Одержимый магией - Желязны Роджер Джозеф (книги онлайн полные версии txt) 📗
Поль покачал головой и, развернув стул так, чтобы одновременно видеть Маусглова и статуэтки, со вздохом опустился на него.
— Странно, — наконец произнес он, — все нити в моих руках, но что-то сдерживает, что-то необходимо преодолеть, какое-то стечение обстоятельств, случайность.
— Возможна причина не в этом.
Поль наклонился вперед и поставил стакан на стол. Освободив руки, он сжал кулаки и сосредоточился, затем разжал руки и соединил пальцы ладоней в свободном касании. Закрыв глаза, он стал потирать палец о палец. Спустя минуту, он вновь протянул руки к столу.
Теперь он сосредоточился на ближайшей фигурке — тонкой, почти невесомой, женской статуэтке из красного камня, смиренно скрестившей руки на груди — и стал производить обволакивающие движения вокруг нее. Наконец его пальцы задвигались, как бы перебирая невидимые струны. Затем он отклонился назад и откинулся на стуле, его руки последовали за ним, сопровождая неведомую нить, пальцы напряженно перебирали несуществующие узелки.
Долгое время он сидел, застыв, боясь пошевелиться. Внезапно фигурка резко дернулась, и он опустил руки.
— Плохо, — сказал он, шаря глазами в поисках стакана с остатками вина. — Наверное, я утратил власть над ними. Они — это что-то иное. Я не знаю как обращаться с ними, они ни на что не похожи.
— Да, все верно, они — нечто особое, — заметил Маусглов, — а если принять во внимание ту авантюру, в которую они меня втянули. И то, что они сделали в горах Анвила. У меня такое чувство, что они могут заговорить с тобой прямо сейчас — если, конечно, захотят.
— Да. В свое время их помощь была неоценима. Но почему они молчат сейчас?
— Возможно им нечего сказать.
Меня откровенно озадачил предмет разговора. Особенно то, что эти люди говорили о семи статуэтках, как будто те были живыми. Я приблизился, чтобы получше рассмотреть их. Я сразу же заметил нити заклинаний, связывающие пальцы Поля с фигурками, особенно после всех увиденных манипуляций и разговоров о «таинственных нитях». Я так же обнаружил пульсирование энергии в родимом пятне на его правом предплечье, оно имело странную форму в виде дракона — я смутно чувствовал, что знаю об этом пятне намного больше, чем кажется — но у меня не было доказательств. Я не видел невидимых нитей связи. Не заметил я и какой-либо ответной реакции фигурок, за исключением легкого толчка одной из них под влиянием потока энергии.
Я опустился рядом с фигурками, обтекая их и ощущая различие материалов и техники их выполнения. Холодные, безжизненные. Лишь слова мужчин окутывали их какой-то тайной.
Продолжая обследование поверхностей, я уменьшился, стал даже меньше статуэток, концентрируя все внимание на той, которую качнул Поль. Мой поступок был столь неожиданным и быстрым, как и само решение: я начал сливаться с ней, стараясь проникнуть внутрь, просачиваясь сквозь мельчайшие трещинки…
Ожог! Пламя! Непередаваемое, нестерпимо жуткое чувство пронзило меня. Расширяя пространство комнаты и растворяясь в ночи, я уже знал, что чувство, так поразившее меня, — это боль. Я никогда еще не испытывал боли, и у меня не было желания повторить подобное ощущение.
Я старался как можно дольше поддерживать свою разряженность, чувствуя как наступает облегчение.
Поль вел себя очень осторожно, общаясь с фигуркой. Так или иначе, она все-таки живая. Она не пожелала вторжения в себя.
За стенами Рондовала боль стала ослабевать. Смутная тревога охватила меня, я почувствовал внутри какое-то движение… что-то, всегда бывшее здесь, медленно пробиралось к моему сознанию.
— Что это было? — спросил Поль. — Как будто крик, но…
— Я ничего не слышал, — ответил Маусглов, насторожившись. — Я почувствовал какой-то толчок, словно электрический разряд, но сильнее и чувствительней… Я не знаю… Аж мурашки по телу. Может быть ты вызвал какое-нибудь возбуждение или завихрение, играя с фигуркой.
— Возможно, — сказал Поль. — Какое-то мгновение мне казалось, что здесь есть кто-то еще. Что-то инородное находится с нами в одной комнате.
