BioShock: Восторг (ЛП) - Ширли Джон (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .TXT) 📗
– Не очень любите детей, да?
– Сушонг рос с семьей, в которой мой отец очень бедный слуга, вокруг только отродья богатых людей. Обращались со мной, как с собакой! Дети жестоки. Их надо дрессировать, как животных!
– Дети – потерянные создания, – проговорила Бриджит Тененбаум едва слышно.
– Вы были очень юны, когда стали ученой, мисс Тененбаум, – продолжил Фонтейн. Пойми, как идут их часы, научись заводить их и сможешь поставить стрелки, как тебе вздумается. – Как это случилось?
Она отпила вина, закурила еще одну сигарету, казалось, взгляд ее был устремлен в иное время:
– Я была в немецком лагере, мне было шестнадцать лет. Важный немецкий доктор, он ставил эксперименты. Иногда он допускал научные ошибки. Я указывала ему на эти ошибки, и это злило его. Но тогда он спрашивал: «Как ребенок может знать такое?» Я отвечала: «Иногда, я просто знаю». Он кричал «А зачем говоришь мне?», – она натянуто улыбнулась, – «Что ж, – говорила я, – если делаете такие вещи, то хотя бы делайте их правильно!», – она затянулась сигаретой и призрачная улыбка мелькнула на ее лице, из приоткрытых губ вырвался призрак сигаретного дыма, когда она позволила ему покинуть легкие.
Сушонг закатил глаза:
– Она рассказывает эту историю много раз!
Фонтейн прокашлялся:
– Я не знаю, как достать вам тот вид испытуемых, о котором вы просите, док, – произнес он. – Это может привлечь слишком много внимания. Но зато я могу раздобыть несколько взрослых ребят, которые здесь не в ладах с законом. Исчезнет пара нарушителей из камер предварительного заключения, кто будет переживать? Обставим дело так, как будто они сбежали и утонули, попытавшись покинуть город.
Сушонг оживленно кивнул:
– Это может оказаться полезным.
– И, предположим, вы найдете способ контролировать гены, – продолжил Фонтейн, поигрывая бокалом. – Правда ли, что гены управляют тем, как мы стареем?
Сушонг сказал «нет», а Тененбаум «да», снова в один момент.
Сушонг раздраженно хмыкнул:
– Это теория Тененбаум. Гены только один фактор!
– Гены, они почти все, – сказала Тененбаум, фыркнув.
– Я к тому веду: вы сможете помочь человеку остаться молодым, – настаивал Фонтейн. – Возможно, изменить его тело. Добавить волос в шевелюру, сделать сильнее руки, длиннее…ну вы поняли. Если бы мы могли продавать такое… и давать людям, я не знаю, больше талантов… больше… способностей…
– Да, – сказала Тененбаум, – об этом говорил мой наставник. Увеличить силу человека, сделать из него der Übermensch, сверхчеловека. Сверхмужчину или сверхженщину! В этом много риска. Но да. Нужно время и эксперименты.
– Когда Сушонг получит деньги и подопытных, мистер Фонтейн? – спросил Сушонг.
Фонтейн пожал плечами:
– Вы получите первые выплаты на исследования завтра. Будем нарабатывать контракт, только между нами…
Фрэнк замолчал, раздумывая, что если ему придется поделиться с ними долей бизнеса, это может стоить ему больших денег в долгосрочной перспективе. Но как только у него в руках окажется начальный продукт, отлаженная технология, он сможет нанять исследователей подешевле. И тогда можно будет избавиться от Сушонга и Тененбаум. Так или иначе.
Он улыбнулся им своей лучшей, самой чистосердечной, самой располагающей к общению улыбкой. Ему всегда удавалось расставлять приманки для сосунков.
– Я передам вам контракт и деньги скоро, но мы должны вести себя осторожно. «Свободное» предпринимательство или нет, но Райан следит за всем…
9
«Дары Нептуна», нижний причал
Март 1953
Шеф Салливан не любил посещать нижний причал, когда приглушали свет. Он все еще мог видеть, но тени у пилонов умножались и, казалось, дрожали, стоило им попасть в зону периферийного зрения. А ведь здесь было небезопасно даже при ярком «дневном свете». Двое мужчин пропали на этом причале за последнюю неделю. Одного из них нашли, точнее то, что от него осталось: тело хорошо так разделали. Во время осмотра останков Салливану показалось, что эти прямые разрезы были нанесены скальпелем…
Деревянный настил скрипел под подошвами ботинок Салливана, когда он подходил к краю причала. От воды поднимался холод. Сильно пахло рыбой – воняло гнилью. Три деревянных ящика выстроились в линию, на каждом любопытный логотип, отпечаток ладони, но, как предполагал Салливан, их взлом не дал бы никаких доказательств контрабанды, которая, как ему было известно, не прекращалась. Также на каждом ящике была надпись «Протухшее – на выброс», воняло соответствующе. Салливан считал, что Фонтейн слишком умен, чтобы держать контрабанду прямо здесь, на причале.
