Право рода - Гончарова Галина Дмитриевна (читаемые книги читать .TXT) 📗
Массимо кивнул и подхватил упакованного тьера за ноги, как бычью тушу. А Луис в очередной раз подумал, что ему сильно повезло. Такой человек, как Массимо, – редкость.
И все же…
Не стоит ему слышать их беседу с тьером Эльнором. Луис отлично помнил про племянницу Ольрата, а тут тоже… невинная девушка пострадала. Вдруг Массимо да переклинит?
Ничего, он и сам отлично справится.
Массимо на своем участии в допросе настаивал.
– Тьер Луис, вы пытать не умеете.
– Он мне и так все выложит.
– Ой ли?
Предстоящий Эльнор сверкал глазами, грыз кляп и выглядел несломленным. Луис только плечами пожал.
– Суну его ногами в костер…
Массимо скривился.
– Тьер Луис, я лучше уши завяжу или там глиной залеплю. Но вы ж его угробите раньше, чем допросить сможете!
Это было не исключено. Но…
– Ты пойми, он же предстоящий. И сейчас из него столько грязи польется…
– А то я о ней не догадываюсь, при вас-то состоя?
– А ты понимаешь, что одно дело догадываться, а другое знать? За некоторые тайны можно и головы не сносить, просто потому, что ты поведешь себя иначе. Не так, как повел бы себя человек неосведомленный?
– Лучше уж знать, чем не знать.
– Обещаю, я тебе все расскажу. Но есть вещи, которых не хотел бы знать и я.
Массимо молча протянул на ладони комок глины.
Луис посомневался, а потом махнул рукой – и согласился. Но уши Массимо залепил сам.
И в очередной раз Луис не пожалел, что взял с собой Ольрата. Вдвоем они оттащили тьера Эльнора как можно дальше – и Луис вытащил кляп.
А потом минут двадцать слушал о том, какой он выродок, какая мразь его отец и что бы тьер Эльнор с удовольствием сделал со всей его семьей.
Молча слушал, давая сумасшедшему выговориться.
И – дождался. В потоке ругани мелькнуло и имя матери – «убить пронырливую сучку, чтобы не совала нос куда не надо!», и имя Эрико – «сам сдохнет от дурной болезни», и Лусия – «помрет родами, а до того еще и помучается!». И даже Эттан был упомянут по принципу «сам себе могилу роет».
Луис отложил это в памяти, принялся расспрашивать и был вознагражден ядовитым хохотом в лицо. Рассказывать лишнего тьер Эльнор не собирался.
Пока за него не взялся Массимо, принявшийся «потрошить» тьера так же деловито, как крестьянка режет и ощипывает птицу.
За пару часов тьер Эльнор не получил ни одного смертельного повреждения, но лишился всех выступающих частей тела, пальцев, важного для мужчины органа и даже части кожи.
Жажда мести была сильна в предстоящем, но боль оказалась намного сильнее.
Тьер Эльнор сломался на третьем часу пыток – и заговорил.
И тут-то Луису действительно стало плохо.
Пока Эттан упивался своей победой, а его семья привыкала к новому статусу, тьер Эльнор упорно и усердно плел вокруг них ядовитую паутину.
Первой его жертвой пала Вальера Тессани, которая что-то почуяла.
– Ты забрал у меня дочь, а я у тебя – мать, – хохотал тьер Эльнор окровавленным ртом. Смотрелось это жутковато, хорошо хоть Массимо ничего не слышал. Они с Луисом эти два часа общались только жестами: рука поднята – пытки приостановить, рука опущена – начать заново. – Понял теперь, отродье давертовское? Ощутил! А то привык к безнаказанности!!!
Второй жертвой стала Лусия.
Карстам нужен был наследник, потому что Мирт… вряд ли он когда-нибудь станет нормальным. А Лусия вполне подойдет, чтобы выносить нескольких детей. А потом… а что – потом?
Шлюхой больше, шлюхой меньше…
Луису все больше хотелось схватиться за голову и застонать. И он сам, своими руками привез сестру в волчью пасть.
Впрочем, сейчас ей там безопаснее. Как это ни забавно, но пока Лусия не родит от Доната нескольких детей – ее и пальцем не тронут. Пылинки сдувать будут. Так что о сестре пока можно не волноваться.
А вот Эрико…
Сопляк безмозглый! Попался на шлюху с дурной болезнью!
