Город- мечта (СИ) - Сухов Лео (книги онлайн без регистрации полностью .txt, .fb2) 📗
— Да вы психи!.. — возмутилась пленница.
— Ты из лагеря? — проигнорировав это обвинение, спросил я. — Из того лагеря, который на востоке?
— Ну да… — опасливо подтвердила девушка.
— И у вас там есть два загона с рабами? — снова уточнил я.
— Ну, типа того… — согласилась девушка.
Вслед за Дунаем я опустился перед ней на одно колено. И заглянул Галине в глаза. Хотел разглядеть, совесть там или пустота. Однако почему-то в глазах девчонки плескался лишь тотальный пофигизм. И капелька опасения за свою жизнь: вдруг и вправду ненормальные?..
— А рабов периодически бьют? А девушек насилуют? Бывает? — улыбнулся я.
— Ну они же рабы… Чего?.. — девушка явно поняла, к чему я клоню, но изменять своим убеждениям не планировала.
— А психи — значит, мы? — уловил мою мысль Дунай.
— Ну… Э-э-э!.. Но я-то не раб! Значит, меня нельзя! — возмутилась деваха, повергнув нас в состояние лёгкого шока.
Хотя, сука, своеобразная логика у неё была, да… Как ни горько это признавать, но в обществе, расслоившемся на свободных и рабов, права у всех разные. И одних можно бить, наказывать, пытать. А других — пальцем тронуть не моги!
Правда, у меня было что на это возразить.
И я возразил:
— Это там ты не раб! А тут будешь рабыней! Понимаешь, какой пердимонокль получается?
— Да ладно… Нельзя так! — не поверила она. — Вы же не будете женщину обижать?
— Да не женщина ты, а особь охамевшая! — неожиданно возмутилась Сандра. — Дайте-ка мне нож, я ей сама ухо отчекрыжу! Проклятая эксплуататорша!..
— Но-но-но! — попросил Дунай, пока Прокачун и Мелкий сдерживали нашу поборницу эфемерной справедливости. — Без уха ей нас плохо слышно будет! Мы лучше с пальцев начнём.
— Ну так что? Куда ты так спешила? — а я решил, что пора продолжить допрос.
— Туда! — девушка указала на восток.
И поскольку враньём этот ответ не являлся, я задал уточняющий вопрос:
— А зачем?
Но девчуля оказалась тем ещё упрямым бараном. Предупреждений не понимала, в пытки не верила. И продолжала с усмешкой отбрёхиваться.
— Да просто… Гуляла!
— Дунай, режь ей палец! — решил я.
— Дай-ка ручку, какую не жалко! — ласково попросил Дунай.
— Эй! Иди на хрен! — возмутилась пленница, спрятав руки за спину. — Сам себе отрежь что-нибудь… Ну эй!..
Последнее относилось к Серому, который снова от души влепил ей по спине прикладом.
— Руку дай! — потребовал Дунай, выжидающе глядя на Галину.
— Да пошли вы! Вы же шутите!.. — у девушки затряслись губы, а глаза наполнились влагой.
Есть женщины в русских селеньях… А, в отличие от них, бывают вот такие дуры! Видимо, в компенсацию — чтобы жизнь мёдом не казалась.
Мой дед обычно говорил, что такие люди обожрались «этодругина». Хотя, как юрист, самую малость изучавший этику, могу точно сказать: у них просто мораль дикого племени готтентотов. Если она кого-то ограбила, побила или убила — это хорошо. А если её кто-то хочет побить, ограбить и убить — это очень-очень плохо!..
— Куда ты, лять, шла⁈ — рявкнул Дунай, показывая своё умение быть обходительным с женщинами. — Какая у тебя задача была, Галя⁈
— Я-а-а-а!.. Должна была о ва-а-а-ас предупреди-ы-ы-ы-ыть! — разревевшись, ответила та.
— Кого ты должна была предупредить? — поинтересовался я.
— На-а-а-аших! Они к Алтарю-у-у-у-у пошли-ы-ы-ы-ы! — ответила эта готтентотская дурёха.
Женские слёзы действуют на мужчин. Даже если мужики говорят, что не действуют — не верьте, нагло врут. Слёзы действуют. И только если мужику крупно не везло по жизни — лишь тогда он не обращает на них внимания. Впрочем, ещё есть «немужики» — вот им да, натурально плевать. Таким даже нравится женщин до слёз доводить.
И вроде бы надо ей было палец отчекрыжить… А уже как-то и жалко. Ревёт же!.. Надо либо пожалеть, либо пристрелить. Кстати, вопрос, что делать с Галиной после допроса, оставался открытым…
— Ты южанка? — спросил я. — С ними с юга пришла?
