Ржевский (СИ) - Афанасьев Семён (бесплатные версии книг .txt, .fb2) 📗
— На тему?!
— Как я должен себя вести и что мне нужно сделать, чтобы являться вашим надёжным партнёром, — серьёзно ответил он.
— Хм.
— А я обещаю не менее откровенно прокомментировать каждый пункт ваших ожиданий.
— Я буду пользоваться амулетом правды, — Шу врубила артефакт и спокойно положила его на стол.
Боковым зрением она при этом старательно отслеживала реакцию Ржевского.
— Сколько угодно, — равнодушно отмахнулся тот, устраиваясь поудобнее на стуле и с видимым наслаждением отпивая кофе из глиняной чашки, выполненной под старину.
— Давайте попробуем. — Японка приняла необычное предложение, почему бы и нет. Звучит странно, но придраться не к чему. — Первый пункт наших, как вы говорите, ожиданий. Вы согласны, что не сможете дать законное разрешение на установку главной станции связи концерна Мицубиси на вашем участке, если не вернёте своё место в Совете Города? — Шу передвинула амулет так, чтобы видеть и индикатор, и лицо собеседника. — Это будет просто незаконный и нелегитимный лепет вашего Рода, бывшего великим когда-то, но не сегодня.
— Ух ты.
— Дмитрий-сан, простите за резкость. Я сейчас буду говорить только правду, не пытаясь её смягчить.
— Не спорю! — собеседник вскинул вверх раскрытые ладони. — Любое решение должно быть законным, это я понимаю и согласен!
— Спасибо. На сегодня вы за пределами орбиты принимающих решения в этом городе. Пока вы не сели обратно в своё кресло в Совете, речи о станции на вашей земле быть не может.
— А как бы вы на нашем месте вернулись в этот Совет?
— Для этого нужно возвратить себе Титул Независимого Рода, который с вас в своё время сняли после того, как вы при всём честном народе послали ... собственного царя. Вам лучше знать, куда. — Подумав, Шу поднялась на ноги и стоя поклонилась ещё раз.
От уважения к чужому монарху она не переломится, а радикализм Ржевских несколько шокировал даже в ретроспективе.
— А для этого...?
— Погасить все имеющиеся долги вашей фамилии. Снять таким образом обременение с имения: его у вас никто не может отобрать, но любые операции-то заморожены.
— Дальше? — он чему-то весьма воодушевился.
— И наконец сделать так, чтобы минимум половина Совета Двенадцати Семей проголосовала за вас на ближайшем ежемесячном заседании.
— Однако, — гайдзин выкатил удивлённые глаза и задумчиво почесал за ухом. — Это уже весь список или что-то ещё есть?
— Это всё. Долги, равные снятию обременения; голосование шести из оставшихся одиннадцати за вас; ваша подпись под протоколом заседания Совета после этого. — Норимацу на всякий случай повторила, загибая пальцы для наглядности. — Как его легитимного члена снова. Второе и третье совпадают по времени, по большому счёту это один пункт.
Мало ли, насколько ему мозги повредили.
— Принял, — Ржевский забросил ногу на ногу и задумался. — А ведь вы сейчас здорово сомневаетесь, что мы в состоянии такое провернуть, не спорьте.
На неё он при этом не смотрел, занятно. Менталистом тоже не является. КАК...?
— Вы правы, — японка аккуратно кивнула, тщательно подбирая слова. — Но мои личные эмоциональные сомнения никак не повлияют на мои действия. Я безмерно верю в честное слово, сказанное любым представителем вашей фамилии.
— Хренасе. Спасибо.
— Не за что, Дмитрий-сан. Ржевские никогда не врали и никогда не нарушали обещания. Вся писаная история тому пример. — Шу решительно поднялась на ноги и поклонилась памяти чужих достойных предков даже глубже, чем был поясной поклон перед этим.
Навскидку второй фамилии, которая могла бы похвастаться подобной репутацией, в радиусе тысяч километров не наблюдалось.
Собеседник мигом поднялся и отзеркалил поклон:
— Охота сказать матом, но удержусь. Такая репутация — колоссальная ответственность сама по себе.
— Можете и матом, — абсолютно серьёзно предложила азиатка. — Именно вам можно.
