Лабиринты памяти - Робер Кристина (читать книги без сокращений .TXT, .FB2) 📗
Умывшись ледяной водой и убедившись, что глаза вновь стали одного цвета, Ника вернулась в спальню. С появлением Ады и еще одной кровати комната лишилась привычного простора. К тому же новенькой досталось место у окна, за что Стейси с первого дня негласно ополчилась на нее.
Ника открыла дверь шкафа и сбросила халат. Она едва успела натянуть футболку, как в комнате появилась Мари.
– Господи, что с твоей спиной?
– Ерунда, всего лишь ожог, – отмахнулась Ника.
Немного помолчав, Мари пожала плечами и с размаху упала на свою кровать. Не сказать, что выглядела она абсолютно счастливой, но по сравнению с предыдущими днями изменения были налицо: мертвенная бледность ушла, в зеленых глазах вновь появились признаки жизни.
– Хочешь сходить в бассейн? – вдруг спросила Мари. Просто так сказала, словно ничего и не случилось. – Мне нужно пять минут, чтобы дослушать аудиокнигу, а потом можно выдвигаться. Так что?
Мари улыбнулась и вытащила из верхнего ящика тумбочки наушники. Ника опешила. Еще минуту назад она была полна решимости разговорить ее, но спокойствие соседки сбивало с толку. «Не лезь, это не твоя игра, разберутся сами, – твердил ей здравый смысл. – Лучшее для тебя – собрать манатки и убраться к чертям отсюда».
– Хорошо себя чувствуешь? – спросила Мари, распутывая наушники.
Молчи, только молчи…
– Ты его простила? – выдохнула Ника. Кровь прилила к щекам, и стало жарко.
Мари замерла и с недоверием уставилась на нее.
– Ты брата простила? – собрав остатки последней уверенности, переспросила Ника.
– Ка… какое тебе дело?
– Я просто пытаюсь понять, простила ты его за Дэвиса или нет.
Желудок начинало скручивать от волнения, но Ника каким-то чудом заставила себя говорить спокойно.
– Не понимаю, о чем ты, – буркнула Мари и вернулась к наушникам. Ее лицо вновь стало хмурым.
Ника прижалась спиной к двери на случай, если кто-то внезапно захочет зайти.
– Я просто хочу разобраться. Ты только на днях узнала про миссию своего братца? Или с самого начала была в курсе, что он делает?
Руки Мари затряслись.
– Блядь. – Она нетерпеливо бросила наушники на пол и устремила на Нику яростный взгляд. – Не лезь не в свое дело! Ты понятия не имеешь, с чем нам приходится жить!
Губы Мари затряслись, зеленые глаза метали молнии.
– Значит, ты его простила. Охренеть, – прошептала Ника.
Еще мгновение – и по щекам Мари заструились слезы. Откинувшись на кровать, она накрыла лицо подушкой и испустила глухой стон.
– К-как ты узнала? Ты с-сдашь его?
Ника села на краешек кровати, обуздав странный порыв – прикоснуться, погладить, утешить. Вместо этого она скрестила руки на груди.
– Ну я же не блюститель закона. Мне плевать. Говорю же, что просто хочу разобраться. Вы такие заботливые по отношению друг к другу, просто идеальный тандем. Он с тобой как с хрустальной вазой обращается, даже мне это заметно. Все потому, что ты столько лет обязана хранить его секрет?
– Господи, о чем ты! – простонала Мари, отнимая подушку от лица. – У тебя нет семьи, ты не поймешь, что иногда мы не можем идти наперекор. Что есть долг… я принимаю это…
– Ни хрена ты не принимаешь, врунишка, – хмыкнула Ника, уткнувшись взглядом в шкаф. – Если бы принимала, сидела бы с ним эти дни. Долг это или еще какая херня, но он тебя предал! А ты повыпендривалась пару дней и проглотила, мол, само собой пройдет.
Мари вытерла глаза тыльной стороной ладони и села на кровати.
– Ей-богу, ты странная, – тихо сказала она.
– Ты тоже.
Ника взглянула на нее: на невинное лицо с большими оленьими глазами, такими жалостливыми и молящими, на мокрые от слез губы, раскрасневшиеся щеки. Родители, брат – они что-то сделали с ней? Неужели она по своей воле покрывает его?
– Если решишь молчать, – прошептала Мари, шмыгнув носом, – то давай и эту тему больше не поднимать.
