Снежная королева - Виндж Джоан (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Быстрый Прыгун со всем искусством риторики снова начал призывать свой народ. Он слушал себя самого: Лунная Тень, извивающийся в извращенном единении со Звездными Людьми, сумасшедший, чадо своих выродков-родителей, запятнал чистоту Настоящих Людей. Тот, который хотел лишить их прочного жизненного базиса с тем, чтобы они снова погибли от злодейства Звездных Людей, как они уже однажды чуть не погибли от этих самых людей, потому что он, Лунная Тень, был посвящен этим чудовищам из ночного кошмара.
Лунная тень с большим трудом встал на ноги и едва владея своим голосом, вмешался последним отчаянным усилием в речь Быстрого Прыгуна, крикнув, что здесь, перед лицом священного пламени, его не хотят выслушать или поступить с ним по справедливости.
Палка Быстрого Прыгуна сильно ударила его по плечу, он снова упал на пол, и его народ, заряженный и воспламененный зрелищем такой жестокости людей, воспроизведенной воспоминаниями Лунной Тени, замкнул вокруг него круг тел и начал мстить.
— Нет! — Таравасси закричала от ужаса, оборвала связь, и ее ужас перед лицом тысяч чужих мыслей ненависти, взорвавшихся в ее черепе, выхлестнулся наружу, превосходящая мощь чужих мыслей выжгла извилины ее мозга, вырвала ее личность, воспоминания о предках, все реальнее…
Лунная Тень покачнулся и упал на нее. Она высвободила одну руку, мягко обняла его за шею, с бесконечной нежностью погладила его густой мех. Она беспомощно плакала, зная, почему он при каждом движении воспринимает ее страх… но как все это произошло? Он полностью контролировал ход единения, так же, как Быстрый Прыгун контролировал его связь, пока та не прервалась и не вернулся в самого себя. А потом он потерял контроль и доверие к себе и сам забыл о своей цели. Как это могло произойти? Почему у него появился такой недостаток? Почему? Почему?
Лунная Тень, тихо плача, поднял голову с ее плеча. Таравасси задыхалась перед лицом того, что было перед ее глазами, и снова испугалась, когда все померкло. Наконец, он кивнул, вздохнул и снова посмотрел ей в лицо. Мягко и осторожно она сунула руку в его сумку, мысленно представила себе мгновения их дружбы, попыталась передать крушение всего, чтобы понять, почему…
Губы Лунной Тени издали короткий вскрик — к чему он относился, она была не уверенна. Ее мозг наполнился воспоминаниями о Быстром Прыгуне — шамане, выдающемся духе, старейшем из старых, который объединяет в себе все знания, который решает, ценно или бесполезно показанное. Быстрый Прыгун, который занимает абсолютное положение в глазах каждого Настоящего Человека, который, согласно мысли Лунной Тени, воплощает собой все заклинания. Принимая во внимание все эти мысли и уверенный в правоте своих предков, Лунная Тень считал виновным во всем Быстрого Прыгуна. Она снова подумала о глупости изречений стариков, почувствовала, что вера Лунной Тени поворачивается против нее, отмежевывается от нее. Быстрый Прыгун знал об этом и ему этого оказалось достаточно. Застывшая система, к изменению которой стремился Лунная Тень, ударила его и он навсегда стал частью этой системы.
Таравасси снова прервала контакт, мучимая внезапным и сильным приступом голода. Она нагнулась вперед, чтобы взять мешок Лунной Тени, в котором находилась пища, потянула его к себе и они оба молча поели сушеных фруктов и мяса. Они не тратили силы на разговоры — слова теперь, по-видимому, были не нужны.
Лунная Тень снова взял ее руку — теперь уже другую, которая не была сведена судорогой боли. И она на этот раз позволила ему коснуться себя, на этот раза без опасного вздрагивания. В ее голове возникли его планы пойти к Звездному источнику, чувство неотложности и необходимости этого… Вопрос, действительно ли она должна попытаться сделать это, исключительный ответ — настойчивая неотложность и крайняя необходимость.
