Бэтмен. Убийственная шутка - Фауст Криста (электронные книги бесплатно txt) 📗
За стенкой гремела повторяющаяся музыка, раздавался шум пластиковых бутылочек с перекисью водорода и тюбиков с косметикой на двойных туалетных столиках. Традиционную музыку для стриптиза, в которой отдавалось предпочтение саксофону и помпезным барабанам, заменили на синтезаторную электронику, как в научно-фантастических фильмах, и ритмы, которые, казалось, повторялись бесконечно. Хуже этого было то, что называлось рэпом и иногда попадало в репертуар, вынуждая ее скрипеть зубами.
Музыка стихла, и собравшиеся кретины начали свистеть и улюлюкать. Мустанг вздохнула и отложила книгу, заложив вместо закладки старую кисточку. Она встала, когда со сцены в гримерку небрежно вошла Диана Джаливарез, взявшая себе псевдоним «Лилли Сент-Реджис». Она держала приличную пачку мятых денег, прижимая их к большой потной груди. Большинство из купюр были однодолларовыми, самодовольно заметила Сьюзи, когда Сент-Реджис бросила купюры на стол. Некоторые соскользнули на пол.
У другого туалетного столика сидела девушка под простым псевдонимом «Дакота». Она сидела спиной к зеркалу, скрестив ноги и подпиливая ногти.
– Ох, как я люблю моих богатеньких мальчиков! – воскликнула Джаливарес. Она опустилась на колени, чтобы поднять банкноты с пола, и для привлечения внимания начала считать прибыль из этого положения. Это был какой-то дурацкий ритуал на удачу, который она совершала после каждого выступления. Дакота и Мустанг переглянулись.
Затем настала очередь Мустанг. Ее объявил диск- жокей стрип-клуба, Трики Рики. Она собрала наряд, включая кожаные перчатки с рукавами, доходящими до локтей, и медными заклепками вдоль швов.
– А теперь выступит та, от которой у вас текут слюнки, – театрально сказал Рики. – Та, которая может оживлять мертвых и заставить слепцов прозреть, когда она покачивает божественными, великолепными грудями. Единственная и неповторимая... Сьюзи-и-и Муста-а-анг!
Музыка снова стала громче, до звона в ушах, заглушая аплодисменты и улюлюканье. Мустанг собралась с духом и шагнула в прорезь в расшитом блестками занавесе. Вращающиеся световые шары над головой бросали ярко-белые блики на сцену, декорации и Трики Рики, сидящего за пультом управления. Мини-прожекторы, работающие на синхронных роторах, описывали круги красного, оранжевого и желтого цветов.
– О, детка, я влюблен! – закричал грузный мужчина. Он был в очках, слишком мелких для его круглого лица.
– Я горю! – закричал другой, заглатывая бутылку дорогого пива. На нем был свитер команды по гребле Университета Готэма.
– Давайте, мальчики, – сказала Мустанг, зазывая их и начиная танцевать. – Не стесняйтесь, потому что я точно не буду.
Это их заводило. Она взяла пример со старых профессионалок.
И заменила бархатные перчатки кожаными. Поверх бикини на ней была набедренная повязка с леопардовым принтом, как у пещерной девушки, и такой же топ, который едва прикрывал пышную грудь.
Затем она начала танцевать, сосредоточившись на движениях. Давным-давно она узнала, что танцевать можно на автопилоте, но это будет заметно по лицу и движениям тела. Похотливые придурки могут швырнуть несколько купюр, но это тоже будет на автопилоте. Чтобы вовлечь их в процесс, заставить почувствовать, что они разделяют близость с ней, Мустанг приходилось играть на сцене. Нужно было сделать так, чтобы музыка текла сквозь нее, и выложиться на полную.
А еще ей надо было заставлять мужчин пить, чтобы заведение процветало.
– Да, малыш, вот так мамочке нравится, – сказала она, закидывая ногу на плечо одного парня и похотливо покачивая бедрами. Все мужчины взревели, кроме одного. Он сидел в стороне от остальных, сложив большие руки на бочкообразной груди и низко надвинув бейсболку на лоб. Она увидела его в полумраке, и они обменялись короткими улыбками. Потом повернулась, наклонилась и покачала бёдрами. Трубу прорвало, и купюры каскадом посыпались на сцену – не однодолларовые, а двадцатки.