— Некуртуазно. Опять же, интуиция подсказывает, при таких прекрасных девицах материться не комильфо. Хотя и очень хочется, вот прямо сейчас, — он простодушно вздохнул. — По целому ряду субъективных моментов в свете поступившего от вас массива информации.
— Не напрягайтесь с формами вежливости, я отлично вас понимаю. Подоплёку, имею ввиду. А матом можете, на наше отношение к вам это нисколько не влияет, — повторилась японка.
— С чего такой почёт? — гайдзин отстранённо шмыгнул носом.
— Потому что Ржевские всегда матерились. При царях, королях, императорах, раджах... проще сказать, при ком нет!
— ... но?
— ... но вы ни разу не нарушали данного вами слова. А нам безупречное содержание много ценнее даже самой вычурной формы.
— Вот это репутация. Обнять и плакать.
— Да. Ржевские могут выругаться не к месту, могут нарушить приличия или попрать этикет. Могут сразить наповал своим идиотизмом либо сумасбродством, могут задрать юбку посередине приёма жене посла, наконец!.. — Норимацу осеклась, поскольку решила не пересказывать при Аль-Футаим всего, что ей известно о репутации конкретной фамилии.
На всякий случай. Даже по-японски.
— Похоже, мы много чего вытворяли. — Осторожно заметил собеседник, резко задумываясь.
— Да, очень точное определение. Не делали вы лишь одного: вы никогда не нарушали своих обещаний, чего бы вам это ни стоило.
— М-да уж, — он словно чем-то озадачился.
— Именно так. Сколько бы вам за это ни сулили, как бы вас ни пугали, в каком, к-хм, нетрезвом состоянии вы бы ни обещали. — Она перевела дух. — Без разницы! Данное вами слово крепче скалы на вашем гербе. Это известно всем в Соте, даже нам, и за пределами города тоже. Потому я верю и вам, и в вас, и многовековой безукоризненной чести и порядочности вашего, хм, достаточно необычного рода!
Азиатка, повинуясь абсолютно естественному порыву, вышла из-за стола и глубоко поклонилась снова.
— Пожалуй, я всё же выругаюсь в этом месте, — вздохнул собеседник и на четверть минуты перешёл на свой родной язык.
Она как раз успела вернуться на место.
— Разрешите личный вопрос? — Шу терпеливо дождалась, пока он сбросит лишние эмоции.
— Валяйте, — Дмитрий уныло махнул рукой. — Даме с вашими формами можно задавать любые вопросы. Тем более, мне.
Японка внутренне подобралась: а ведь это комплимент. Откровенный комплимент ей, как женщине, сделанный при этой лягушке под простыней чёрного цвета. Ха.
Обдумать надосуге. Похоже, есть сферы, в которых и титул Эмирата не панацея (ха ещё раз). И не гарантия успеха.
— Её Высочество планирует каким-то образом вам помогать? — Норимацу решила не ходить кругами и спросила в лоб.
— С чего возник этот вопрос? — гайдзин лениво и бездумно болтал в воздухе ногой.
— У меня противоречивые ощущения. С одной стороны, вы сами откровенно признались в текущих достаточно серьёзных проблемах. С другой стороны, присутствие рядом с вами члена монархической семьи не из последних вполне способно послужить джокером. Прикидываю перспективы, — она ответила правду.
Западная курица стремительно бросила левую ладонь вбок, накрывая рот своего мужчины и не давая ему сказать ни слова:
— Да, — стерва сейчас явно ухмылялась под этим своим покрывалом. — Ответ на ваш вопрос: да. Разумеется, я помогу Дмитрию, — Аль-Футаим говорила хоть и на всеобщем, но давая понять, что отлично контролировала всю предыдущую беседу.
Значит, не врут насчёт её ментала. Запомнить.
Сука. С другой стороны, вроде бы откровенная сука, это тоже плюс.
— Помогу всем, чем смогу, но лично. — Стерва в чёрной простыне немного подумала и добавила, — на кое-какие ресурсы нашего Престола он тоже сможет рассчитывать, однако их полный список мне нужно вечером кое с кем из дворца обсудить дополнительно: Дмитрий не рассказывал о своих проблемах, а у нас свои приколы. Тебя удовлетворяет такой ответ, Шу Норимацу?
Вместо лишних и ненужных слов японка в очередной раз поднялась и поклонилась.
А про себя подумала: бинго. Оно. Тютелька в тютельку.