Она отрицательно покачала головой. Она не может, не хочет, она позволила устремиться в свой разум всем безответным вопросам, всем заботам и беспокойству. Не будет никакой пользы и нет никакой необходимости…
Сердитое ворчание донеслось до ее ушей, она открыла глаза и увидела гнев на его лице. Он упрямо передавал ей в мозг свой план, передавал свою тоску, свою жажду знаний, лицо ее матери. Его память раскрылась, показывая ей отрывочные картины Братства Звездных Людей, и народ уничтожил воспоминания его предков. Если она не приведет сюда свой народ, людей, чтобы осуществить его надежды и мечты, тогда, значит, все эти страдания были напрасны. Только она одна может спасти его предков, которые находятся в его памяти. Если ей не удастся привести сюда свой народ, тогда он и все его предки умрут и исчезнут для всех навсегда. Она была его Сестрой по Братству, его единственным другом, и она обещала… обещала…
Она снова ответила ему сомнением, показала ему саму себя, свой народ, исчезнувший, уничтоженный, как этого и боялись его предки и ничего больше не удалось…
Ее же собственное лицо отразилось за ее плотно сомкнутыми веками, она была его единственной надеждой, единственной надеждой его Братства, единственной надеждой всех…
— Но я боюсь! — она оторвалась от него. — Я боюсь за саму себя. Но никто, кроме меня, не сможет сделать этого, ни ты, ни они никто, кроме меня. Будьте же вы все прокляты! Я проклинаю свой народ — он никогда не входил в настоящий контакт, он эгоистичен, боязлив. Я тоже эгоистична! Я должна быть уверена, должна быть совершенно уверена, иначе я никогда не буду в состоянии войти в источник, Я должна быть уверена, что это будет лучше для меня самой…
Она нервно перебирала обрывки шкур на полу, не глядя ему в лицо, краешком глаза она увидела свою руку, которая бессмысленно гладила мех на затылке Лунной Тени. Однако для нее стало больше невозможным закрывать глаза на их отчаянное положение и отразившееся на его лице непонимание, которое только могло ответить на ее невысказанные вопросы другими вопросами.
Лунная Тень опустился на колени, а потом, хмыкнув, лег на шкуры. Его глаза еще мгновение всматривались в ее лицо, расширенные зрачки были черны и бездонны, а потом, когда они раскрылись совершенно, он смежил веки. Затем он удовлетворенно вздохнул.
Она медленно вытянулась на своем месте, поудобнее устраиваясь на лохмотьях. Едва заметное тепло ее тела смешивалось с его теплом в узком пространстве между ними, она согрелась без костра. Она ощущала слабый, чуждый запах его тела, напряжение ее спало, а потом улетучилось совсем.
Дыхание Лунной Тени было сильнее дыхания спящего, однако ее собственный разум игнорировал требования тела, обыскивая, оценивая, взвешивая все ее «я», Если она не решится войти в Источник или если она осмелится и потерпит неудачу — что ей тогда остается? Прожить все время здесь, в руинах, с Лунной Тенью, среди теней прошлого, все время вспоминая о смерти и о закате человеческой цивилизации? И они не смогут изо дня в день беседовать о прошлом. Она испытала связь, которая могла значить для ее народа церемонию единения — но как им договориться о своем настоящем и своем будущем? И будет ли вообще в состоянии его разум изучить снова ее язык?
С другой стороны, она не могла больше так жить, как жила до сих пор, вернуться назад, затеряться в грезах и смерти — снова стать живым мертвецом в хрустальном гробу. Что же лучше? Или хуже? Было бы лучше признать эту преждевременную смерть только потому, что она представляет, что это такое и уверена в этом? Или лучше взять свою жизнь в руки, уступить неизвестному, где она может быть вознаграждена счастьем и исполнением желаний — или где ее ждет ничто, небытие…
Она внезапно открыла глаза, чтобы взглянуть в лицо спящего Лунной Тени. Ее страх, ее знания, ее смертность образовали сверкающую стену вокруг ее отказа, говоря ей: она должна попытаться ради него и ради себя — как ручательство жизни, вечной жизни. Но она была всего лишь Таравасси! Таравасси, не Лунная Тень, не Шамадакс и не Базилион, не искупительница чужих грехов, не спасительница чужой расы — только Таравасси. И это было ее тело, это она поплывет в бесконечности сна — зеленой тьме Звездного Источника, он отделит ее душу от тела и уже больше никогда не вернет обратно. Если бы все было так просто, намного проще, чем если бы у нее было достаточно сил, чтобы просто поверить, как это сделал он, Андар, и она, Шамадакс. Если бы она только знала, что есть кто-то, кто снова поместит ее душу в тело, как она отдаст себя призрачной таинственности Источника. Победит дракона, и в темную бездну нырнет… Так просто, только если она была бы уверена в этом. Но был ли кто-нибудь, кто был в этом уверен, совершенно уверен? Можно ли знать будущее?
