Слишком много врагов (СИ) - Розанов Вадим Вадимович (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Привезший Федора унтер что-то долго докладывал японцу уже совсем другого вида: если разведчики были худощавые, поджарые, в сильно обтрепанной форме и с винтовками, то этот был настоящий полковник - упитанный, чистый, весь наглаженный, на мундире - планки наград и какие-то бляхи. Хотя глазки остренькие. Унтер во время доклада гордо показывал на погоны, планки и гвардейский значок на мундире Федора.
"Полковник" скептически осмотрел Федора и что-то буркнул одному из офицеров явно помладше рангом, стоявшему рядом. Тот подошел к Федору и продемонстрировал знание русского языка.
- Ты кто есть? - переводчик сразу взял быка за рога.
- Военный врач, - очевидное Федор скрывать не собирался. Мундир у него был офицерский, но погоны - узкие, серебряные как у всех медиков, да и "пьяная змея" на погонах говорила сама за себя.
Переводчик что-то коротко бросил по-японски.
"Полковник" презрительно махнул рукой, что-то резко бросил унтеру и в сопровождении свиты опять исчез под землей.
"- А вы что, ждали офицера из Генерального штаба? - подумал про себя Федор. - Глупость какая-то. Интересно, что дальше будет? Хорошо бы попить дали. Да и пожевать чего-нибудь не помешает. Весь день ничего не ел."
Размышляя таким образом, Федор не понимал, что жизнь его в этот момент висела на волоске. Майор, начальник разведки японской дивизии счел ниже своего достоинства публично отчитывать какого-то унтера из разведвзвода полка, оставив это его непосредственному командиру, однако про себя ругался последними словами. Из шести направленных им в тыл русским диверсионных групп вернулась пока только вторая. Весь день пылили по пустыни, чудом вырвались и приволокли медика. И что он может знать? Нет, что-то, конечно, знает, но ни общая численность корпуса, ни данные о его руководстве и вооружении для японцев секрета не составляли. Все это они заранее получили из Омска, из министерства обороны УралСиба. Вот там у них были серьезные люди на крючке, это была настоящая разведка. А тут дурак-унтер притащил врача. Значит, как их не муштровали, а знаков различия русских так и не выучили. Разгильдяи.
С пленными японцы традиционно не церемонились. В Китае так вообще офицеры соревновались между собой, кто покажет лучший удар катаной. Здесь пока было не до развлечений подобного рода, но и держать пленных было негде. Не землянки же им копать. Так что майор в сердцах буркнул унтеру: "Делай теперь с ним, что хочешь!", но уже спустившись в землянку вспомнил, что коллега, служивший в какой-то хитрой части где-то под Мукденом, просил его при первой возможности прислать одного-двух пленных русских европейского происхождения, пояснив, что китайцев для медицинских опытов у них хватает, но надо что-то там такое и на европейцах бы испытать. Коллега был человек непростой, со связями в Токио, оказать ему услугу явно стоило, и майор послал переводчика забрать Федора у разгильдяев-разведчиков.
Тот появился более чем вовремя. Злой как черт унтер со своими солдатами отвели Федора за соседнюю сопку и начали что-то обсуждать между собой, показывая при этом то на его мундир, то на сапоги. При этом они щупали ткань и что-то яростно доказывали друг другу. Похоже делили его скромное имущество. Федору это совсем перестало нравиться. Того и гляди напоят... так, что больше никогда уже жажды не почувствуешь. Он лихорадочно пытался что-то придумать, но ничего путного в голову не приходило. Напротив, мысли куда-то разбегались, а вместо них сознание застилало мутная полоса страха и безысходности.
Офицер-переводчик грубо рявкнул что-то солдатам, те молча откозыряли, повернулись и отправились восвояси, а Федору связали теперь еще и ноги и бросили в кузов грузовика, который в составе небольшой колонны этой же ночью отправился куда-то на восток. Похоже, к границе. Японцы все же опасались авиации киевлян и предпочитали грузы по возможности возить по ночам.
