Снежная королева - Виндж Джоан (книга бесплатный формат .TXT) 📗
— Нет! — Мун смотрела за море, на Остров Избранных. В небе клубились тучи, готовые разразиться очередным ливнем. — То есть я хочу сказать… со Спарксом все в порядке. А может, это потому, что отец его — инопланетянин? Или потому, что сам Спаркс так любит технику? Может быть, Хозяйка решила, что он по-настоящему не верит в Нее? Она же не берет в ученики жителей Зимы. — Мун сосредоточенно перебирала жесткие водоросли, словно пытаясь найти в них ответ.
— Нет, ты не права.
— Как? Разве это возможно?
— Да. Данакиль Лю…
— Правда? — Мун вскинула голову. — Но… как же? Почему?.. Я всегда думала… все говорят, что жители Зимы не верят в Хозяйку. И что они не… такие, как мы. — Неловко закончила она и прикусила язык.
— Неисповедимы пути Ее. В самом сердце Карбункула существует некий Колодец, открывающийся прямо из дворца королевы в морские глубины. Впервые попав во дворец, Данакиль Лю шел по мосту над этим Колодцем, и в этот миг Мать Моря призвала его и сообщила, что он должен стать предсказателем. — Клавалли печально улыбнулась. — В людях ведь сладость и горечь перемешаны всегда и повсюду. Хозяйка сама выбирает своих слуг, и Ей, похоже, безразлично, кому поклоняется тот или иной человек. — Она больше не смотрела на Мун; внимательно разглядывала дома, прилепившиеся на краю утеса. — Но среди предсказателей детей Зимы очень мало; ведь им внушили, что служение Хозяйке — это либо шарлатанство, либо безумие. К тому же предсказателям запрещено появляться в Карбункуле. По неизвестной причине их почему-то ненавидят инопланетяне; ну, а то, что ненавистно инопланетянам, ненавистно и жителям Зимы, хотя последние все-таки верят в силу возмездия Хозяйки. — Суровые морщины пролегли на лице Клавалли. — Инопланетная полиция и целая сеть шпионов Снежной королевы специально следят за тем, чтобы «ядовитая кровь предсказателей» никого не отравила…
Мун подумала о Дафте Найми… и о Данакиле Лю, коснулась татуировки в ямке у основания шеи под толстым свитером из светлой, чуть желтоватой шерсти.
— Данакиль Лю…
— …Был сурово наказан и выслан из Карбункула. Он никогда не сможет вернуться; по крайней мере, пока там правит Снежная королева. Я встретила его во время своих странствий по островам. По-моему, с тех пор, как мы вместе, он не то чтобы счастлив… но относительно доволен своей жизнью. Ну а я многому от него научилась. — Она опустила глаза, внезапно став похожей на смущенную девочку. — Я понимаю, что так говорить нельзя… но я рада, что они изгнали его.
— Тогда ты должна понимать и мои чувства.
Клавалли кивнула, скрывая улыбку. Она отвернула длинный рукав парки, обнажив старые, шрамы на запястье.
— Не знаю, почему мы оказались среди Избранных… но только избраны мы были вовсе не потому, что так уж безупречны.
— Я знаю. — Губы Мун дрогнули. — Но если это случилось не из-за его любви к технике, то он никак не мог в остальном оказаться хуже меня…
— …Значит, ты считаешь своего возлюбленного почти совершенством? А ты хорошо его помнишь?
Мун кивнула.
— Когда я впервые увидела вас вместе, у меня сразу возникло предчувствие, что если ты доберешься до наших островов, то окажешься в числе Избранных. Но Спаркс… он вызывал у меня какое-то беспокойство…
— Я не понимаю…
— Ты сказала, что он ушел от тебя во гневе, и считаешь, что это было отчасти справедливо. Однако он хотел причинить тебе боль, он винил тебя за твой успех и свой провал…
— Но ведь и я бы чувствовала то же самое, если б выбрали его, а не…
— Неужели? — Клавалли посмотрела на нее. — Возможно. Это могло бы быть с каждым… никакие благие намерения не способны уберечь нас от крючка с такой наживкой, как зависть. Но Спаркс обвинял в том, что случилось, только тебя. Ты бы обвиняла — одну лишь себя.
