Атли (СИ) - Высоченко Александр Валерьевич (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
На крышку я приделал трубу, сделанную из глины и обожженную в печи, а потом соорудил и керамический змеевик, который поставил в деревянную бочку. В бочке проделана дырка и через нее внизу выведен змеевик, а там заливай бочку холодной водой и можно охлаждать пар, который выходит из котла.
А технология простая: древесину загружают в котел поверх чугунной клети, закрывается крышка и котел нагревают без доступа огня и воздуха. Под влиянием нагревания древесина разлагается и выделяет разные продукты, как газообразные так и густые, которые в виде смолы или дегтя оседают через решетку на дно котла.
Газообразные летучие продукты нужно потом охладить через змеевик, опущенный в холодную воду. Вследствие охлаждения пары превращаются в капельки и вытекают из трубки в виде жидкости.
Меня не интересовала смола, я больше всего заботился о горючей жидкости, однако старичок все поучал бестолкового князя.
- Лучший материал для смолокурения - это старый сосновый пень. Свежий пень меньше смолист - наставительно говорил дедок - Хороший пень, не тот, что простоял в земле 10-15 лет на болотистой почве, в болотистых пнях мало смолы, а вот в пнях что стоят в сухих высоких борах смолы много. Чтобы выкорчевать пень, нужно его как можно глубже окопать. Боковые корни нужно вначале опалить огнем, а потом и обрубить. Под обрубленный боковой корень нужно подвести вагу, подложить под вагу обрубок дерева или камень и, навалившись на вагу, вытащить пень из земли. Лучше работать двумя-тремя вагами с разных сторон. Когда пень будет выкорчеван, его поваливают на бок. Если не хватит силы повалить пень на бок, нужно раскалывать его на части на месте.
- Да хватит уже - махнул я рукой - я все понял, назначаю тебя дед Менделеев мастером смолокуренной мастерской и даю тебе десяток рабочих.
- А котел еще один дашь?
- Я тебе дед пять котлов дам. Ты мне только вот что сделай, мне нужно два котла на березу поставить, то есть березовые чурки туда загружать и вот такой пар собирать, потом его охлаждать и всю жидкость что с котла через трубку выйдет в бочки собирай и мне в амбары носи.
- А зачем тебе та жидкость? Уж больно вонюча.
- А эта жидкость мне нужна для создания бесовского огня, чтобы ворогов наших жечь, а еще можно лампы осветительные делать, много чего можно делать.
Вот так и началась новая эра развития химической промышленности в отдельно взятом болотном княжестве.
Ближе к осени я уже сумел выплавить дополнительно пять таких котлов. Часть котлов у меня работала на сухой перегонке хвойных деревьев, а часть работала чисто на березняке.
Если в котел заложить древесину хвойных пород, то при нагревании котла до 100 градусов вода, находящаяся в древесине, начинает кипеть, превращаться в пар. Водяной пар по трубке выходит из котла и идет по змеевику в холодильник. Вместе с водяным паром выходит и скипидар, содержащийся в смоляных чурках. Скипидар получается чистый и светлый.
При дальнейшем нагревании, когда свыше 100 градусов, прогревается середина материала, края нагреваются уже до 250 градусов. С этого момента из материала начинает выделяться смола. Часть смолы уноситься с парами в холодильник. От этого скипидар начинает принимать более темный цвет, и запах его становится более резким, после такой перегонки мы получаем два продукта скипидар и смолу.
Смола понятное дело нужна мореходам, а вот скипидар - это просто подарок для медицинской промышленности.
Я помню этот запах с детства. Мой дед фронтовик мучился все время радикулитом и болью суставов, так бабка ему все время примочки из скипидара делала, а еще раз в месяц дед принимал скипидарные ванные. Ну не совсем скипидарные, просто в ванную добавлялась бутылка скипидара, и мой старикан в ней отмокал, так после этого бегал как молодой. А бабка всегда стирала белье в воде с добавлением скипидара и говорила, что эта божья роса убивает всякую болезнь и даже вши дохнут.