Японская колонна, однако, ушла недалеко. Вероятно, в карме Федора на этой войне было что-то препятствующее нормальному автомобильному движению, и судьба навела именно на эту колонну взвод казаков УралСиба, который был выдвинут в числе прочих подразделений командованием экспедиционного корпуса теперь уже в японский тыл.
Вообще события предыдущей ночи не столько даже нанесли реальный ущерб тылам корпуса, как страшно разозлили его командование. Дело в том, что вокруг всей этой монгольской операции, как это часто бывает в армии, развивалась заковыристая интрига. Весь контингент, направленный НКР в Монголию, назывался экспедиционным корпусом, но в его состав входили ударный корпус, в котором и служил Федор, и еще куча отдельных частей и подразделений. Так вот командир ударного корпуса, молодой, но уже прославившийся во время взятия Варшавы генерал-майор, надеялся, что его и назначат командующим экспедиционным корпусом, так как других генералов среди командиров направленных в Монголию частей не было. Он, собственно, и исполнял такие обязанности, поскольку все остальные части были приданы его корпусу. И вдруг накануне приходит известие, что в связи с вторжением японцев состав экспедиционного корпуса существенно увеличивается, он преобразуется в армейскую группу, а из Киева самолетами в Ургу перебрасывается специальный штаб группы и в его составе летят аж три генерала. Причем два из них - генерал-лейтенанты.
Так что командир корпуса очень расстроился. А тут еще эти японцы ночью так выступили. Пощипали тылы, а самая наглая группа умудрилась вообще обстрелять и сжечь один из автомобилей штаба корпуса. Причем тот самый, который перевозил личное имущество его командира.
От такого озвереет любой генерал. Недавний покоритель Варшавы исключение не составил и утром, пользуясь тем, что штаб армейской группы еще не прибыл, раздал всем, до кого дотянулся, и от души. Досталось и командирам двух казачьих полков УралСиба, которых тут вообще вроде бы и не было, хотя на самом деле их сотни, как правило, проводили на монгольской территории чуть ли не больше времени, чем у себя дома.
Казаки даже не очень и обиделись, поскольку по штабу корпуса и окрестностям уже вовсю бродили сильно преувеличенные слухи о том, что у командующего лишних подштанников не осталось - все, мол, сгорело. Издевался народ, конечно, зря - уж что-что а одеть командира во все новое тыловики бы всегда смогли.
Позлословив между собой, казачьи командиры и послали в ту же ночь в тыл к японцам с десяток своих разъездов - конечно, не за подштанниками для командира, но поучить японцев следовало. Да и репутацию свою поднять перед прибытием нового командования тоже стоило.
Вот один из таких разъездов и встретил японскую колонну, в которой перевозили и Федора. Казаков колонна, в целом, разочаровала. Грузовики шли почти пустыми, что, впрочем, не помешало им хорошо и быстро сгореть.
Как сказал Федору командовавший освободившими его казаками хорунжий:
- Прежде, чем лезть на японцев, нам надо сжечь им весь транспорт. Посмотрим тогда, сколько они просидят в своих окопах. Местных ресурсов здесь практически нет, транспорт решает все. А Ваш госпиталь, говорят, не сильно потрепали. Кто-то все же тревогу успел поднять.
- Похоже, только это я и успел, - и Федор рассказал ему о своих приключениях.
- Повезло Вам сказочно, доктор, - хорунжий покрутил в руках пакет, который казаки сняли с тела водителя грузовика, где везли Федора, покачал головой и убрал его в сумку. - Знакомый адресочек. Ходили туда наши из разведки, очень уж у них нехорошие сведения от китайцев появились, да не смогли пройти. Опасное место.
- А Вы понимаете по-японски?
- Есть немного. И по-китайски тоже. Это Вы сюда пришли на время, а нам, чтобы у себя дома спокойно жить, хорошо надо понимать, что у соседей происходит. Вот и сейчас, колонну мы Вашу грохнули, но пойдем не назад, а вперед, в Китай. Японцы-то сейчас начнут все пути на запад и север перекрывать, а мы на восток двинем.
- А я?
- И Вы с нами. Врач нам пригодится, всякое бывает, а Вы, похоже, уже воевали.
