Метка - Бродвей Элис (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
– Нет, недавно. Воспитанница нужна, чтобы перенять мои знания. Я намерена передать ей всё, что хранится в моей памяти, – с улыбкой поясняет Мел. – Пришло время знакомить следующее поколение со всеми известными мне историями. Изольда должна выучить легенды до мельчайших деталей, на её кожу предстоит нанести множество знаков. Не то чтобы я собиралась куда-то уезжать, но всего предвидеть невозможно. Что, если я умру и наши истории и легенды исчезнут вместе со мной? Я согласно киваю, но не могу не думать о том, что для маленькой девочки это очень странная жизнь.
– Её родители согласны на такое обучение? Мел умолкает, на её лице появляется загадочное выражение.
– У неё нет родителей, – тихо отвечает наставница. Ну конечно, как я могла забыть! У рассказчиц не бывает семьи. Мне остаётся только краснеть от такой неловкости.
– Простите, я не подумала… – пытаюсь извиниться я, но Мел лишь пожимает в ответ плечами, шагая вверх по лестнице и слегка касаясь правой рукой перил.
– В рассказчицы берут только круглых сирот. У Изольды никого нет. От меня отказались при рождении. Мои родители не могли себе позволить иметь ребёнка… Подробностей я не знаю. – Я пытаюсь что-то сказать в утешение, но Мел останавливает меня взмахом руки. – Не надо. Сочувствие здесь ни к чему. Всё к лучшему. Меня избрали в рассказчицы, когда я была совсем маленькой. Следили за мной несколько лет, чтобы удостовериться, что я достаточно умна, а когда мне исполнилось примерно столько же, сколько сейчас Изольде, приставили ко мне воспитательницу. Она была рассказчицей и выучила меня так же, как я собираюсь учить Изольду. – Так вот почему у рассказчиц нет знаков семейного древа! – догадалась я. Пока мы идём по лестнице, у меня перед глазами спина Мел, испещрённая знаками легенд и сказок, но семейного древа среди них нет. Наверное, эти вопросы могут показаться неуместными, но Мел вроде бы не против ответить.
– У меня нет знаков, обязательных для всех. Мне не разрешается их наносить. Моя кожа принадлежит всем. Своей истории у меня нет, я – олицетворение всех наших историй. – Голос Мел звучит спокойно, но мне всё-таки жаль, что после Мел не останется ничего от неё самой. Наконец лестница заканчивается, и Мел открывает другую дверь, тоже только для работников музея.
– Здесь хранятся книги историй.
Широко раскинув руки, Мел поворачивается ко мне, и я вижу полки, уставленные книгами. Комната убрана в красные и золотые цвета. На стенах изумительные картины, шкафы ломятся от книг, но эти книги не такие, как обычно. Возможно, они сшиты иначе, чем привычные Книги мёртвых.
– Здесь очень много сказок, Леора, читать не перечитать! – Мел осторожно снимает с полки одну из книг. – В этих книгах – истории нашего народа. Это собрание исключительной ценности. Когда-нибудь и я стану частью этой библиотеки. Горделиво улыбаясь, Мел смотрит на меня, но у меня в голове вертится одна, и совсем невесёлая, мысль: «Мы будем помнить твои истории, но кто же будет помнить тебя?» Некоторое время я расхаживаю среди книжных полок, вдыхая запах хорошо отполированного дерева, и беру в руки книгу за книгой. На обложках нет имён, и мне неуютно, что нельзя поприветствовать мёртвых и спросить их разрешения прочесть книги, как я обычно делаю дома С книгами предков. На страницах-только истории, одна за другой. Очень странное ощущение: у меня в руках книга из чьей-то кожи, такая близкая и одновременно чужая, без имени. Мел сияет, она будто бы подпитывается энергией окружающих нас книг. Наверное, всё это напоминает ей о цели её жизни.
– Красивые, правда? – с воодушевлением спрашивает Мел. Мне необходимо задать ей один вопрос. – Скажите… вы когда-нибудь… сомневались во всём этом укладе? – выпаливаю я.
– Объясни поподробнее, что ты имеешь в виду? – задумчиво переспрашивает Мел.
