Нейро-панк (СИ) - Соловьев Константин Сергеевич (читать хорошую книгу txt) 📗
- Не могу одобрить подобных развлечений. То, что вам кажется забавным, у человека может вызвать серьезнейший стресс.
- Нейро-вандалы знают, с кем и как шутить. Помните историю с «Розовым Треугольником»?
Соломон напряг память. Спасибо въедливому и дотошному «Бейли», который помогал держать в уме все, что связано с работой, пусть даже не профильной.
- Одна из контор, разрабатывавшая нейро-софт, - сказал он, - Прикрылась пару лет назад. Официально продавала флирт для мужчин и женщин. Всякие чувственные взгляды, особую щекотку нервов, оригинальные романтические наборы чувств… Потом выяснилось, что хозяин «Розового Треугольника» имел еще и побочный, так сказать, бизнес. В подсознание своих клиентов он, помимо трогательных взглядов, вкладывал любовь к определенным сортам табака, алкоголя и прочего. Получая на выходе преданных покупателей и имея щедрую плату со стороны соответствующих компаний.
- Именно, - Энглин ловко щелкнуло пальцами, - Его владельцу удалось уйти от ответственности даже после того, как махинации «Розового Треугольника» всплыли на поверхность. Но для того, чтоб уйти от нейро-вандалов, мало хорошего адвоката и неограниченного бюджета.
- Они выследили его?
- Да, спустя несколько месяцев. Они взломали его нейро-интерфейс и… внесли небольшие изменения.
У Соломона нехорошо похолодело под ребрами. Ему не очень хотелось знать, какую именно шутку сыграли с незадачливым мошенником нейро-вандалы.
- И что с ним? – спросил он через силу.
- Он стал счастливым обладателем всех известных человечеству сексуальных девиаций, - Энглин заливисто расхохоталось и, кажется, только кислое выражение на лице Соломона заставило его перестать смеяться, - Нет, серьезно! Парень стал ходячей энциклопедией сексопатологии. Среди его предпочтений оказались настолько оригинальные, что и знает-то про них не каждый…
- Он вылечился?
- От чего? – удивилось Энглин, - Вы же сами не считаете нейро-софт болезнью. Он стал получать от этого подлинное удовольствие. А с каких это пор человек добровольно отказывается от удовольствия?..
- Когда понимает, что это удовольствие идет ему во вред.
- Вздор. Научившись редактировать сам себя, человек только и делает, что ищет новые способы получения удовольствия. Как голодный без устали выбирает все новые и новые пункты в меню. Люди прививают себе вкус к винам и трубочному табаку, учатся нравиться окружающим, лучше выполнять свои рабочие обязанности… Они всеми путями ищут возможность удовлетворить себя, такова уж их природа.
- Хорошо, - Соломону не улыбалось слушать досужие размышления непонятного существа о сути человечества, - Но я не вижу причины, по которой кто-то из нейро-вандалов не решил бы сыграть шутку над Эмпиреем Тоддом. Ужасно смешную шутку, с его точки зрения. Взять человека, который давно забыл меру и стал одним огромным куском нейро-софта – и забрать у него все. Отличный повод для смеха, не так ли?
Энглин вдруг посерьезнело. Смешливые глаза посерели, сузились, губы плотно сжались, сделавшись совершенно мужскими.
- Нет, господин детектив. Вы ничего не поняли. Во-первых, шутка и в самом деле излишне жестока. Сорвать с человека все пласты иллюзорных сущностей, в которых он пытался спрятаться, это верный способ свести его в сумасшедший дом. Очень немногие способны перенести подобный удар. Это как… Как выковырять улитку из ее раковины. Жестоко и глупо. Кроме того, настоящий нейро-вандал никогда не опустится до банальной кражи. Подчистить все модули – это работа профессионала, но не идейного.
- Тогда кто приложил к этому руку?
- Мне откуда знать? Это ваша работа, детектив. И будет лучше, если вы займетесь непосредственно ею, перестав тратить чужое время.
Соломон вздохнул. Кажется, разговор уже приблизился к логическому финалу.
- Вам не помешало бы проявлять больше почтения к представителю Транс-Пола.
Существо вновь фыркнуло – как мальчишка, услышавший скабрезную шутку.