Когда на ней порвался топ, раздался новый рев. Мустанг подняла руки, улыбнулась и откинула голову, нежась в лучах обожания.
Она знала, что зрители тоже разыгрывают спектакль, потому что они лишь наслаждались моментом, но ей было все равно. Если бы кто-нибудь подкараулил ее на улице, и она была бы в обычной одежде – ее бы не узнали. Никто даже не знал, как выглядит ее лицо. Для них она была всего лишь объектом сексуального влечения, и в этом была какая-то приятная анонимность. Здесь у Мустанг была власть.
Но плоды пожинала Сьюзан Клосмейер. Музыка стихла, и цветные прожекторы погасли. Ее выступление закончилось. Она послала поцелуй одинокому зрителю в темноте. Собрав деньги, она вышла в гримерную. На смену ей пришла другая танцовщица. Тяжело дыша, Мустанг схватила полотенце, чтобы промокнуть им лицо и верхнюю часть тела. После этого она положила деньги во влажное полотенце и сложила его.
– Не хочешь впечатлить нас своей стопкой? – язвительно спросила Сент-Реджис.
– Не хочу, чтобы ты завидовала, – ответила она. Она начала переодеваться в уличную одежду. Это был ее последний танец, она хотела убраться отсюда.
– М-гм, как будто ты зарабатываешь только этим.
Владелец «Кобылок в кружевах» поощрял девочек выступать, так сказать, «во внеурочное время», что означало давать приватные танцы. Если клиент давал особенно щедрые чаевые, такой танец мог включать в себя различные дополнительные услуги, и босс забирал себе лишь двадцать процентов.
Сент-Реджис имела в виду их.
Мустанг знала, что нельзя обращать внимание на издёвки такой мелкой сошки, как Сент-Реджис, но ей надо было напомнить, что с некоторыми люди связываться не стоит. Засунув свернутое полотенце в рюкзак, она подошла к Сент-Реджис, которая сидела на шатком стуле и курила.
– Не стесняйся, Диана, – решительно сказала она. – Если хочешь что-то сказать, говори.
Сент-Реджис ткнула в нее сигаретой:
– Слышь, ничтожество, может быть, ты думаешь, что твой...
Мустанг пинком выбила ножки стула. Они сломались и покатились по грязному ковру, а сиденье с грохотом упало на пол. Только что вошедшая стриптизерша ахнула и разинула рот. Дакота молча наблюдала.
– Сука, ты еще пожалеешь.
Сент-Реджис сидела на заднице и пыталась подняться с пола. Прежде чем она успела это сделать, Мустанг ударила ее рюкзаком по голове. Затем она нависла над ошеломленной танцовщицей, наставив на нее палец.
– Я не буду учить тебя, как трясти отвисшим задом, – сказала она, – и держи свой проклятый язык за зубами, если захочешь что-нибудь ляпнуть обо мне. Кивни, если понимаешь, или я с радостью покиваю твоей головой сама.
Сент-Реджис злобно сверкнула глазами, но подчинилась.
– Рада была поболтать, прояснить ситуацию и прочую хрень.
Она перекинула рюкзак через плечо – в нем были деньги, костюм, сапоги на платформе и фонарик с двумя крупными батарейками. Когда она собралась уходить, Трики Рики шагнул к двери.
– Босс хочет поговорить с тобой, Сьюзи, – сказал он. – Говорит, что это в твоих интересах.
– Скажи ему, что у меня сегодня свидание, Рики.
– Ему не понравится такой ответ.
– Правда? – спросила она, прошмыгнув мимо. – Тогда тебе придется сообщить ему плохую новость.
Пробираясь через боковой выход, она вышла на холодный воздух.
Как обычно, там стояли несколько мужчин, которые под влиянием алкоголя и бредового вожделения хотели покурить с ней косячок, произвести впечатление пачкой денег и обещанием шикарных обедов и драгоценностей за свидание – настоящее свидание.
Дело было не в сексе, о нет.
Сегодняшний вечер не был исключением. Один из завсегдатаев, Чак что-то там, вспомнила она, стоял у подножия металлической лестницы с букетом роз в руке. Над дверью висела лампочка под колпаком. Ей было почти жаль беднягу. Спускаясь, она увидела светлую полоску кожи на его левой руке, где обычно было обручальное кольцо.
– Это тебе, Сьюзи.
Ну надо же.
– Это мило, но правила клуба гласят, что мы не можем дружить с клиентами.
