Хроники Корума (сборник) - Муркок Майкл Джон (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Рядом с постелью стояла Медб, уже одетая, бодрая и полная решимости.
— Что за сон, любовь моя?
Пожав плечами, он попытался улыбнуться.
— Ничего особенного. Наверно, сказались события прошлой ночи.
Корум посмотрел ей в глаза и почувствовал, как в душу закрадывается легкий страх. Потянувшись, он сжал ее нежную, прохладную и сильную руку.
— Ты в самом деле любишь меня, Медб?
Она смутилась.
— Да, люблю.
Он посмотрел в сторону сундука, на резной крышке которого лежал меч, врученный ему Гофаноном.
— Как мне назвать этот меч?
Медб улыбнулась:
— Узнаешь. Разве Гофанон не объяснил тебе? Ты поймешь, как его назвать, когда придет время и меч обретет всю свою мощь.
Корум сел, и покрывало сползло с его обнаженной груди.
Медб подошла к дверям в дальнем конце комнаты и крикнула кому-то за ними:
— Ванна для принца Корума готова?
— Готова, госпожа.
— Идем, Корум, — сказала Медб. — Освежись. Смой неприятные сны. Через два дня мы будем готовы выступить. Тебе мало что осталось делать. Давай проведем эти дни в радости и веселье. Поскачем утром за лес и через пустоши.
Корум набрал полную грудь воздуха.
— Конечно, — беззаботно сказал он. — Я дурак, что забиваю себе голову. Моя цель ясна, и нечего тут больше думать.
Амергин встретил их через час, когда они уже седлали коней. Король был высок и по-юношески строен, но держался с достоинством человека в годах, хотя в нем не было ничего от старика. На нем была сине-золотая мантия великого друида и простая корона из металла с необработанными драгоценными камнями, из-под которой на плечи падали длинные густые волосы.
— Приветствую вас, — сказал верховный король. — Все ли хорошо прошло у вас прошлой ночью, принц Корум?
— Думаю, что да, — сказал Корум. — Гофанон, похоже, был доволен.
— Но при тебе нет меча, который он вручил.
— Он не из тех мечей, которые можно просто носить при себе. — На поясе Корума висел его старый верный меч. — Скорее всего, я возьму дар Гофанона с собой в битву.
Амергин кивнул. Он стоял, разглядывая булыжники мощеного замкового двора.
— Гофанон больше ничего не говорил тебе о тех неизвестных союзниках, о которых упоминал Илбрек?
— Насколько я понимаю, кто бы они ни были, Гофанон не считает правильным иметь с ними дело, — сказала Медб.
— Так и есть, — согласился Амергин. — Тем не менее сдается мне, что если благодаря им увеличиваются наши шансы справиться с Фои Миоре, то стоит рискнуть.
Корум был удивлен той серьезностью, с которой говорил Амергин.
— То есть вы не считаете, что нас ждет удача?
— Штурм Каэр Ллуда может дорого обойтись нам, — тихо ответил Амергин. — Всю ночь я размышлял над нашим планом. И меня посетило видение.
— Поражение?
— Во всяком случае, победы я не увидел. Корум, ты, как и я, знаешь Каэр Ллуд. Ты знаешь, что там обитают Фои Миоре и какой там стоит жуткий холод. От него человек теряет способность соображать.
— Это верно, — кивнул Корум.
— Вот об этом я и думал, — сказал Амергин. — Только об этом. И ни о чем больше.
— Я вас понимаю, верховный король. Но, боюсь, у нас нет иных способов вести войну с врагами. Если бы они были…
— …То мы бы о них знали. — Амергин пожал плечами и погладил коня Корума по холке. — Но если ты сможешь как-то уговорить Гофанона, пусть он хотя бы расскажет, что это за союзники.
— Обещаю, что сделаю это, великий друид, но сомневаюсь, что мне повезет.
— Да, — сказал Амергин, и его рука опустилась. — Как и я.