— Не-э-э-эт! Я ме-э-э-э-стная! — кажется, Галина всё-таки осознала, что влипла и серьёзно, поэтому отвечала предельно честно.
— А почему тебя послали? — уточнил я.
— А я бе-бе-бегаю бы-ы-ы-ыстро! — прорыдала девушка в ответ.
Я взглянул на Серого, и тот кивнул:
— Быстро. И, похоже, долго: как марафонцы! — пояснил он.
— Я спо-о-о-о-ортом занима-а-а-ала-а-а-ась! — Галя ревела, не переставая.
А ещё искала в наших лицах сочувствие, но не находила его.
— Кого-то ещё пошлют? — спросил я.
— Неэ-э-э-э-эт! — я на секунду поймал Галин взгляд, и понял, что она всё-таки змея…
Ой, змея! В этом взгляде было столько злобы, что хватило бы отравить целых двух Вано. Галина не просто нас не любила: она нас ненавидела. Мы были помехой на её лёгком пути к красивой жизни. Вернее, она нас таковыми считала.
— Далеко ваши? — спросил я.
— В дне пути-ы-ы-ы! — ревела Галя, пряча бесстыжие глаза в коленях. — Когда выходи-ы-ы-ы-ла-а-а-а! Бы-ы-ы-ыли в дне-э-э-э-э пути-ы-ы-ы-ы!
Мы с Дунаем переглянулись, а затем обвели взглядом наших: кажется, больше ни у кого вопросов не осталось. И я кивнул Серому на девушку. В последний момент я подумал, что он может неправильно понять, но тот оказался молодцом.
Приклад винтовки опустился на затылок Гали. Причём, с чётко рассчитанной скоростью и силой удара. И девушка, как ревела себе в колени, так и сложилась без чувств, через секунду завалившись на бок.
— Связываем, затыкаем рот и оттаскиваем подальше… — приказал я. — Не дай Бог, начнёт громко мычать во время засады!..
— А надо было мочкануть её! — кровожадно сверкнув глазами, заявила Сандра.
Я и Дунай, не сговариваясь, молча вытащили ножи. И протянули их Сандре рукоятками вперёд.
— Чего? — девушка удивлённо уставилась на клинки.
— Мочи, давай! — сказал Дунай. — Бери нож, и в сердце!
Все промолчали. Сандра даже успела на небо как бы невзначай поглядеть.
— А раз нет, тогда и не предлагай! — посоветовал ей Дунай, убирая оружие.
А потом мы вернулись к подготовке засады. Надо было сделать всё идеально. Чтобы потом не стоять на коленях перед победителями, отчаянно жалея свою жизнь, потерянное оружие и припасы.
Дневник Листова И. А.
День восемьдесят четвёртый. Грабя «корованы»…
Они пришли ближе к вечеру.
Караван наших врагов спешил. Три десятка рабов, тащивших тюки, еле переставляли ноги, но упорно шли. Впрочем, объяснялось это легко. Все рабы были связаны одной верёвкой за лодыжки. И если кто-то начинал замедляться, тормозя других — тут же получал палкой по пятой точке. А это, наверно, больно…
Торговцы и вооружённые бойцы распределились в дороге так, чтобы никто из рабов не пытался сбежать. Ни о какой разведке и речи не шло. Нужно было контролировать подневольную рабочую силу. Они так и не заметили нас…
Первыми залп дали арбалетчики. Следом, пока болты ещё летели в воздухе, поднялись из укрытий мушкетёры. Пока они целились, болты нашли свои цели среди вооружённых людей. Над караваном понеслись крики боли, и несколько человек упали. А с обрыва уже летели новые болты — из второй партии заряженных арбалетов.
Грохнул дружный залп пяти мушкетов. Рявкнули ружья и винтовки. А следом в ответ полетели болты и каменные пули. Правда, били торговцы вразнобой: видимо, слабо понимали, что происходит. В то время, как впереди каравана и позади него грозно тявкали винтовочные выстрелы. И враги, как подкошенные, один за другим падали на землю.
Я увидел, как прямо ко мне несётся какой-то южанин с заряженным арбалетом. Дозагнал патрон в ружьё, быстро высунулся — и выстрелил куда-то в центр фигуры. Этого хватило, чтобы тот больше никуда не бегал.
Опять перезарядка. И новый выстрел. Врагов, оставшихся на ногах, было не так уж много. Да, мы убили далеко не всех. Но большинство ранений были опасными. Наши арбалетчики отлично пристрелялись за прошедший день. Поэтому если попадали, то так, чтобы противник уже не встал.
