Когда завидуют мертвым - Цормудян Сурен Сейранович "panzer5" (читать книги онлайн TXT) 📗
— «Еще шумят наши леса и смеются наши дети. Сегодня еще богаты наши недра и поют птицы. На наш век хватит, говорили мы. А вот не хватило…» — задумчиво покачал головой Николай. — Я эти слова хорошо помню. Их отец говорил. Причем он сказал, что произнес эти слова кто-то еще в те времена, когда действительно были богаты недра и шумели леса… И никто не прислушался…
— Я не пойму что-то! — нахмурился Вячеслав. — А при чем тут трубы коптящие, недра и этот ХАРП? Ведь была ядерная война. Она всему конец положила! Чего я не догоняю, а?
— А ты причинно-следственной связи не видишь? — Профессор уставился на него.
— Ну вот не вижу, хоть убейте!
— Слава, ты знаешь, что такое пищевая пирамида?
— Ну, это нам хорошо объяснили, — хмыкнул Сквернослов.
— Ну так вот, было нечто подобное в общечеловеческом социуме. Сильными в мире были те, кто владел нефтью, газом, недрами. Те, кто владел всеми этими ресурсами и мог диктовать свою волю. В этих условиях, даже при понимании того, что ресурсы иссякнут скоро, те, кто был на вершине данной пирамиды, не позволяли производить исследования в тех областях, которые могли позволить человеку избавиться от нефтяной и прочей зависимости. Это ведь удар по их могуществу. Потеря прибыли. Крах устоявшегося мироустройства, где они правили всем. И естественно, шло оскудение недр. Ведь с каждым годом потребление человеком ресурсов росло в прогрессии. И те, кто сильнее в военном и экономическом плане, должны были расширять свое влияние на ресурсоемкие территории. А ведь это другие, суверенные страны. В совокупности усиливалось не только военно-политическое напряжение в мире. Росли социальные проблемы повсюду из-за экономических потрясений. А все возрастающее потребление человечеством земных богатств и сопутствующие отходы привели к резкому изменению климата. Вернее, к первым его тревожным признакам. Надо было что-то делать. А ХАРП мог не только быть боевым средством, им можно было влиять и на климат. Быть может, и хотели остановить глобальное потепление или еще бог знает что. Вот вся эта совокупность факторов, похожих на какой-то сюрреалистический сумбур, привела, на мой взгляд, к тому, что кто-то из этих психов в комнате, про которую так метко заметили наши друзья-космонавты на заседании совета, и нажал первым на курок. Тотальная война была логическим следствием того, что творило человечество. Не берусь утверждать, что все мною сказанное есть истина в последней инстанции, но за годы раздумий над тем, что случилось, я сделал именно такие выводы, которые мне кажутся наиболее логически обоснованными. Одним словом, доигрались.
— Да чего уж тут гадать теперь, — произнес Яхонтов. — Нам теперь только и остается, что ХАРП этот вырубить.
— Надо попытаться разобраться в причинах, — снова вздохнул профессор. — Вот вчера я узнал, что мою Калугу уничтожили наши противоракетчики. Не враг. А НАШИ! Убили, — у старика задрожал голос, — убили мою семью, моих студентов, коллег, тысячи людей. Просто взяли и отвели ракету от Москвы… А какой тут может быть выбор?.. Я… Я давно ни на кого не держу зла… Я только… Мне… Горько мне… И все, чего я хочу, чтоб у оставшегося человечества был шанс. Но если человек не извлечет уроков… Не разберется в причинах всего… То пропади оно все пропадом, человечество это…
Дежуривший на внутреннем посту одноногий старик Кучеренко, по прозвищу Пират, сурово посмотрел на молодых людей. Он не потерял ногу в бою. Не подвергся нападению хищника. Он просто отморозил ногу, и ее пришлось отпилить.
— Это кто явиться соизволил? А? Все вкалывали, завалы разбирали, а вас где черт носил? Мало того что от дозора откосили, так еще и забили болт на все остальное!
— Приказ коменданта был. Не рычи, — оскалился Сквернослов. — Люди спят уже, а ты орешь.
— Да люди так навкалывались, что хоть из пушки стреляй. А вот вы, бездельники, прохлаждались где-то.
— Да завали ты хайло свое! — рявкнул Вячеслав. — И без твоей словесной дристни тошно! Автоматы наши давай!
