Белый Паяц - Угрюмова Виктория (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗

– Бредом, – уточнил Могадор. – Не смущайтесь, Фрагг. Это я в целях экономии времени.

– Благодарю вас, мой повелитель. К тому же у нас и без того хватало головной боли: твари Абарбанеля…

– …политические интриги, дворцовые заговоры, – вставил Хиттинг.

– Да, заговоры и интрига в том числе. В том числе, – не стал отнекиваться Монтекассино. – Или вы хотите сказать, что Сумеречная канцелярия занимается только ловлей воришек и грабителей и уж на самый крайний случай – обычных убийц? Мы не интересовались пророчествами, потому что они никогда не сбывались. Кто же знал, что их время еще придет?

– И котарбинская церковь по той же причине не претендовала на редкие находки, до тех пор, пока четыреста лет назад в руки великого логофета Аламата Тигренского не попала книга, в которой Печальный король подробно и обстоятельно излагал историю противостояния Пантократора и Абарбанеля.

– Откройте любой молитвенник, – сказал Де Геррен, – там написано то же самое. Все наше вероучение – это описание вечной битвы между добром и злом.

– Не совсем, – тронул его за рукав падре Берголомо. – Точнее, там написано совсем не то же самое. Книга Печального короля начиналась словами: «Бедный Абарбанель, непокорный и гордый сын Пантократора, которому всегда не хватало любви его всемогущего отца…»

После третьей бутылки мако по телу разлилось блаженное тепло, а на душу снизошел долгожданный покой.

– Хорошее вино, – одобрил Лахандан. – Не туманит разум, но дарует веселье.

– Вот уж никогда не сказал бы, что ты – любитель повеселиться, – усмехнулся Ноэль.

– Отчего же, друг мой? Просто всяк веселится по-своему.

– Мой отец очень любил и ценил этот напиток, – тихо произнес Ульрих.

– Ты очень любишь своего отца.

– Да.

– Но ты сказал, что ты – герцог.

– Отец недавно умер.

– Мой тоже, – сказал Ноэль, умудрившись двумя короткими словами заменить длинные и ненужные, в сущности, соболезнования и объяснить, что ему понятна и близка эта боль утраты родного человека.

– Мой тоже на небесах, – грустно улыбнулся Лахандан.

– И ты покинул отчий дом? – спросил Рагана. – Зачем?

– Герцогство Де Корбей – всего лишь громкое название. Это несколько веков тому назад мои предки владели обширными поместьями и богатыми замками. Теперь же мне принадлежат живописные руины старинной крепости, маленький дом на холме да пара лугов с виноградником.

– Это не так уж мало.

– Но я всегда хотел увидеть мир, а свой виноградник знаю уже наизусть. Просто, пока был жив отец, я не мог оставить его одного – он бы не вынес разлуки.

– А что думает по поводу твоего отсутствия вдовствующая герцогиня Де Корбей?

– Такой женщины нет и никогда не было, – ответил Ульрих после секундного колебания. – И оставим эту тему.

– Как скажешь. Прости.

В эту минуту в трактир влетела маленькая пичуга и испуганно заметалась под потолком, ища выход.

– Она разобьется, – тихо сказал Лахандан. – Надо открыть окна. Я сейчас…

– Погоди, – остановил его Ноэль. – Я ее сейчас поймаю.

Но Ульрих жестом попросил его сесть на место. Он протянул руку к потолку открытой ладонью вверх, и птичка внезапно успокоилась, чирикнула что-то приветливое и доверчиво села, вцепившись маленькими коготками в палец.

– Лети с миром, – сказал герцог, осторожно поднося руку к открытому окну.

– Как это у тебя получилось? – изумился Ноэль.

– Не знаю. Мне всегда удавалось находить общий язык с птицами и зверюшками.

– Смотрю я на тебя и все больше удивляюсь: что такой человек, как ты, забыл в армии, да еще и среди Созидателей? Чтобы увидеть мир, не обязательно пройти по нему с мечом в руках, да и где гарантии, что тебя не похоронят за ближайшим поворотом дороги? Чересчур ты светлый и добрый для этого занятия.

– Вовсе нет, – внезапно возразил Лахандан. – Если в ком и нуждается когорта Созидателей, так это в таких, как он. Впрочем, вас, мечтателей и идеалистов, везде не хватает, а жаль.

