочного масла на раскаленном противне… - Ты что, не понимаешь, что погубишь результат? Он решит, что мы с ним возимся, и уйдет в полный отказ! А если не его признание… Я его припугнул, но сам понимаешь, вовсе не обязательно, что судья даст нам ордер. Подозрений, по большому счету, немного. Не можем же мы обыскивать каждого человека в этом проклятом городе только потому, что у него есть склонность к дурацкому архаичному «Бейли»! Извини, Соломон…
- Ничего, - Соломон слабо улыбнулся, - Скажи, у вас есть какая-то система или вы хватаете всех попавшихся?
Маркес лишь устало махнул рукой.
- Система такая же, как при ловле блох, старик. Чешут там, где щекочет. Пока мы просто выискиваем всех владельцев «Бейли», легальных и прочих. Та еще работка… Знаешь, сколько их в Фуджитсу? Сорок семь штук. На десять миллионов человек. Это не считая тех, кто приобрел модуль через черный рынок. Там у нас контроля сам знаешь… Приходится постоянно связываться с Мафией, а я терпеть не могу этих хлыщей… Гонору, как у индюков, а улыбочки как у гремучих змей. Делают вид, что весь Фуджитсу – их маленький фонд оборотных активов, а они здесь - клерки…
- А Баросса что? – спросил Соломон, наблюдая за тем, как человек за стеклом жадно ест. Зрелище было не очень приятное, но и оторваться он отчего-то не мог.
Маркес уселся на стол и неопределенно махнул рукой:
- Он уже два дня мотается по улицам, пытается взять след. Беседует по душам с нейро-взломщиками, которые нам известны, пытается нащупать подпольные каналы поставки софта. Только я не очень уверен, что ему что-то светит.
- А здесь – светит?
- Дьявол его знает… Этот Таччек – подозрительный тип. Мне кажется, он может что-то скрывать. Надо дожать, думаю. Так, я повожусь с ним еще полчаса, потом ты иди, Лью. Хватит отсиживаться. Не мне же одному пахать.
- Отпустите его, - сказал Соломон, прикрывая глаза, чтоб не видеть больше мутного стекла и сцены за ним.
- Что?
- Отпустите этого человека. Он не тот, кто нам нужен.
- Откуда тебе знать? – спросил Коротышка Лью, недовольно гримасничая, - Он ведет себя как ты. Не в точности, но спутать невозможно! Как знать, может, кроме «Бейли» он прячет в себе и другой твой софт? Вдруг, он – это ты, который пытается сделать вид, что он не ты?..
- Это не нейро-маньяк. В общих чертах он похож на меня, но не более того. Не более, чем любой другой «Бейли» из сорока семи.
- Ну и как ты об этом узнал? – нахмурился Маркес, уже не скрывая неприязни к чужаку, притворяющемуся Соломоном, - Телепатия? Может, ты способен считывать информацию из нейро-интерфейса на расстоянии?
Соломон потер пальцами уставшие воспаленные глаза.
- Нет, - сказал он, - Нет необходимости. Просто посмотрите на него.
Коротышка Лью и Маркес одновременно повернулись в сторону зеркального стекла. Господин Таччек уже заканчивал свой обед, стуча палочками по дну миски. Судя по всему, он был весьма удовлетворен.
- Ну и что? Жрет.
- Вот именно. Он съел одэн с тунцом. Всю порцию.
- Да, черт возьми! И что же? Это был какой-то магический одэн?
- Можно сказать и так. Видишь ли, Маркес, я не ем тунца. Мой нейро-модуль номер семнадцать, «Лимонный саудади». Я поставил его когда был молод, по глупости, в общем-то. Это способность испытывать легкую грусть особенного рода, пахнущую свеже-опавшими осенними листьями и озаренную легкой искрой теплой меланхолии. Это цитата из рекламного проспекта, - Соломон устало усмехнулся, - Мне достался бракованный модуль, его потом отозвали из продажи. Мелкий дефект на нейронном уровне, почти незаметный. Люди с «Лимонным саудади» приобретают стойкое отвращение к тунцу. Забавно, верно? Производитель предлагал компенсацию и удаление нейро-модуля, а я отказался. Показалось, что привык к нему. А нелюбовь к тунцу… Мне это показалось мелочью.
Коротышка Лью и Маркес молчали, уставившись друг на друга. От этого тишина в наблюдательной стала еще более густой и липкой. Даже крошечные частицы воздуха, казалось, застывают в этой тишине. Соломон почувствовал, что потеряет сознание, если сейчас же не выйдет наружу.
Господин Таччек был уже третьим Соломоном Пять за сегодня, третьим его двойником. Первый был невысок, толст и плешив. Второй – стар и дряхл. Но их всех роднило одно – их мучительное сходство с ним самим, отпечаток его собственной личности, который был во всем: в движениях, в манере говорить, даже в жестах. Они все были Соломонами Пять, каждый на свой лад, точно неудачные, хоть и пугающе похожие, слепки с одного образца. Как его неудачные клоны или аляповатые двойники. Если он увидит четвертого Соломона Пять, то, скорее всего, не выдержит.
Оставив Маркеса и Коротышку Лью в замешательстве, Соломон быстро вышел из наблюдательной. Тупиковый путь, он сразу понял это. Баросса понял раньше, хитрый пират, оттого сейчас рыщет на улицах города, пытаясь найти один нужный запах из десяти миллионов бесполезных. Нейро-маньяк хитер, чудовищно хитер. Он не станет разгуливать в украденном «Бейли», как опытный угонщик никогда не станет ездить по городу в угнанном автомобиле. Он осторожнее, он опытнее… Нет, должен быть другой путь.
Длинный коридор, тянущийся к комнатам для допроса, с одной стороны был усеян квадратными стеклянными панелями, каждая из которых служила глазком в камеру для предварительного задержания. Там, нервно меряя шагами скудное пространство или безучастно глядя в стену, ждали своей очереди на допрос задержанные. Память Соломона Пять услужливо подкидывала детали, никчемные и нынешнему владельцу тела совершенно бесполезные.
Какой-то хмурый тип с зелеными, как газон перед участком Транс-Пола, волосами. Это почти наверняка модель «Иннэрсити», полу-легальный софт, который вот-вот должны запретить и изъять из лицензированного реестра. Неуважение к обществу, склонность к хулиганским выходкам и шумному поведению, повышенная жестокость, цинизм – странно, что эту модель не запретили еще несколько лет назад. От «Иннэрсити» всегда много проблем и головной боли. Но их, по крайней мере, хотя бы легко заметить в толпе, и виной тому повышенная любовь к зеленому цвету.