— А вот иди на хрен, откуда пришел, ублюдок!
Последнее слово, обращенное к детдомовцу, было произнесено опрометчиво. Удар был совершенно неожиданным, и Кучеренко повалился на пол, опрокинув свой вахтерский стол.
— Я тебя сейчас урою, огрызок человеческий, — зашипел Сквернослов.
Николай, как обычно погруженный в свои мысли, даже не заметил, как завязалась драка. Он попытался разнять Славика и Пирата, но тут кто-то схватил его за ворот бушлата и с неимоверной легкостью выкинул из подвала в ведущий в их жилище коридор траншеи. Васнецов в недоумении взглянул в дверной проем, и следом вылетел Вячеслав. Затем появилась голова невесть откуда взявшегося Яхонтова.
— Стойте тут и ждите меня, бакланы!
Массивная, утепленная шкурами дверь в подвал захлопнулась. Ждать пришлось несколько минут. Наконец Варяг вышел из их подвала и швырнул братьям их автоматы и подсумки с оставшимися патронами.
— Оружие на плечо! Живо! Вы что там, сучата, устроили, а? — Он угрожающе посмотрел на молодых людей.
— Да он за базаром своим не следит, хрыч старый! — огрызнулся Славик. — И вообще, Варяг, ты сам виноват. Не надо было нас от работ на завалах отрывать. Теперь всякая мразь на нас как на крыс шхерных смотрит!
— Ну-ка пасть закрой! — рявкнул искатель. — Еще такое устроите, башку отвинчу! Шагом марш за мной!
— Но мы не все вещи забрали! — возразил Николай.
— Все, что вы должны были взять, вы взяли. Это ваши стволы. Шмотки специальные для вас я давно приготовил, и они уже в луноходе.
— А проститься с соседями?
— Спят все давно. И запомните, искатели никогда перед рейдом не прощаются. Это плохая примета. Вы вон уже с Кучеренко простились, идиоты. За мной, я сказал!
Яхонтов двинулся по траншее. Братья пошли следом. Николай украдкой улыбнулся. Варяг назвал их искателями. И это ничего, что при этом он назвал их еще и бакланами, сучатами и идиотами. Главное — они теперь искатели! Это было в высшей степени лестно. Искатели — элита. Искателей любили женщины, уважали мужчины и боялись даже медведи.
— Слышал, как он нас назвал? — шепнул Николай, толкая локтем Сквернослова.
— За сучат обидно, конечно, — буркнул в ответ тот.
— Да нет. Искатели!
— Да из вас искатели, как из поноса вертолет. Ишь губу раскатали, — сказал, не оборачиваясь, Яхонтов.
Это была неприятная оплеуха.
Они шли долго. Луноход находился в ангарах ремонтной базы для обслуживания боевой техники десантников. Три ангара были единственными надземными строениями, кроме блокпостов, которыми постоянно пользовались люди. С наступлением холодов эти полукруглые здания из рифленого железа были утеплены мешками с опилками и шкурами. Однако все равно в них было довольно холодно. Поэтому и саму технику накрывали несколькими слоями брезента и звериных шкур.
В ста метрах от рембазы траншея была обрушена. Ее еще не расчистили, и пришлось дальше идти, выбравшись на поверхность. Братья были одеты недостаточно тепло для улицы, и их мгновенно пробрал озноб. Радовало лишь то, что не было ветра. Ночную темноту и безветренную тишь разрубал скрип снега под ногами, которые без снегоступов проваливались по самые бедра. Эта короткая дистанция отняла больше сил, чем утомительная ходьба по километровым траншеям. Николай, преодолевая последние метры, подумал от тех одиннадцати сотнях километров, которые им предстояло пройти по чужой Аляске. Быть может, они без особых усилий пересекут всю Россию с запада на восток, но чего им будет стоить оставшийся путь до ХАРПа?
Перед входом в ангар на уложенных железных листах лежали какие-то большие продолговатые свертки. Их охраняли два укутанных в тулупы бойца. Свертки очень походили на тот, что в первой половине дня братьям довелось провожать до стадиона.
— Что это? — спросил Николай у Варяга. Однако он догадывался, что за ответ последует.
— Это те, кто погиб от землетрясения, — ответил Яхонтов. — Сегодня днем хоронить их будут.