Подумаешь, выглядит она словно девочка! Мог бы и проверить, посоветоваться, рассказать – навели бы справки! А он! Как теленок!
Луис с трудом припомнил, что брат в последнее время был оживлен и доволен жизнью. То есть…
– С-сука!
– А брат твой сдохнет! И ты сдохнешь!
– Меня тоже на шлюху ловить будешь?
– И на тебя найдется сила! – В глазах тьера Эльнора, подогреваемое болью, разгоралось безумие. – Ты еще увидишь гибель своих родных, ты проклинать будешь тот день, когда родился, молить о смерти будешь…
Луис резко опустил руку, подавая сигнал Массимо.
Ольрат примерился, поддел ножом кожу на груди тьера, сунул под получившийся фестон раскаленный кончик ножа, тьер Эльнор выгнулся и испустил вопль. Но разум гас в его глазах…
Единственным способом отплатить своим врагам для тьера Эльнора стало безумие. И он радостно отдавался захлестывающей его черной волне.
Или красной?
Кровь, да, много крови…
Она льется из-под рук Эттана Даверта, красит одежды Преотца в кровавый цвет, плещется у ног, она густая и солоноватая, с металлическим запахом, она чернеет и вспыхивает огненными искрами, и Тавальен горит.
Горят храмы и дворцы, горят белые здания, горит гавань, корчатся в кровавой воде осьминоги и акулы, кричат беззвучным криком совсем уж невиданные чудовища…
Тьер Эльнор видит и себя.
Та искра, от которой все занялось, – это он.
Он сам.
Если бы когда-то на лесной дороге не остановили его карету, если бы Мелания не погибла, если бы…
А сейчас ему все безразлично!
И тьер Эльнор с радостью окунается во всепожирающее пламя.
Гори, Тавальен!
Гори, страдание!
ГОРИ!!!
Он танцует в центре огненных языков, он сам – огонь. И это – красиво, так безумно красиво… или просто безумно… или красиво?
Ему уже все равно. Тьера Эльнора здесь уже нет. Он ушел танцевать с огнем, оставив врагам свою оболочку, на миг став пророком – и сойдя с ума от ужаса, который породил.
Массимо еще около получаса методично пытался чего-то добиться от тьера Эльнора, но потом покачал головой.
– Бесполезно.
Луис кивнул.
Он и сам видел, что все уже напрасно. Передавили с болью? Нет, вряд ли. Просто Эльнор уже был безумен, а провал столкнул его за грань немного раньше, чем нужно. Вины Массимо тут нет, как и вины Луиса. И он кивнул в ответ на вопрошающий взгляд. Протянул руку.
Массимо покачал головой, показал на себя, но Луис выставил ладонь вперед.
– Нет. Это моя ноша.
Ольрат не читал по губам, но понять – понял. И медленно вложил в руку Луису свой старый нож, с рукояткой из оленьего рога.
– Возьмите, тьер.
Кинжал удобно лежал в руке. Тяжелый, острый…
И в грудь тьера Эльнора он вонзился легко и даже с радостью. Руку потянуло вперед, сталь скрипнула по кости, миновала ребра – и тьер Эльнор совершил свой последний вздох.
Безумие исчезло из его глаз. Они медленно открылись – и огня в них уже не было. Только свет. Словно отблеск золотых волос глупой девочки, которую смертельно разочаровала жизнь.
– Мелли…
Массимо протянул руку и закрыл тьеру глаза. Луис кивнул другу, мол, можно открывать уши. Но Массимо не торопился. Сначала он сноровисто оттащил тьера Эльнора от костра, забросал ветками, не особо усердствуя – найдет его зверье, так и пусть. Им тоже что-то кушать нужно. Вытащил свой клинок, обтер его, сполоснул руки, подбросил веток в костер – и туда же полетели затычки для ушей.
– Не зря хоть?
– Спасибо тебе.
Луис выглядел как человек, на плечи которого упала каменная плита. Надгробная. И давит, давит, и как справиться с ношей – неясно. Массимо подставил бы плечо, но…
– Тьерину – он?
Луис медленно кивнул.
Как же сейчас он был благодарен Массимо.
За присутствие рядом, за помощь, за поддержку и даже за фляжку с жутковатым горлодером, которую подсунули ему под нос.
– Пейте, тьер.
Луис послушно сделал несколько глотков. Горло обожгло так, что он аж задохнулся.