А вот теперь у меня этой божьей росы десятки бочек и это всего за месяц. А еще куча смолы, уже и девать некуда, соседи у меня не очень богатые и им много смолы не надо. То есть не надо в таких количествах, но я не расстраиваюсь и таскаю бочки со смолой во всех известных направлениях.
А еще мои мастера придумали новый способ крыть крыши.
Делаем конек крыши из балок и оббиваем балки толстыми досками внахлест. Потом все доски сверху просмаливаем толстым слоем, а уже поверх застывшей смолы насыпается в две ладони глина и укладывается дерн. Такая крыша теплая и очень крепкая, а еще не горючая. То есть враг не сможет поджечь наши крыши горящими стрелами.
Еще я вспомнил про железнодорожные шпалы. Они всегда очень сильно воняли смолой и всякой химимей. А как вы хотите, это ж специально делалось, что бы сохранить как можно дольше древесину. Вот я и придумал промачивать доски для кораблей в таких смоляно-скипидарных ванночках. Просто в земле вырываешь длинную яму, обкладываешь эту яму глиной и заливаешь раствор темного скипидара и смолы. Всего то десять дней полежит доска в таком растворчике, а потом ты её сушиш и уже используешь при строительстве кораблей. Я искренне верил, что мои суда будут жить дольше чем три сезона, а то устал я все время ремонтировать свои чайки и лодьи. В моих северных водах корабль живет не долго, доски промерзают за зиму, а потом хватет одного осеннего сезона и доски уже текут. Потом ты ремонтируешь свое судно, и так после каждой зимы. Вобщем все мои корабли живут три, максимум четыре года, и обработка досок для меня это сейчас очень насущный вопрос.
Если в котел для перегонки загрузить березовые чурки, то получим мы уже не скипидар, а самый настоящий древесный спирт, его пить конечно нельзя, но как огнесмесь это незаменимое средство. Хотя помучится приходится.
Все, что накапало в бочку при сухой перегонке березовых чурок я ставлю в отстой, что бы произошло отслоение разных химических компонентов, а потом я условно делю бочку на три части и деревянной кадушкой вычерпываю из бочонка содержимое в три больших ведра. В первом ведре как ни странно, но получается по цвету и запаху точно такой же скипидар как и из хвойных деревьев, во втором ведре получался самый настоящий древесный спирт, а вот содержимое третьего ведра было по цвету и запаху странное, и не похожее ни на скипидар ни на спирт. Я так и не смог определить, что это за кислота, но велел все собирать в бочки с номерами 1-2-3 и проволдить химические эксперименты, но подальше от городских стен.
Если какой шпион залетный увидит бочки, то ничего не поймет.
А еще я узнал как получается канифоль. Ну вот в детстве его было полно в магазинах и продавался он чисто для радиолюбителей, что бы паять всякие радиодетальки, а тут дед Менделеев мне принес целое ведро и говорит, что такая хрень получается к котле с березняком.
Я понюхал, даже лизнул и сделал вывод - канифоль обыкновенный.
Вот так я и стал химиком любителем.
Однажды дед сказал, что можно в наших котлах добывать специальные масла, которые покупали всякие римские медикусы и знахарки.
Дед накидал в котел еловых веток с иголками, цветов лесных и начал перегон, а как все мероприятие окончилось, то он принес полное ведро маслянистой жидкости, что воняла тройным одеколоном. Я понял, что дед просто выпарил масло из еловых иголок.
А когда мои знахарки неделю изучали процесс перегонки и непонятное масло, то завалились ко мне сразу с десяток старух и хватая за грудки князя потребовали отдать им один котел.
Я человек со странностями и решил старушек подколоть - а вы бабульки, что в котле детишек жарить будете? Тогда мне чур ноги, я люблю ножки жаренных детей.
- Тут же одна из бабок огрела князя по лбу тростью потом плюнула в морду, а потом облегченно выдохнув заявила - фух, а я-то дурная думала, что в тебя князь лешак вселился.
- Ты бабка дурная, что шуток не понимаешь? - возмутился я потирая шишку на лбу.
- Ты уж не шути так более милок, а то люди у нас больно нечисть всякую и навок боятся, еще прибьют князя.