Мун растерянно захлопала глазами, потом нахмурилась; она припомнила вдруг их детство и то, как редко Спаркс пытался спорить с нею. Но когда они по-настоящему ссорились, он всегда убегал и оставлял ее одну. Он мог злиться часами, иногда — несколько дней. И, оставшись в одиночестве, она всегда начинала сердиться на себя, всегда была готова первой пойти и попросить у него прощения, даже если знала, что он не прав.
— Наверно, это так. Но даже если ничьей вины здесь нет, то все равно это неправильно…
— Может быть… хотя это, по-моему, причиняет боль только тебе одной. В этом-то вся и разница.
Крупные капли дождя вдруг посыпались на неприкрытую голову Мун; она как-то смущенно посмотрела вверх, накинула было капюшон, но Клавалли вскочила и потянула ее за собой.
Они укрылись под гигантскими древовидными папоротниками. Шум дождя на какое-то время полностью заглушил все остальные звуки. Они молча смотрели на иссеченную дождем серую мглу над серой водой, пока очередной порыв ветра не стал сносить тучу за море. Мун отодвинулась от пористого темного ствола папоротника, глядя, как стекают одна за другой капли по ажурной его листве — точно жемчужинки. Потом высунула руку наружу. Дождь прошел, и ее гнев тоже улетучился, подобно унесшейся вдаль туче. Но ведь если они встретятся, это будет очень не скоро, они наверняка станут такими разными…
— Я понимаю, люди не могут не меняться… Но хорошо бы, чтобы они знали, когда нужно остановиться.
Клавалли только головой покачала, и они побрели по тропе, стараясь ступать по самой ее кромке, ибо тропа после дождя превратилась в настоящий ручей.
— Даже Хозяйка не может обещать этого. Надеюсь, ты поймешь, ответил ли Спаркс на этот вопрос, когда вы снова встретитесь.
Мун остановилась; повернулась и сделала несколько шагов назад: она все еще не могла оторвать глаз от беспокойных вод моря, от тех далей, за которыми лежал ее родной остров…
Глава 8
— …И тогда часть доходов, полученных в результате последнего Фестиваля, употребили для создания нового фонда — чтобы я могла немедленно начать работу над масками для следующего праздника… Было это почти девятнадцать лет назад. Ах, как бежит время, скрываясь под маской будней! Так и жизнь пролетит — сливаясь с ритмом Вселенной… Красно-оранжевые перья, пожалуйста. — Она протянула руку.
Спаркс, сидевший рядом на низенькой скамеечке, сунул руку в один из ящиков, что во множестве стояли между ним и дверью, и протянул ей полную пригоршню перьев. Малкин, стройный, длинноногий серый кот, попытался перехватить несколько перышек на лету. Но Спаркс оттолкнул кота и вернулся к прежнему занятию — он перебирал бусины, раскладывая одинаковые по отдельным плошкам, то и дело поднимая голову и стараясь не упустить ничего из рассказа Фейт. В конце концов у него закружилась голова.
— Не понимаю, как ты умудряешься создать столько масок и все совершенно разные? Ты ведь едва… — Он запнулся, все еще опасаясь говорить о ее слепоте.
— …Отличаешь красное перо от зеленого? — Она улыбнулась, подняла голову и посмотрела на него своими темными незрячими глазами; на лоб у нее был надет особый светочувствительный обруч — «третий глаз». — Что ж, поначалу это было совсем не легко. Но я страстно мечтала творить, сама создавать что-то прекрасное. Я ведь не могла ни рисовать, ни писать красками, а маски скорее похожи на скульптуру — они ощутимы, осязаемы. К тому же это мастерство передается в нашей семье по наследству, как и слепота. Родившись слепой и позже обретя весьма слабую способность хоть что-то видеть… А знаешь, порой мне кажется, что этот недостаток помог развитию у меня особого воображения. Все, даже самые обычные предметы представляются мне неясными и таинственными… какими я сама хочу их увидеть… У меня здесь в городе две сестры, обе тоже слепые — у каждой по такой мастерской. И многие мои другие родственники тоже делают маски, хотя некоторые из них зрячие. Требуется немало выдумки, чтобы каждый получил свою маску во время Фестиваля. И знаешь еще что? — Она улыбнулась с нескрываемой гордостью. — Мои маски всегда самые лучшие! Я, Фейт, Хрустальный Глаз, буду делать маску и для королевы Лета… Кусочек красного бархата, пожалуйста.
