Право рода - Гончарова Галина Дмитриевна (читаемые книги читать .TXT) 📗
Алаис положила руку Далану на плечо и насмешливо, чеканя каждое слово, заговорила. Как аристократка в обращении к слуге. Да она и была герцогиней! Такие, как Ример…
Хотя нет. По нему видно, что этот из старых слуг. Тех, которые хозяев без штанов помнят и опекают их, словно безмозглых деточек. Иногда – до смерти.
Но проняло и бедолагу.
– Любезнейший, вы так и собираетесь держать своего хозяина и его гостью во дворе? Хорошо же у вас хозяйство поставлено, нечего сказать.
А вот это подействовало. Ример сконфуженно поглядел на Далана, неприязненно на Алаис – и склонился в не особо низком поклоне.
– Господин, может, покушать с дороги? А вашей гостье комнату приготовить?
Далан посмотрел на Алаис.
– Окажешь нам честь? Алекс?
Алаис спокойно взяла парня под руку.
– Распорядись, пожалуйста. Я бы действительно отдохнула с дороги. А господин Ример тем временем озаботится доставкой нашего багажа с «Прекрасной маританки» и обедом. Я бы съела что-нибудь не очень тяжелое. Возможно, тушеную рыбу и какой-нибудь суп. Вино к обеду можно не подавать. Ах да. К вечеру пусть мне нагреют воды, я хочу принять ванну. Какие покои ты мне отведешь как гостье?
И все это, подчеркнуто глядя только на Далана, мимо Римера, не обращая на него никакого внимания. Подлизываться к таким слугам – самое глупое, что можно только придумать. Чем больше ты будешь лебезить, тем больше тебя будут подозревать в чем-то недостойном. Но поведи себя как барыня – и тебя поставят на правильное место в пищевой цепочке. Это если очень приближенно.
Раз ты волк, так показывай зубы. И точка.
Далан молчал, пока Алаис говорила что-то про неухоженный двор, и только в доме, где Ример не мог их слышать…
– Алекс, ты чего? Он же хороший…
– Далан, я для него – подозрительная девица без роду-племени, невесть откуда явившаяся, да и беременная к тому же. Как он должен ко мне относиться?
Ответом был смущенный хмык. Притерпевшийся Далан и не думал, как их пара со стороны смотрится.
– Так что подлизываться я к нему не стану. Перебьется. Рано или поздно все станет на свои места, согласен?
Далан кивнул.
– Вот, есть гостевая комната.
Комната была на первом этаже. Вполне симпатичная и уютная, одинаково подходящая для мужчин и женщин. Стены обтянуты нежно-зеленой тканью, тяжелые шторы – сочетание желтого и коричневого цветов, мебель благородного коричневого оттенка – дуб? Да, наверное.
Алаис упала прямо на шоколадного оттенка покрывало на кровати.
– Я отсюда никуда. Как принесут мой багаж, распорядишься, чтобы занесли? Штаны до слез надоели, хочу платье надеть.
– Распоряжусь. Отдохнешь?
– Ага, спасибо…
Алаис зевнула во весь рот.
Пусть Далан крутится среди слуг. Если она все правильно понимает, сейчас о ее подвигах такого порасскажут – представить страшно. Что было – приукрасят, чего не было – добавят. И вечером отношение к ней будет чуточку другое. Тогда и будем ковать железо. А сейчас – бессмысленно. Интересно, кто эту комнату обставлял? Очень стильное место, и вовсе не купеческое, скорее, для аристократов. Слишком строго, просто и аккуратно, и ни следа пошлой роскоши, которая отличает остальной дом.
Алаис снова зевнула, скинула сапоги – и как была, в одежде, завалилась на покрывало.
Поспать бы хоть пару часов.
Проспала она едва не до вечера. А разбудил ее Далан. Вошел, потряс за плечо.
– Алекс, ванна готова, одежду доставили, ужин через час. Успеешь?
За горячую ванну Алаис готова была на все, что угодно.
– Успею.
Кто не был лишен такой роскоши в течение пары месяцев, не представляет, какое это наслаждение. С головой погрузиться в горячую воду, полежать, отмокая, наслаждаясь горячим паром, возвращающим к жизни каждую клеточку тела.
Намылиться, ополоснуться, смыть въевшуюся, кажется, в самые кости грязь, и снова намылиться. До скрипа.
