Западная война (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (читать книги без сокращений txt) 📗
Все это можно было делать. Но нужно ли? Каковы будут последствия таких поступков? Геополитические последствия.
Душно. Слишком душно. Николай расстегнул воротник. Не помогло. Распахнул окно. Вдохнул свежий ночной воздух, чуть освеженный недавним дождиком. Стало полегче.
Закрыв окно и занавески на карте, Император вышел в коридор, взял небольшое охранение и пошел гулять. Пешком. Ночью. По пустынному Санкт-Петербургу, который спал.
Тихо дошел до Спаса на крови, что у Екатерининского канала и остановился напротив церкви. Прямо у набережной, облокотившись на парапет. Вода была черна и непроглядна. Словно там текла натурально живая нефть. Вязко. Тягуче. Он знал примерную глубину канала, но сейчас ему казалось, что он бездонный. Просто бездонный. И какой-то нереальный. Мистический.
Где-то сбоку послышался звук подъезжающего автомобиля. Нормального автомобиля с достаточно мощным ДВС, гулко урчащего на низких оборотах. Где-то совсем близко. Хлопнула дверь. Раздались шаги, вылезшего на брусчатку человека в явно подкованных сапогах.
Николай обернулся на источник звука, но там было пусто. Просто пусто. Фонари освещали набережную хорошо и полностью. Вон – прямо до Невского проспекта. И на ней не было не то что автомобиля, но и даже человека. Кроме пары бойцов охранения, распределившиеся по периметру.
Безлюдно.
Хлопнула дверь храма.
Император удивленно вскинул бровь. Дверь должна быть закрыта на замок. Но никого рядом не было. И главное – бойцы охранения, как будто ничего этого не чувствовали.
- Допился что ли? – Тихо сам себе прошептал Николай. Помотал головой, отгоняя наваждение, и снова сосредоточился на своих мыслях.
Что делать?
Он мог выиграть, поставив на кон все. Но он не хотел так играть. Не хотел свершено. Отчаянно.
Николай потер лицо руками и вздрогнул.
Опять хлопнула дверь храма.
Он развернулся и побледнел. От храма какой-то незнакомый мужчина в генеральском мундире тащил труп в дождевике. Достаточно молодой мужчина.
У парапета тот остановился. Огляделся. И тоже замер, прищуриваясь вглядываясь в Николая. Так, словно он его или не видел, или едва различал. Достаточно молодой. Слишком молодой для генеральского мундира. На шее Святой Георгий. Да и вообще – иконостас впечатляющий. Сразу видно – боевой офицер. В принципе – форма и награды Российской Империи, но, приглядевшись, Николай увидел массу отличий и нюансов.
Этот незнакомец держал в руках кинжал, поэтому Император невольно извлек пистолет и наставил его на визави. Но тишина. Тот помотал головой, с явным облегчением выдохнул. И, вспоров живот трупу, выкинул его вместе с дождевиком в канал. Утяжелив того парой камней. Заметный всплеск, но охрана Император даже ухом не повела.
Одернув форму этот, отмороженно выглядящий незнакомец, вернулся в храм. Император, не убирая пистолета, последовал за ним. Подошел. Протянул руку к кольцу. Потянул и… дверь открылась. Он был уверен, что храм закрывают. Но он был открыт.
Николай вошел и осмотрелся.
Догорали свечи. Тлели лампадки. Было душно и очень сально. Но внутри никого не было.
Император прошелся по довольно небольшому пространству храма, гулко шагая в этой тишине. Заглянул в алтарь. И, взяв там бутылку церковного кагора, сел на ступеньках. Ему было очень не по себе. Впервые в жизни его посещали галлюцинации. Видимо переутомился.
Хлебнул из горла.
- Дрянь… - сморщился Николай. Это приторно сладкое вино слишком отчетливо отдавало спиртом.
Тряхнул головой. И замер.
Перед ним был небольшой постамент с красиво украшенным гробом и толпа каких-то призрачных людей. Кого-то он даже узнал. Где-то едва различимым эхом звучит молебен. Едва-едва. Таким шепотом. И тут крышка гробы отлетает, чуть не придавив какую-то престарелую даму самого унылого вида. И из гроба выбрался тот самый молодой генерал. Выбрался. Прошелся в алтарь. Прихватил оттуда бутылку кагора. Сделал несколько глотков.
- Ну и пойло… — воскликнул этот отмороженный молодчик и отбросил бутылку на пол, расколотив вдребезги.