– Что, если… – Я собираюсь с духом, понимая, что сейчас произнесу нечто столь близкое к ереси, что мне страшно. – Что, если наши знаки на самом деле ничего не значат? Что, если всё это, – я обвожу рукой комнату и полки с книгами, – просто способ заставить нас вести себя пристойно? Что, если, – я перехожу на шёпот, – если никакой жизни после смерти нет?
– Ах, милая моя! – обнимает меня Мел. – Какие серьёзные вопросы! Не удивительно, что ты задаёшь их именно сейчас. Смерть заставляет нас задуматься над горькими сторонами бытия. Я ничего не говорю в ответ, но признаю, что Мел права. Раньше подобные мысли меня не посещали.
– Возможно, для тебя это новость, но подобными вопросами в какой-то период жизни задаются очень многие.
– Правда? – с нескрываемым удивлением я смотрю на Мел. – Но все ведут себя так, словно никогда и ни в чём не сомневались. Мел отступает на шаг и проводит рукой по корешкам книг на полке.
– Большинство действительно не сомневается. Каждый в своё время переживает мгновения борьбы и противоречий, задаёт вопросы, колеблется и через эти сомнения приходит к вере. – Мел понимающе улыбается. – Меня убеждают факты, Леора. Наши истории передавали из уст в уста с начала начал. Сравни все эти книги, и ты увидишь, что в сути своей они одинаковы. Слова, которым учили меня, это те же слова, которыми рассказывали эти легенды в самый первый раз. Я верю, что в наших сказаниях и заключена наша истинная история. Нахмурившись, я пытаюсь разобраться в хаосе собственных мыслей.
– То есть вы верите, что и Белая Ведьма, и Мория, и даже Святой когда-то по-настоящему жили на свете?
– Да, в какой-то мере это так. – Мел сочувственно смотрит на меня. – Неверно истолковать можно всё что угодно. Бывает, люди искажают истинное значение легенд, подгоняют их под собственные шаблоны. Но какой бы смысл в них ни вкладывали, истории остаются прежними. Есть чистая сердцем женщина с кожей, отмеченной знаками. И есть другая, мятежная, непослушная, она проклята, её кожа пуста. Для чистых сердцем правда этой истории очевидна. Знаки показывают нашу искренность, говорят о том, что нам известны тайны сердца, которые будут открыты, возможно, лишь в день суда. – Мел оглядывается на книжные полки. – Все ответы в наших сказаниях и легендах, Леора. Их нужно только найти. Приходи сюда в любое время. В твоих силах обрести свою историю, свой собственный путь к вере.
Как у Мел всё просто.
Мы выходим из комнаты, в которой хранятся книги рассказчиц, и спускаемся по той же узкой скрипучей лестнице. В самом низу Мел дружески обнимает меня:
– Я знаю, как это сложно, Леора. Не торопись, дай себе подумать. Если в наших книгах заключена правда, – а я уверена, что это так, – то ничего не изменится до тех пор, когда ты будешь готова вернуться к истинной вере. Только не сдавайся, ладно? Я согласно киваю. Слова Мел вселяют в меня спокойствие и уверенность своей опорой на огромный пласт истории. Глубоко вздохнув, чтобы собраться с силами, я задаю вопрос, ради которого и пришла.
– Вы ведь присутствуете на церемониях взвешивания душ, правда? Мел собралась было уходить, но теперь останавливается у холодных ступеней каменной лестницы.
– Да, это моя обязанность. Мне оказана большая честь – рассказывать заключительную историю для каждого почившего.
– А можно узнать о церемонии поподробнее? Например, когда принимают решение о книгах – заранее или во время взвешивания? Может быть, сведения собирают до самого последнего дня?
Мел присаживается на ступеньку и приглашает меня присоединиться.
– Ты хочешь спросить о взвешивания души твоего папы, ведь так? До неё осталось совсем недолго. – Я молча киваю в ответ. – Что ж, сейчас, скорее всего, происходит множество самых разных вещей, Леора. Кто-то в правительстве изучает книгу твоего папы и составляет подробный отчёт о его жизни и знаках. – Тут я не могу не вспомнить о Верити. – Все взвешивания, на которых я была, начинались с молитвы, призывающей предков поделиться мудростью и прозорливостью. Потом судья обычно приглашает друзей и родственников покойного выйти вперёд и поделиться историями о его жизни. Если случай необычный, эти истории могут повлиять на решение судьи. А потом выносят и оглашают вердикт.