Ника пожала плечами и закрыла глаза. Ночью Маркел сказал, что она довольствуется только логикой и не пытается разобраться в причинах поступков, потому что боится правды. Возможно, Мари была такой же: она просто знала, что ее брат должен, приняла это как данность и не хотела давать волю мыслям, возможно, опасаясь, что придет к выводам, с которыми не сможет жить как раньше.
В этот момент в спальню вернулись Стейси и Ада Блодвинг.
– И – о, ужас! – нам пришлось снова ехать в Париж, – закончила фразу новенькая и одарила блондинку широкой улыбкой.
– Просто замкнутый круг. – Стейси едва заметно закатила глаза.
– О, привет! – воскликнула Ада, обращаясь к Нике. – Сейчас ты выглядишь в тысячу раз лучше, чем ночью.
– Ночью? – удивленно переспросила Стейси.
– Да, представляешь, – с энтузиазмом затараторила Ада прежде, чем Ника успела открыть рот, – мне не спалось, и я пошла побродить по школе. Ну, знаешь, люблю иногда гулять с музыкой в ушах. Поднялась на крышу и столкнулась с ними.
– С кем?
– С ней и этим красавчиком, с которым мы завтракали сегодня. – Ада повернулась к Нике. – Вы встречаетесь, да?
– Ты про Алекса? – допытывалась Стейси.
– Ну да. – Ада коротко пожала плечами и посмотрела на Нику. – Крыша – это тайное местечко всех парочек? Мне бы заранее знать, чтобы больше не попадать в такие неловкие ситуации. – Блодвинг картинно закатила глаза.
Вся ее мимика, жесты и слова сквозили неприкрытым притворством. Что ночью, что сейчас Ада игнорировала и провоцировала собеседников и вдоволь наслаждалась их реакцией. Вот ведь дрянь!
Мари и Стейси пытливо уставились на Нику.
– Я и Маркел – вы умом тронулись? – нетерпеливо выдохнула она и взглянула на Блодвинг. – Имей в виду, не любят здесь меня, так что не перетягивай одеяло.
Ада ухмыльнулась и как ни в чем не бывало пожала плечами. Стейси села на кровати, скрестив ноги, и принялась изучать свежий номер модного журнала, периодически кидая в сторону Ники подозрительные взгляды. Ада гордо прошествовала в ванную.
– Что вы ночью на крыше делали? – прошипела Мари, наклонившись к Нике.
– Обсуждали то, о чем ты не готова говорить со мной.
– Он сам тебе все рассказал?
– Ты просила больше не поднимать эту тему.
Схватив кофту, Ника открыла входную дверь и обернулась: подняв с пола наушники, Мари продолжила их распутывать. Она улыбалась.
Алексу стоило больших трудов отделаться от соседей по комнате и провести утро воскресенья в одиночестве. Устроившись на кровати, он задумчиво перебирал содержимое увесистого конверта – подарок от Спайка. Его шпион прислал информацию о Нике Харт-Вуд накануне Хеллоуина, и то, что он нарыл, было настоящим сокровищем.
У его новенькой одноклассницы все-таки есть мать – Рита Харт-Вуд, а вот об отце Спайк ничего не нашел. Судя по свидетельству о рождении, Ника появилась на свет в Лондоне в августе 1999 года. Дженни Тейлор не врала: ее мать действительно была богата, ведь до 2007-го они жили в фамильной квартире Харт-Вудов в Мэйфейре. В три года Ника поступила в балетную школу – еще один подтвержденный факт. Спайк приложил распечатки из интернета – вырезки из статей с фотографиями. На нескольких из них была запечатлена крохотная черноволосая девочка с яркими синими глазами в пуантах и балетной пачке. Надпись под одним из фото гласила: «Юное дарование Русской балетной школы».
Алекс несколько минут всматривался в лицо ребенка и пытался соотнести его с тем, что видел изо дня в день на протяжении последних трех месяцев. На фото – милая, нежная, сосредоточенная на работе девочка; ее взгляд – живой, несмотря на странный, но, похоже, родной цвет глаз, а плечи – гладкие, без безобразных шрамов.
Алекс отложил распечатку и вытащил из конверта несколько фотографий, вложенных в лист с текстом от Спайка: «С тебя еще двести фунтов, ведь мне удалось залезть в их квартирку на Аппер-Брук-стрит. У ее мамаши был тайничок под половицей. Чудеса начинаются». Алекс ухмыльнулся. Спайк был сумасшедшим на всю голову, настоящим фанатом своего дела. Хлебом не корми, дай что-нибудь взломать, куда-то незаконно сходить, что-то найти. Он был лучшим и за три года их знакомства ни разу не попался. Талант!