Завязался краткий диалог. А потом этот мужчина запел песню «Норманны» от Княzz:
- Причалим ли мы к чужим берегам? Иль сгинем в пучине на радость врагам?..
Хлопнула дверь храма и видение исчезло, словно его сдуло порывом ветром. Последним развеялась эта наглая харя молодого генерала, которого выряди в доспехи подходящие, сошел бы за натурального викинга. Его лицо с не то усмешкой, не то с улыбкой растаяло словно улыбка Чеширского кота. Николай проводил взглядом остатки миража и обратил внимание туда, где гулким перестуком приближались явно женские ножки.
- Милый, что случилось? – Спросила Клеопатра. – Я испугалась. Мне сказали, что ты пошел гулять. Среди ночи. Почти без охраны. И… я в растерянности. Ты пьешь? Но зачем? Тем более эту гадость.
- Действительно, - отбросив початую бутылку церковного кагора, произнес Император. – Нужно обязать все храмы Имперского значения держать хорошее вино. Чтобы не позорить ни меня, ни веру. Чуть отвернешься – и все, снова на спичках экономят.
- Что случилось? Мне страшно. Ты такой странный.
- Я?
- Да и тут мне очень не по себе. Пахнет жженым мясом и потом. Даже ладан не перебивает. Что происходит?
- Путь до той звезды, что светит в небе ярче остальных, смертью нам грозит, но дело того стоит! Один — Бог войны — услышит в небе звон клинков стальных! Буря, лютый шторм нас только раззадорят! У! У-у-у! У-у-у! У-у-у! Норманны! У! У-у-у! У-у-у! У-у-у! Норманны!
- Тебе плохо? – Со смесью ужаса и участия в глазах произнесла супруга. – Что ты такое говоришь?
- Ты знаешь. Мне кажется я слишком увлекся. Все хочу сделать правильно, выверено, умно. Выиграть разумно, малыми силами. Сберечь каждую жизнь, каждую копейку. Я, кажется, забыл изначальный смысл слова «Император».
- Ничего подобного! Твоя взвешенность многими очень высоко цениться. Люди любят тебя за то, что ты решаешь их проблемы.
- А кто решит мои? – Слишком резко и жестко произнес он, вставая.
Клеопатра промолчала, чуть побледнев. Она НИКОГДА не видела супруга таким. Он казалась диким… каким-то безумным… его взгляд пугал… его вид пугал… от чего она сделала несколько шагов назад. Неуверенно, но сделала.
- Ты же знаешь, что про меня болтают. Что не Император, а наседка, клушка, что все квохчет вокруг своих цыпляток. Я о них беспокоюсь, а они – наседка. Дрянь... – Процедил он, вкладывая в каждый звук столько эмоций… столько страсти... – Меня называют хитрым византийцем, а сами погрязли в интригах как дворняга в блохах. Врут. Врут. Хитрят. Предают. Твари! А в газетах что пишут? О кровожадном русском медведе, который разевает свою пасть на Европу. И поливают помоями… непрерывно поливают помоями… Как же мне это все надоело! Вот тут уже, - провел он ладонью по горлу.
- Милый?
- Они хотят увидеть кровожадного русского медведя? Увидят. Хотят иметь дело с хитрым византийцем? Не вопрос. Они все получат. Все. Что заказывали. Все они… все… и эти, и эти… - Прорычал Николай и, быстрым шагом направился к выходу. Супруга отшатнулась. В глазах Императора пылали какие-то совершенно жуткие… чудовищные эмоции… страсти… а он него самого стало даже как-то иначе пахнуть… или не от него? Клеопатра даже чихнула от этих навязчивых запахов жженого мяса, дешевого сладкого вина и гари, подмешанных в ладан.
Через час по всей Российской Империи была объявлена полная, тотальная мобилизация. Всех и каждого, кто обязан службой поднимали. Также начинали вербовку по союзным странам, начав наемных охочих в добровольческие батальоны. А в Мадрид ушла короткая телеграмма:
«Будьте готовы. Николай»
- Ваше Императорское Вели… чество… - произнес Великий князь Михаил Николаевич, когда утром зашел по вызову к Императору. Он его не узнавал. ТАКОЙ взгляд.
- Через три дня я выезжаю в войска.
- Но… Ваше Императорское Величество, вы же не полководец.
- Там хватает полководцев. Боюсь, что мы все забыли, что Император – это, прежде всего, главнокомандующий. И я действительно не полководец. Поэтому не вмешиваюсь в работу ни Главного штаба, ни Ставки. Но я – Император. И я должен быть с солдатами.