— О, здесь много всего сверхъестественного. Твои родители были настоящими колдунами. А если еще вспомнить о дедушке и прадедушке…
Поль кивнул и допил вино.
— Временами я особенно остро ощущаю, что не совсем силен в магии.
Он вытянул правую руку на уровень плеча и начертал указательным пальцем несколько маленьких кругов. В тот же момент в его руке появилась книга в кожаном переплете неопределенного происхождения. Из нее торчали серые и белые перышки закладок.
— Дневник моего отца, — объявил с некоторой торжественностью Поль, опуская книгу и открывая по месту закладки. — Вот здесь, — сказал он, водя пальцем по правой странице в поисках нужного места. — Он говорит, как он одержал победу и уничтожил противника-колдуна, захватив его дух и заточив его в одной из фигурок. В другом месте он рассказывает о некоторых других фигурках. Но в завершении он говорит так: «Это доказывает пользу в поставленной задаче. Если шесть не в состоянии предотвратить опасности, я буду иметь семь, восемь.» Очевидно, он подразумевает что-то очень важное, какое-то особенное свойство. Жаль, что он не изложил свои размышления на бумаге.
— Возможно в более поздних записях?
— Я только что закончил повторное прочтение. Я потратил на него все время последних месяцев. Документ не столь уж приятен для чтения. Мой отец не такой уж славный парень.
— Я знаю. Хотя хорошо уже то, что ты все узнаешь с его собственных слов.
— Его слова о воздействии на опасность — они говорят тебе о чем-нибудь?
— Нет.
— Я уверен, что настоящий колдун смог бы отыскать разгадку, имея в руках подобный дневник.
— Это не по мне. Подобные вещи выглядят очень убедительными. А что касается твоих способностей, то ты преуспел и без особых тренировок. Я бы много отдал, если бы смог проделать подобный трюк как с книгой — скажем, с чьими-нибудь драгоценностями. Так или иначе, откуда ты ее взял?
Поль рассмеялся.
— Мне не хотелось, чтобы она была все время на глазах, где любой мог бы ее взять, поэтому я обернул ее золотой нитью и приказал удалиться в одно из тех переходных пространств между мирами, которые я проходил по пути сюда. Там она растворяется и исчезает, но как только мне захочется продолжить чтение, я просто тяну за нить и вызываю ее из небытия.
— Боже! Ведь ты тоже самое можешь проделать с боевыми доспехами, оружием, запасом продуктов на год, с целой библиотекой, да все равно с чем!
Поль покачал головой.
— Боюсь, что нет, — сказал он. — Книга да загадочный ящичек со статуэтками — это все, что я храню там. Я не хочу, чтобы они попали в чьи-нибудь еще руки. Правда когда я путешествую, я добавляю туда свою гитару. Вот и все, иначе груз станет очень тяжел. Ведь эта масса как бы присоединяется к моему весу. Такое ощущение, что я все несу на себе.
— Так вот где эта коробка. Я помню, как ты обнаружил ее на следующий день после нашего возвращения с горы Анвил…
— Да, я надеялся на обратное. Мне хотелось все потерять.
— Ты не надеялся отыскать его тело и посох в кратере.
— Нет, я не о том. Все до сих пор у меня перед глазами — бесполезная битва, развороченная земля — вот, что беспокоит меня. Я…
Он шлепнул рукой по колену.
— Проклятые фигурки! Иногда кажется, что это все из-за них. Они стоят за всем. Выбросить бы их к чертям! В Ад!
Он допил вино и поднялся, чтобы вновь наполнить бокал.
Боль угасала. Мне совсем не нравятся подобные эксперименты. Комната и ее обитатели стали совсем крошечными, превратились в маленькие песчинки, растворились в моем облаке. Все, хватит неожиданностей! Я не знаю, что причинило мне боль, не, тем более, каким образом она ужалила меня. Но я нутром чувствую, что лучше изучить подобные вещи, чтобы избежать таких неприятностей в будущем. С чего бы начать? Совсем не знаю, как себя вести.
Хорошо бы научиться причинять боль другим, и таким образом заставлять их оставить меня в покое. Как действовать? Если бы существовал какой-то контакт, то он был бы виден, тогда было бы все ясно. Когда-то техника правила миром…