Оставив великого друида в задумчивости, Корум и Медб верхом выехали из Каэр Малода, промчались сквозь дубовую рощу и поднялись на вересковую пустошь, где из-под ног коней вспархивали кроншнепы и с шумом улетали, где ноздри щекотали запахи папоротника и вереска, и казалось, что во всем мире нет сил, способных уничтожить простую красоту этих мест. Грело солнце, висящее в чистом синем небе. Им стало так хорошо, как никогда раньше, и, спешившись, они побрели сквозь высокий, до колен, папоротник, а потом легли в него и видели небо над собой; они заключили друг друга в объятия, нежно и ласково занимаясь любовью, а затем в молчании лежали рядом, дыша чистым свежим воздухом и слушая тихие звуки вересковой пустоши.
Они провели не больше часа в мире и покое, когда Корум почувствовал под собой легкое подрагивание и приложил ухо к земле, уже понимая, что оно может означать.
— Кони, — сказал Корум. — Они приближаются.
— Всадники Фои Миоре? — Сев, Медб потянулась за пращой и сумкой, которые повсюду таскала с собой.
— Может быть, Гейнор или народ сосен. Или все вместе. Но мы выслали передовые дозоры во все стороны. Так что они предупредили бы нас о нападении с востока, где, как мы знаем, сейчас собираются Фои Миоре.
Он осторожно приподнял голову. Всадники приближались с северо-запада, скорее всего с побережья. Поле зрения закрывал склон холма, но сейчас Корум уже слышал слабое позвякивание упряжи. Оглянувшись, он прикинул, что стоит кому-либо подняться на холм — и их лошадей сразу же увидят. Вытащив меч, он пополз к ним. Медб последовала за ним.
Торопливо оседлав коней, они помчались к холмам, держась под углом к приближающимся всадникам, так что если повезет, их не заметят, когда они перевалят через холм.
Они нашли укрытие за выступом скалы из белого известняка и, натянув поводья, остановились, дожидаясь появления всадников.
Почти сразу же появились первые трое. Лошади, на которых они ехали, были маленькими и лохматыми — по сравнению с широкоплечими наездниками они казались просто крохотными. У всадников были одинаковые светло-рыжие волосы и пронзительные голубые глаза. Бороды были заплетены в десятки тонких косичек, а с головы у каждого свисало по четыре или пять кос, переплетенных поблескивающими нитками бус. На левых руках висели длинные овальные щиты из шкур, натянутых на плетеный каркас и укрепленных грубо выкованными медными перемычками и полосами. С внутренней стороны щитов крепились ножны, в которых торчали копья с железными наконечниками. На боку у наездников висели кожаные с металлическими заклепками ножны для коротких широких мечей. Некоторые были в шлемах, а другие повесили их на седельные луки; кожаные шлемы были примерно одинаковой формы — остроконечные, с железными или медными полосами, украшенные изогнутыми рогами горных быков. Некоторые блестели россыпью отполированных камней, медных, железных и золотых накладок, из-под которых даже не было видно кожаной основы. За плечами их развевались плотные клетчатые плащи, сочетавшие в основном красный, синий и зеленый цвета. На всадниках были юбки-килты той же расцветки; ноги почти у всех оставались голыми, только некоторые носили что-то вроде поножей, но большинство были обуты в простые сандалии с ремешками вокруг щиколоток.
Вне всяких сомнений, наездники были воинами, но Корум никогда не встречал их, хотя они в определенной степени напоминали людей из Тир-нам-Бео, да и лошадки походили на тех, которые бегали под его старыми врагами у горы Мойдел. Наконец появились и остальные всадники — их было много, — и, когда они подъехали поближе, стало видно, что они побывали в переделке. У некоторых сломана рука или нога, другие — в ранах, а двое привязаны к седлам, чтобы не свалиться на скаку.
— Сомневаюсь, что они могут угрожать Каэр Малоду, — сказала Медб. — Это мабдены. Но что за мабдены, откуда? Я думала, что здесь собрались все способные носить оружие.
— Скачут они издалека, и видно, что им пришлось нелегко, — пробормотал Корум. — Скорее всего, они из-за моря. Посмотри, на плащах следы морской воды. Может, они оставили свой корабль где-то недалеко? Давай поприветствуем их.
Корум выехал из-за укрытия известняковой скалы и крикнул незнакомцам:
— Добрый день, странники! Куда держите путь?
Осанистый всадник впереди резко натянул поводья и, нахмурив рыжеватые брови, подозрительно прищурился; его тяжелая узловатая кисть легла на рукоятку меча, а когда он заговорил, голос звучал низко и хрипло.
