Когда завидуют мертвым - Цормудян Сурен Сейранович "panzer5" (читать книги онлайн TXT) 📗
На угрюмом лице здоровяка с пулеметом появилась угрожающая ухмылка.
— А ты, значит, Армаген? — Николай обратился ко второму человеку с «калашом» и вытянутым большеносым лицом. Именно у него была эта странная, но знакомая нерусская каска.
— Ага. — Тот кивнул.
— Можешь называть его Хачиком.
— Слышь, Ниже-нуля, я тебя сейчас опущу ниже плинтуса, — огрызнулся Армаген.
— Да у тебя ж фамилия Хачикян…
— Зато у тебя фамилия Заткнись…
— Ну, тихо вы, — досадливо поморщился Аксай, который, очевидно, был главным.
— И что, в самом деле такая фамилия? — Васнецов уставился на Сабзиро.
— А по шее не хочешь? Сабитов я.
— Ну а ты кто есть такой? — Аксай снисходительно улыбнулся.
— Я Николай Васнецов.
Он покосился на лежавший рядом собственный автомат, который, как ни странно, сталкеры не подобрали. Может, потому, что их оружие смотрело холодными стволами на него и эти люди не чувствовали опасности?
— Откуда? Куда?
— Оттуда. Туда. — Николай ухмыльнулся, подражая амбалу с пулеметом.
— Не хами, парень. — Аксай нахмурился.
— Слушайте, ребята. В последний раз, когда мы сказали, куда путь держим, на нас сильно окрысились. Пришлось поубивать кое-кого. Так что я не знаю, как и сказать.
Николай даже сам удивлялся тому, как он держался, разговаривая с вооруженными людьми. Бражник сильно напугал своими рассказами о сталкерах, но перед Васнецовым стояли сейчас вовсе не безжалостные и кровожадные монстры, а вполне нормальные с виду люди. Они явно ухаживали за собой и за своим обмундированием, что напомнило Николаю своих более взрослых товарищей из родного Надеждинска. Это успокаивало и позволяло сделать вывод, что люди эти вполне лояльны и вреда ему не причинят.
— Мы? Так ты не один? — спросил Аксай.
— Да их целая банда, — махнул рукой Армаген. — Говорю, это они резню в гадовнике устроили.
— Это правда? — Старший с интересом смотрел на молодого человека.
— Что за гадовник? — поинтересовался Васнецов, усевшись поудобнее и растирая ушибленную ногу.
— Ну, поселение с кордоном на железной дороге. Там раньше зверосовхоз был. Свиноферма и кроличий питомник. После ядрены там эти гады падальщики поселились. Мы и зовем эту клоаку гадовником.
— Понятно. Да. Наша работа. — Николай, вздохнув, кивнул.
— Молодцы. — Аксай одобрительно хлопнул его по плечу.
— Я так не считаю, — мотнул головой Васнецов.
— Это почему?
— Плохо, когда приходится убивать.
— Толково, — хмыкнул Барс.
— А почему убили? — снова спросил Аксай.
— Мы в сторону Москвы пройти хотели. А они за это на нас обозлились. Москву они, оказывается, не любят. Оружие отнять хотели.
— А зачем вам в сторону Москвы?
— Надо.
— Ну, мы тоже завтра, точнее, сегодня утром в Москву уходим. Можем объединиться. Так зачем вам туда?
— Это вы с командиром нашим поговорите. Я не уполномочен.
— Да? А головорезы твои стрелять по нам не начнут? Армаген говорит, у вас целый танк.
— Так я же с вами. Дорогу к танку только покажите. Заплутал я малость. Вы нам путь на Москву покажете, мы вас на транспорте подвезем.
— Толково, — снова хмыкнул Барс.
— Ну ладно, пошли, — пожал плечами Аксай. — Ты только автоматик свой прибери, не забудь.
— Я думал, вы его забрать хотите. — Николай потянул к себе за ремень «Калашников», который лежал в метре от него.
— Да на кой? Ты же не пленник. Гадов стрелял в гадовнике. Союзник, значит. — Аксай подмигнул. — Но если шалить вздумаешь, он тебя не спасет, усекаешь?
— Само собой. Только это… Я на улице видел деревья обугленные. Чем это их?
— Атомным взрывом, конечно. Метрах в трехстах отсюда рванула.
— Так тут радиация! — Николая снова охватило забытое на время беспокойство.
— Да брось ты. Двадцать лет уже прошло. После гороха из сухпайка радиации больше. Ты, главное, деревья местные в костер не кидай и снег не жри, тот, что на глубине. А так в допустимых пределах. Мы же не самоубийцы.