- Уважение – это то, что проявляют по отношению к людям, детектив Идинахренотсюда.
- А я, значит, не человек?
- Вы не человек. У меня достаточный опыт в этой сфере… Ваша модель… Это же «Бейли», да? Этот хлам сложно с чем-то спутать. Сколько у вас установлено нейро-модулей? Не вздрагивайте так, на самом деле мне это абсолютно безразлично. Тридцать? Пятьдесят? Каждый кусок чужой жизни сродни валуну, который вы грузите на себя. И где-то там, в самом низу, - Энглин пошевелило пальцами, словно копаясь в кучке щебня, - в самом-самом низу находится то, что может называть себя детективом Соломоном Пять. Погребенное под тоннами лишнего груза, маленькое, беззащитное и забывшее о том, что оно такое. И я не испытываю к нему уважения. А это… То, чем вы, по вашему мнению, являетесь… Всего лишь искусственная оболочка вроде твидового плаща. Фальш, обман и дешевка.
Соломон встретился с ним взглядом – и в самом деле вздрогнул, только мысленно. Энглин смотрело на него с нескрываемым презрением, как смотрят на что-то раздражающее и откровенно неприятное. Например, на манекен, которому кто-то шутки ради подрисовал глаза. Странное дело, под этим взглядом он почувствовал себя до крайности неуютно – словно бесполое и лишенное возраста существо каким-то невообразимым волшебством на секунду и в самом деле превратило его в неодушевленный предмет, рядящийся под живого человека. К счастью, дисциплинированность и самоконтроль «Бейли» быстро пришли на помощь.
- Ваши суждения о человеческой душе интереса для следствия не представляют, - Соломон нарочито вежливо улыбнулся и шагнул к двери, - От лица Транс-Пола благодарю вас за сотрудничество.
- Катитесь, - беззлобно буркнуло Энглин, отворачиваясь, - И лучше не выключайте свой «отрубатор» до того, как закроете за собой дверь. А то услышите еще больше.
Соломон охотно воспользовался его советом.
К дому Соломона «Лексус-Москвич» подполз уже в сумерках. Фуджитсу тонул в липкой, зарождавшейся у горизонта, темноте, его обелиски серого камня превращались в полные звезд коробки – в каждой светились сотни окон-огоньков. Настоящих звезд видно не было, вместо них над головами клубилось месиво сродни тому, что бывает обычно в вымоине после дождя - грязь вперемешку с мутной водой.
Соломон ощущал себя уставшим, даже иррационально-уставшим. Точно прошедший день был бесконечной продувочной трубой в каком-то цеху, где его тело потоком воздуха несло вперед сквозь сухие клочья паутины. Выматывающий день. Суматоха, даже пообедать не успел. Нейро-софт, нейро-вандалы, нейро…
Он никогда не любил сумерки, странное время между днем и ночью, тревожное, муторное, наполняющее душу чем-то холодным и тягучим. Возможно, стоило поставить модуль «Чарующий закат», предлагали же когда-то с хорошей скидкой… Поставить – и навеки избавиться от этого ощущения неуютности, которое овладевает им в этом время суток.
Соломон улыбнулся – сам себе. Может, поэтому улыбка получилась вялой, какой-то ненастоящей, как глянцевое изображение блюд на витрине ресторана. Так просто полюбить сумерки. Сунуть кредитную карточку в щель нейро-корректора, нажать несколько клавиш на клавиатуре, опустить на голову обруч и прикрыть на секунду глаза. Когда он откроет глаза, сумерки уже не будут казаться ему тревожными, напротив, мягкими и уютными, как тяжелая домашняя штора. Проще некуда. Но…
Как знать, вдруг это странное существо по имени Энглин, не так уж и заблуждается?
«Глупости, - сказал сам себе Соломон, наблюдая за тем, как серая полоса асфальта с шуршанием втягивается под массивный капот автомобиля, - Сам себя растравил. Это все Эмпирей Тодд… Некоторые люди просто не знают, когда надо остановиться, не знают чувства меры. Для некоторых нейро-софт просто становится фетишем, культом, вот они и теряют голову… Разумный взвешенный подход и голова на плечах – вот и все, что необходимо, когда имеешь с этим дело. У меня голова на плечах есть».
