Отмеченный (СИ) - "GibBenk" (читать бесплатно книги без сокращений .txt, .fb2) 📗
Я сглотнул и ответил дрожащим голосом:
— Ясно.
— Динзавии требуется твоя помощь. Постарайся сделать всё, что от тебя зависит.
Господин Эйргон и Корнелл вышли из палаты.
Глава 3.1
Дежурный сидел с широко открытыми глазами, боясь шевельнуться. Еще бы… после диалога, произошедшего между отцом и Старшим Советником, мне самому стало не по себе. Они говорили совершенно не по-динзавийски. Выходит, о папе я очень многого не знаю. Он называл Старшего Советника по имени, да еще и угрожал ему…
— Па, ты говорил со Старшим Советником так, будто… — попытался уточнить я, забыв о присутствии постороннего в палате. Отец прервал меня.
— Я отвечу на твои вопросы, когда вернешься.
— Но… может стоит…
— Я не стану просить прощения за сказанное, пока не увижу тебя живым после посещения Горденского леса. Лучше подумай, как сделать так, чтобы им хватило одного твоего похода в Эб-Гон. Очень надеюсь, что господин Эйргон прав, и теория исследователей реалистична.
— У меня нет идей, как вступить в контакт с Аномалией и при этом не умереть. Дир говорит «не бояться», значит ли это, что мне нужно просто пойти и «удивиться»? Не слишком похоже на план по спасению Динзавии, одобренный самим Советником. Что мне делать?
— Никто не знает, Марк. Поэтому не торопись. Если Аномалия вправду живая, она может воспринять твою излишнюю самоуверенность, как угрозу и…
— Я умру на этот раз по-настоящему?
Он серьёзно посмотрел мне в глаза и медленно кивнул.
— Да. Постарайся не вызывать у неё каких-либо опасных для себя подозрений.
— Надеюсь она достаточно глупа, чтобы не заметить странности в том, что я иду к ней, игнорируя все признаки её присутствия… Иду, потому что так сказал мальчишка из детдома.
— Спокойнее. Сегодня всё станет на свои места. Возможно, Эйргон знает о нем что-то еще. Что-то, что придает ему уверенности в подобной авантюре. А по поводу странности — люди никогда не чуяли Аномалию. Твой приход в лес не должен насторожить её. Под излишней самоуверенностью я подразумевал дальнейшие действия.
— Я понял… Мне нужно как-то отвлечься от мыслей о гибели. Как бы сказал Гектор? Моя цель — разгадать величайшую тайну в истории человечества! И это не просто любительская затея, а организованная самой Службой Спецоперация. Да о таком можно только мечтать!
— Оптимисты в твоей ситуации вряд ли проживут долго. Действуй обдуманно. Оценивай обстановку, ищи наилучшие возможные варианты дальнейшего поведения. В общем, осторожно импровизируй, исходя от ситуации.
Я усмехнулся.
— У меня вряд ли будет время заниматься оцениванием обстановки, когда оно будет близко.
— Тогда постарайся прислушаться к своей интуиции. Главное — не паникуй. И поменьше думай о том, что именно Эб-Гон спас тебе жизнь. Сосредоточься на желании жить.
— Думаешь, меня спасло «желание жить»?
— Я всего лишь предположил.
— Лучше я буду злиться на нее. После гибели Гиберта — это одно из основных моих чувств.
— Тогда злись так сильно, насколько это возможно… — он задумчиво опустил взгляд.
Бойцы с моей экипировкой прибыли меньше, чем через пятнадцать минут, и вошли без стука, прервав наш диалог. Что ж, пожалуй, до грядущего контакта мне не суждено поговорить с отцом о поведении Веллы. То, как она поменяла свою позицию, теперь уже не казалось таким странным.
Мне выдали берцы, белье, костюм из кителя и штанов камуфляжного цвета, фуражку, защитные очки, перчатки, костюм ветро-влагозащиты, пару раций, одна из которых была специально разработанной аналоговой версией для работы в Эб-Гон, дозиметр, ручной фонарь, увеличительное зеркало с рукояткой, которое по расчётам сотрудников могло помочь мне не «пропасть» (так они назвали мой возможный повторный контакт) раньше времени. От противогаза и респиратора я решительно отказался, так как вообще не дышал. Из своих вещей взял только прошедший боевое крещение катушечный диктофон.
Несмотря на отсутствующий аппетит, в мой рюкзак положили пару высококалорийных батончиков и флягу с водой.