Вот оно – счастье.
А потом высушить полотенцем волосы, уложить их щеткой из кабаньей щетины и наконец-то надеть новое платье. Из тех, что были заказаны на Маритани. И новые туфельки.
И можно не скрывать, что ты – женщина.
Это – рай.
К столу Алаис вышла в ярко-голубом платье и новых туфельках, с лентой в коротких волосах. Далан подскочил, словно укушенный.
– Алекс, ты… это…
Алаис улыбнулась. Парнишка привык видеть ее в образе «солдатика Джейн», а тут вдруг – женщина. Конечно, удивился.
К тому же, слава беременности, у нее на месте двух прыщей появились две выпуклости, да и мясо чуть-чуть на кости наросло. Уже не заморенный скелетик Алаис Карнавон, а вполне привлекательная девушка.
Ример проводил женщину неодобрительным взглядом, но смолчал. Уже наслушался от Далана. К тому же за столом Алаис вела себя, как и подобает благородной даме. Ловко орудовала столовыми приборами, поддерживала застольную беседу…
– Голубей я послал, надеюсь, что родные вскоре будут дома.
Алаис кивнула.
– Далан, скажи, возможно ли снять неподалеку домик? Не хотелось бы обременять вашу семью своим присутствием.
А обременять придется долго. Уже третий месяц беременности пошел, так что плюс полгода до родов, плюс год после родов.
– Алекс! Никого ты не обременишь! Клянусь!
– Далан, мы это уже обговаривали. Я обязана заботиться о своей репутации…
И заодно – о репутации еще не рожденного ребенка. Люди потом такого сочинят… и Далану его припишут. А Алаис не собиралась этого позволять.
Это ее сын. Он имеет право на титул Карнавонов, и он его получит.
Мысль о том, что у нее родится девочка, в голову Алаис даже не забрела.
А следующее утро для Алаис началось с неприятных ощущений.
Проснулась она от грохота кареты по мостовой, скрипа ворот и радостного визга:
– Нашелся!!!
Что-то верещали дети, плакала женщина, бубнил Далан, Алаис хотела поглядеть в окно, что происходит, но тут взял свое сволочной токсикоз, и она минут пять корчилась над ночным горшком.
Видимо, пока было нельзя, организм терпел, держался до последнего, крепился, а тут, в безопасности, и расслабился.
И выдал наружу все содержимое.
После спазмов Алаис распростерлась прямо на полу, прижалась щекой к холодным доскам, вдохнула, выдохнула…
Страшно. Тут ведь ни медицины нормальной, ничего! Смогут ли ей помочь, случись беда?
Больше всего пугает не ситуация, а то, что от тебя-то в ней ничего и не зависит!
Желудок постепенно успокоился, Алаис выждала еще минут пятнадцать для верности и принялась одеваться. Сейчас многое зависит от матери Далана. Если они найдут общий язык, все будет намного проще. Так что скромность, строгость и еще раз респектабельность.
К завтраку Алаис спустилась в темно-синем платье с прошивкой из серебряной нити. Очень простом. Очень богатом. Не драгоценностями богатым, а тканью – дорогой ирунской шерстью. Такой и аристократки не брезговали.
Никакого выреза, воротник под горло, вышивка по лифу, длинные рукава, пена белого кружева вокруг шеи и запястий, волосы ловко скручены в узел на затылке и подхвачены лентой того же оттенка. И даже рыжий цвет не так бросается в глаза.
Войдя в гостиную, Алаис поняла, что поступила правильно.
Смотрела на нее хозяйка дома так, словно примерялась, какой кусочек отрезать для первого блюда, какой для второго, и появись Алаис в чем-то более простом, не преминула бы съязвить. Но девушка справилась. И теперь две женщины с интересом разглядывали друг друга.
Мать Далана была темноволосой и кареглазой женщиной лет тридцати. Милое усталое лицо, сложная прическа, элегантное платье из палевого шелка, нитка жемчуга…
Алаис подумала, что у нее тоже драгоценности есть, но тут же цыкнула на себя.
Что за мерзкая привычка? Маня обвешивается серебром, значит, Тане надо золотом, а Люсе вообще бриллиантами. Это не благородство, а обезьянничество. И Алаис чуть склонила голову, первой представляясь хозяйке дома.
