День Суркова (СИ) - Лебедев Александр Александрович (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
- Знаем, знаем! Что ты нам курс физики читаешь?! - возмутился депутат.
- А после того, как мы его распилим пополам, полярность изменится.
- Да ни хрена она не изменится! Такая же и будет.
- Ох, депутаты, депутаты - неграмотное детство, деревянные игрушки.
- Хочешь сказать, если распилить магнит, полюса в нем поменяются? - удивился Иван Иванович.
- А вы когда-нибудь пробовали сломанный магнит приставить обратно?
- Вот только этим и занимался. Приду в Думу, принесу мешок магнитов, молоток у меня там есть, наковаленка маленькая. Товарищи депутаты вопросы решают, за страну кровь проливают, а я магниты колю, как орехи, целый день с утра до вечера.
- Может, вам в ПТУ объясняли? Может, опыты какие ставили или с учителем физики повезло? - ехидничал педагог.
- Я два института кончил. Оба хорошо, - гордо заявил депутат.
- Смотрю, вы опять на личности перешли, - заметил Сурков.
- Короче ты! Интеллигент!
- А короче и не бывает, - продолжил Марк Гаврилович. - Если есть в мире поле, то после разделения оно будет противоположным, и совсем не значит, что обязано объединиться или не может существовать отдельно.
- И не обязано находиться в равновесии, - добавил депутат. - Ты же к этому клонишь, сынок?
- К этому, - согласился Сурков.
- Если бы так на самом деле и было, не существовало бы ни Ада, ни Рая, ни спора. Не было бы ничего.
- А развитие? - спросил Сурков.
- Какое развитие? - поинтересовался Марк Гаврилович.
- Общее развитие. Должно же что-то развиваться.
- Ну ты, сынок, атеист. Нет никакого развития и быть не могло. Технический прогресс придумал Дьявол, эволюцию - Дарвин, таблицу - Менделеев, а научный коммунизм - Марк и Энгельс.
- Хотите сказать, что все это - полная ерунда?
- А ты не видишь? - удивился депутат. - Вокруг посмотри.
- Но мы же вставали по утрам, чистили зубы, причесывались, завтракали.
- Ну и что?
- Как - ну и что? Зачем это все?
- Сурков, - укоризненно посмотрел Иван Иванович, - ты же существуешь?
- Допустим.
- А где же твоя половина? Не надо усложнять. Если бы добро и зло были величинами зависимыми, спора бы вообще не состоялось. К тому же, как ты думаешь, откуда что бралось?
- Как откуда? - не понял Сурков.
- Вот подумайте, молодой человек, - предложил Марк Гаврилович. - Если гипотетически всего лишь на секунду забыть, где мы находимся, и только предположить, будто есть всему оборотная сторона, а они, по вашему убеждению, взаимосвязаны и взаимоисключаемы, что же тогда альтернатива жизни, если не смерть?
- А вы мне вопросами не отвечайте, - надулся Сурков, - собственные варианты не подсовывайте.
- Так его, Сурков, - обрадовался депутат, - по рыжей еврейской морде.
Марк Гаврилович обиделся, но в полемику решил не вступать.
- Если вы считаете, что жизни должна быть альтернатива, - продолжал Сурков, - то необязательно это будет смерть. Ее отсутствие, я имею в виду жизни, и так достаточная альтернатива. Каждый программист знает, что единица - это сигнал, а ноль - его отсутствие. Информация состоит из нолей и единичек, никто же не ищет альтернативы единицы в минус одном.
- Вот именно, Сурков, - потирал руки депутат. - Вот именно, потому что зло - это зло, а его отсутствие есть его отсутствие. Отсутствие добра - зла не означает. Присутствие зла - совсем не следствие, что где-то творится добро.
- Думаете, есть маятники, которые раскачиваются в одну сторону?
- Нет, - согласился депутат, - но ты же сам нашел альтернативу жизни в ее отсутствии.
- Допустим.
- А это значит, что должна быть смерть. Должна быть смерть после жизни, или, по твоим же рассуждениям, никакого смысла в жизни нет.
- Никакого смысла в жизни нет, если смерть отсутствует.
- Правильно, - согласился депутат, - если бы ты умер, и жизнь твоя прекратилась и не вознеслась на небеса или не провалилась в Ад, никакого смысла в этом бы не было.
- Как это не было? - не понял Сурков.
- Альтернативы-то нет! - теряя терпение, повысил голос депутат.
- А смерть что же, по-вашему?
- Да блин, Сурков! Есть жизнь, есть ей альтернатива: смерть или загробная жизнь. Они друг другу - противоположности. Они, по твоему же убеждению, друг друга исключают. Сложи обе величины - и от твоей души мокрого места не останется. Я тебя правильно понял?
- Неправильно. Кто вам сказал, что существует загробная жизнь?
- Как это - кто? Все знают.
- Это не совсем так.
- Вот это новости, - опешил депутат.
- Да, да, - Сурков тянул время, соображая как выкрутиться, но понимал, что заврался.
- Где же, по-твоему, моя душа, Сурков? Этого педагога? А сам ты как?
- Я? Понимаете, товарищ депутат... Умер.
- Видим, - согласился депутат.
- А вы - нет.
Настало время переглянуться депутату и педагогу.
- Там, - Сурков показал под облако, - вас никогда не было. Ваши воспоминания - это игра моего воображения. Вы сами, Рай, это облако. Понимаете, я умер, и пока мой мозг угасает, он создал множество полноцветных образов, таких как Иван Иванович и Марк Гаврилович, Ад и Рай, Господь и Дьявол.
- А мы? - хором спросили педагог и депутат.
- Я же сказал. Вас нет и не было. И не надо на меня обижаться. Просто я в своем сне разговариваю с персонажем своего сновидения и объясняю ему, что оно из себя представляет.
- То есть? - скривил гримасу депутат. - А как же моя жизнь, смерть, суд? Знаете сколько я вам смогу рассказать, какие подробности привести?
- На что мне ваши подробности, если мой же мозг их и выдумывает?
- Вот наглость, а мои мысли?