— Правда? — Васнецов вздохнул с облегчением.
— Конечно нет, мы радиоактивные мутанты, — зловеще прохрипел Армаген и разразился нездоровым смехом.
— Не слушай его. — Старший махнул рукой. — Это он мутант. Мы нормальные.
Сталкеры рассмеялись.
— Шутки у вас, — покачал головой Николай. — А сами вы, кстати, откуда?
— Из Москвы, конечно, — пожал плечами Армаген. — Сталкеров больше нигде вроде нет. Это явление наше, столичное.
Этот странный подвал в лесу оказался куда больше, чем подумал сначала Николай. Он состоял из нескольких помещений. В одном были странные железные шкафы до потолка. У двух или трех были открыты двери и внутри виднелись ряды ламп, тумблеров и каких-то приборов. Лестница из подвала выходила прямо в пространство между поваленными взрывом деревьями.
— А что тут было? — поинтересовался идущий между сталкерами Николай.
— Метеостанция. Это наверху, — пояснил Аксай. — А в подвале узел связи. Военный объект, короче. Там ложная стена есть. Этот вход в бункер секретный. Вскрыть не можем. Взрывчатка нужна. Вот обратно в Москву и собираемся за этим добром.
— Ясно. — Васнецов кивнул. — А я думал: с чего это ядерный удар по лесу наносить? Вон оно, оказывается, что.
В сотне шагов крутой склон обрыва стал пологим, и тут они без особого труда взобрались наверх. Процессию возглавил Армаген, который вел всех по своим старым следам.
— Так это ты бродил с фонарем по лесу? — обратился Васнецов к сталкеру в странном шлеме.
— Ага. — Хачикян кивнул. — Я ведь чувствовал, что кто-то следит за мной. Пошел ребят поднимать. А тут ты как снег на голову. — Он засмеялся.
— А что это за слово такое, «сталкеры»? Что обозначает?
— Ну, разведчики, типа. Это из английского языка. А что, красивое слово. В книжках да в кино такие были. Это ведь, брат, Москва. Там у нас кого только нет. И сталкеры, и тамплиеры всякие. Орки даже имеются. Это из толкиенистов. Всякие фашисты, масоны, мормоны, диггеры, сатанисты, горцы, амазонки, отморозки судного дня…
— Адвентисты, — поправил Хачикяна Аксай.
— Ну да. Я и говорю. Еще самураи, псы-волки…
— Пси-волки.
— Да. Вот, даже терминаторы есть! — Армаген засмеялся. — Вообще клоуны, блин!
— Эти клоуны на той неделе сорок человек положили на Каширке, — мрачно заметил Барс.
— Да у вас там, я смотрю, вообще весело, — вздохнул Николай.
— Весьма. — Барс кивнул.
— А откуда все это? Это, я так понял, группировки у вас там такие?
— Кроме пси-волков, да, — сказал Аксай.
— А пси-волки, это что?
— Это волки. Мутанты. Подавляют волю ультразвуковым воем. Большие твари. Безлюдные районы города заселили. В зонах поражения.
— Люпусы?
— Что за люпусы?
— Ну, у нас, на Оке, тоже волки-мутанты имеются. Мы их люпусами зовем.
— Ну, может, такие. Может, другие. — Аксай пожал плечами.
— А все остальные? Все эти орки, амазонки, терминаторы?
— Это люди. Что-то вроде этого. Понимаешь, каждый с ума по-своему сходит. После ядрены такой хаос был…
— А что такое «ядрена»?
— Ядерная война. Ну вот. После войны ведь все разом рухнуло. Обмен ударами продолжался всего несколько дней или и того меньше, но рухнуло все, что складывалось столетиями. Общество, экономика, моральные устои. Градация слоев населения. Отношения между отдельными людьми и отдельными группами. Самое страшное воплощение полной свободы, являвшееся апофеозом хаоса и безумия. Сначала всеобщая паника. Истерия. Потом надо было как-то выживать. Люди сколачивать группировки стали. А обычно группы сколачиваются по интересам. По образу мышления. По складу ума и мировоззрения. Так легче взаимодействовать, понимаешь? Ну а рулить стали в основном молодые и сильные. Склонность к сколачиванию групп у молодых обычно сильнее. И пошли эти названия из книг, фильмов и игр, на которых выросли. Кто во что горазд. Кому что больше нравится. И подражают своим рисованным кумирам. Кто-то больше по религиозной линии идеологию строил. Кто-то по политическим взглядам. Сейчас в Москве хозяйничают те, кому на момент начала войны было по восемнадцать, по двадцать лет. Старики там не в почете. Многие считают старшее поколение виновным во всем, что случилось.