Нижний причал был похож на деревянный пирс. Он спускался к воде через большую камеру, часть которой была занята рыболовством. Мелководье вокруг деревянных ограждений создавало ощущение реального причала, уничтожало чувство клаустрофобии – все это часть психологии дизайна Восторга. Большая вывеска находилась под потолком, она была выключена, но на ней разборчиво читалось «ФОНТЕЙН ФИШЕРИЗ». Стены здесь были покрыты гофрированным металлом. Выше располагался верхний причал с кафе и тавернами, такими как «Дерущийся МакДонаг», принадлежавшая Биллу МакДонагу. У Салливана не хватало времени, чтобы захаживать туда.
Всю эту пристань он воспринимал как искусственную пещеру. Дерево, песок и лужа воды внизу, нависающие стены, потолок над головой – все напоминало какой-нибудь грот. Только стены и потолок были металлическими.
Но реальная зона для рыболовных субмарин, оборудованная специальными холодильниками, была спрятана позади в лабиринте проходов, конвейерных лент, служивших для переработки морепродуктов, и офисов, таких как офис директора причала. Директором этого причала был Питч Уилкинс – человека Фонтейна. Он постоянно вставлял палки в колеса Салливану, когда тот приходил по души контрабандистов.
Шеф сунул руку в карман пальто, чтобы коснуться успокаивающей рукояти револьвера. Он сошел вниз по рампе, ближе к воде, которая была тихой и гладкой, словно зеркало. Но неожиданно что-то подняло брызги в тени около стены, удаляясь.
Он достал пистолет, но держал его низко, большой палец в любой момент был готов взвести курок. Он нагнулся, посмотрел под пирс, ему показалось, что там темный силуэт двигался в полумраке.
Салливан опустился ниже на корточки, стараясь вглядеться в темноту под пирсом, но не увидел ничего, кроме мерцания воды. Ничто не двигалось. Что бы он там ни видел, оно уже исчезло. Но вот он заметил это: что-то подпрыгивало у гофрированной металлической стены. Кто-то толкал перед собой державшийся на воде ящик. Хотелось бы Салливану, чтобы у него был фонарик.
Всплеск раздался неподалеку от ящика. Салливан поднял револьвер и крикнул:
– Выходи оттуда, ты!
Он краем ума осознавал, что где-то позади него, на рампе, что-то скрипнуло, но все его внимание сейчас было обращено в темноту под пирсом, где он слышал тот всплеск…
– Ты там! Я начну стрелять, если ты не…
Он замолчал на полуслове, расслышав более отчетливый скрип за спиной, и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть темный силуэт человека на фоне тусклого света ламп. Незнакомец спрыгнул с верхнего уровня пристани, целясь в голову Салливана большим разводным ключом.
Салливану хватило времени только на то, чтобы резко отклониться вправо, так что ключ просвистел в опасной близости от его левого уха, болезненно ударил в плечо; нападавший схватил Салливана.
Его шатнуло назад, рука судорожно нажала на спусковой крючок. Он услышал, как мужчина хрюкнул, когда они боролись в этом мелководье. Падая, Салливан перевернулся и приземлился на левый бок. Соленая вода ревела в ушах и заливала рот и нос, сильные грубые руки сомкнулись вокруг его шеи, большой вес давил на него и не давал выбраться. Он наотмашь ударил незнакомца рукоятью револьвера, чувствуя, что попал мужчине по затылку. Они оба были побиты: Салливан наконец-то смог освободить ноги и подняться, вода стекала с него ручьями, болело бедро. У его противника, который встал, шатаясь, из раны на голове капала кровь. Это был неуклюжий человек в бушлате. У него была квадратная челюсть, маленький карий глаз смотрел на Салливана из-под прилипших ко лбу черных волос. Он потерял разводной ключ в воде.