Из оружия выдали только тактический нож. Вряд ли Аномалия, будь она разумна, воспримет винтовку, как средство для ведения диалога. К тому же мне самому так было спокойнее.
Отец молчаливо наблюдал за приготовлениями. Он заговорил, только когда я повернулся к нему лицом, демонстрируя надетый китель.
— Никогда не хотел видеть тебя в таком виде, сынок, — Дэрилл покачал головой и еще раз осмотрел меня с головы до ног.
Я подождал, пока сотрудник застегнет рукав ветрозащиты и ответил:
— Возможно, мы видимся в последний раз. Ты хочешь поговорить о том, как скверно я выгляжу?.. Или о том, насколько несправедливо происходящее?
Отец нахмурился, а сотрудники переглянулись, закончив с моей экипировкой. Я продолжил:
— Это случайность. На моем месте мог оказаться любой, и они не знали, к кому пойдет мальчишка.
— Ты прав — это случайность. Я не сумел уберечь тебя от этой случайности, — он грустно вздохнул.
— Что ты такое говоришь? — я осмотрел свою форму Службы Б. и перевел взгляд на отца, — От случайности невозможно уберечь, на то она случайность. Звучит абсурдно.
Папа кивнул.
— Слушай, но думай. Если Аномалию получится понять, то она будет перед тобой.
Отец не просто так перевел тему. Он употребил пословицу, которую ранее я слышал только от него самого. «Не тот страшен, кто пред тобой, но тот, кто поддерживает тебя со спины» — примерно так. Следовательно, Аномалия для меня будет чем-то очевидным, а то, что поддерживает… Служба и, быть может, даже Велла, — вот, чего следует опасаться на самом деле. Отец использовал пословицу, чтобы скрыть смысл сказанного от присутствующих. К черту демонов, если я думал над вмешательством СБ в происходящее со скептицизмом, то он всерьёз считал их «приспешниками зла», для которых нет ничего святого. Стало понятно, от какой «случайности» он мог меня уберечь…
Надеюсь, у отца был весьма серьезный повод, чтобы усомниться в благородности намерений самой Службы Безопасности во главе с господином Эйргоном. Опасность, которая ожидает меня вне леса, беспокоила его не меньше, чем то, что обитает в лесу.
Я повернулся к сотрудникам, на лицах которых даже за очками и маской было видно крайнее удивление, и доброжелательно сказал:
— Извините. Эта форма на самом деле выглядит хорошо…
— Ничего страшного. Мы не держим обиду, если наш костюм кому-то не нравится, — ответил первый, не дав мне закончить мысль, второй кивнул.
Не веря в то, что они совсем не поняли, о чем был наш диалог, я с недоверчивым видом посмотрел на отца. Он лишь нахмурился и отвернулся в сторону окна.
Дежурный исследователь подошел ко мне и замерил излучение, после чего провел к весам.
— Сто пять килограмм и семьдесят четыре микрорентгена в час, — зачем-то сказал он в слух, хотя показания видел и я, и отец, — Времени на разговоры у Вас не остается, Марк Лиссебар.
По пути на улицу, единственный, кого мы встретили — был медицинский работник в регистратуре. Больница будто опустела. Я сглотнул, вспомнив, как исследователь предупреждал Старшего Советника СБ о моей будущей опасности для окружающих.
В голове один за другим стали появляться фантастически-кровожадные образы с элементами расчленения и последующими опытами над еще живыми частями, после того как ученые признают меня «безнадежно опасным». К черту демонов, поход на смерть к Лесному на их фоне выглядел весьма гуманным. А после слов отца, я больше не мог быть уверен, что какой-нибудь из этих чудовищных сюжетов невозможен в условиях Динзавии.
У выхода из больницы нас уже ожидал бронетранспортер. В паре шагов от машины господин Эйргон что-то серьёзно говорил двоим сотрудникам Службы Б. с винтовками «на плече». Мистер Биэль, увидев, что мы вышли, окликнул Советника.
Вне помещений всё вокруг казалось странно большим и далеким. Я остановился, стараясь привыкнуть к тому, что вижу. Возможно, так на меня подействовало длительное пребывание в палате, или, быть может, дело в моем обостренном зрении. Так или иначе, насладиться уличным воздухом и большим пространством мне не дали. Увидев суровый взгляд Старшего Советника на себе, я тут же продолжил идти.