– Не думаю, что вы оба правы. – Ульрих смущенно потер лоб рукой. – Я не добрее и не лучше любого. А вот почему я пришел в когорту – это долгая история. И я расскажу ее, обязательно расскажу. Но когда-нибудь потом, позже.

За столом воцарилось неловкое молчание, и, чтобы выйти из этого положения легко и без потерь, Ноэль откупорил следующую бутылку, громко выстрелив пробкой в потолок.

– Поглядите лучше, как наш доблестный гармост собирается с духом перед встречей с командиром.

И он высоко поднял стакан, приветствуя своего сержанта.

Бобадилья Хорн действительно представлял собой не самое радостное зрелище во вселенной. Призрак Картахаля стоял перед его мысленным взором, мешая расслабиться. В принципе, он не обязан был немедленно докладывать ему о новобранцах – уже три часа, как сержант освободился от службы и сейчас проводил в «Веселом стаканчике» свой законный выходной. Однако он относился к той породе людей, которые спать не могут спокойно, если забудут поставить точку в конце предложения в каком-нибудь дружеском письме, что уж говорить о делах гораздо более важных.

Гармост Хорн знал наверняка, что Картахаль не обрадуется его появлению и не похвалит за рвение, но ничего не мог с собой поделать.

Лио Бардонеро с усмешкой наблюдал за его душевными мучениями.

– Ну, успокойся, сядь, – просил он. – Думаешь, Картахалю приспичило узнать, кого ты сегодня записал в когорту? Если бы он действительно в этом нуждался, то уже давно бы достал тебя из-под земли вместе со списками новобранцев. Лучше выпей еще эля. Подумай о высоком – вон о той красотке за окном, к примеру. Какие бедра! Это же полная луна, а не бедра! А какие глаза?! Как зыркнет – так душу будто медовым соусом обливает, и чувствуешь себя истомившейся в печи бараньей ножкой – которую, кстати, уже несут тем троим молодцам. А вот на что мы с тобой тратим драгоценное время, я пока не понимаю.

– Да не таращи ты глаза на этих парней! – попросил Хорн. – Еще успеешь насмотреться.

– Наши?

– Да.

Лио Бардонеро, прищурившись, оглядел троих рыцарей.

– Хорошее приобретение, – одобрил он. – Что ж ты сразу мне не сказал, что это Созидатели?

– Хотел немного отдохнуть от них, хотя бы за кружкой эля.

– Напрасно. Я ведь не зря обратил на них внимание, еще когда они вошли. Три аристократа, чистых, голубых кровей, с боевыми клинками необычайной редкости. И каждый со своим маленьким секретом, как шкатулка с потайным дном.

– И все это ты понял с первого взгляда.

– Разумеется, дружище.

– Как я тебе завидую! – вздохнул Бобадилья. – Я вот ничего не понимаю в этой жизни.

– Опять станешь жаловаться, что Картахаль тебя не любит?

– Жаловаться не стану. Надоело. К тому же он никого не любит, даже тебя.

– А вот это по-настоящему обидно, ты не находишь?

– Еще бы! – рассмеялся гармост.

– Как можно не любить такого красавца, да еще умницу и душу компании? – недоумевал Бардонеро. – Наверное, у этого человека нет сердца. Ладно, бог с ним, с командиром, а то ему сейчас, наверное, так икается, что уже невмоготу.

– Не думаю, – с неожиданной злостью ответил Бобадилья. – Он же не человек, а железный истукан. Что ему людские слабости и какие-то жалкие приметы?

– Что-то сегодня он тебя особенно допек.

– Он тут ни при чем. Это я что-то непозволительно расклеился.

– Что? – Бардонеро проницательно посмотрел на друга, изогнув домиком бровь. – Увидел молодых ребят, вспомнил, что еще недавно сам был таким, и душа перевернулась?

– Откуда ты знаешь? – изумился Хорн. – А главное – какое мне до них дело? Чем они отличаются от остальных?

– Значит, чем-то отличаются.

– Вот что, – внезапно решился гармост. – Никуда я не пойду сегодня. Дело терпит. Давай закажем по бараньей ноге, а то сил нет смотреть, как они ее уплетают – смачно так, со вкусом. И пирог вели принести, с перепелками. И рыбную слойку. И фруктовый десерт с красным и желтым кремом.