Клинок Тишалла - Стовер Мэтью Вудринг (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
– Добро пожаловать в мой скромный дом, ваша светлость.
Голос принадлежал Кайрендал, хотя в данном случае слово «голос» казалось несколько неправильным. Монотонный шепот, ясный и тихий, звучал так близко, что Жест должен был ощутить трепетное дыхание на шее и щеке. Но вместо этого почувствовал только грубые когти, впившиеся в его запястья. Перед глазами пульсировали неопределенные пятна света, распространявшие геометрическое мерцание. В пещере пахло трупной вонью, словно в Шахте под Залом суда.
– Кайр…
– Тс-с! Не произноси больше это имя! Никогда не произноси его.
Голос говорившей утратил панические нотки и зазвучал размеренно-цинично.
– Не к добру поминать имя неупокоенной мертвой женщины.
– Мертвой?
– Трижды мертвой. Фея совершила самоубийство – она выпила яд. Через несколько дней она умерла от горя на Общинном пляже. И, наконец, чуть позже она погибла, защищая свой народ и сражаясь с имперской армией на пылающих руинах собственного дома.
– Трижды мертва, но по-прежнему на меня в гневе, – тихо и без всякой насмешки сказал Жест. – Наверное, она очень сильно обиделась.
– Возможно, она когда-то была обижена. Но не теперь.
– Если… э-э… эта леди мертва, то с кем я разговариваю?
– С мстящим трупом той несчастной феи, – ответила темнота.
– Ох! – Он осмелился пошутить. – А я-то думал, почему твой голос звучит так забавно.
Но вместо смеха Жест услышал шелестящий шепот:
– Потому что ты слышишь голос, не принадлежащий мне.
– Да, – задумчиво произнес он. – Это точно.
«Будь я проклят, но она сошла с ума, как Тоа-Сителл». Он начал терять последнюю надежду.
– Я хочу предложить тебе кое-что.
– Конечно, хочешь.
– Я могу указать тебе расположение Котов, чародеев и Глаз Божьих – их позиции и численность отрядов. Я расскажу тебе, где находятся припасы и оружие, отмечу на карте маршруты патрулей, охраняющих пещеры. Я лично составлю план для решающей атаки…
– И чем важна для меня эта информация?
Она не могла помешаться настолько. Или могла?
– Это принесет тебе победу в затянувшейся войне, – терпеливо объяснил Жест.
– Мы ни с кем не воюем.
– Леди, но с нашей стороны это чертовски похоже на войну!
Ответом было молчание. Он слышал лишь сердитое сопение и позвякивание кольчуг. Где-то сбоку раздавалось чавканье, и что-то капало, будто у большой и голодной твари сочилась слюна.
– Твоя армия… – наконец произнес монотонный голос, – те отряды, о которых ты говоришь… Они сейчас озабочены другими делами – более важными, чем обход и патрулирование пещер. Ваш город горит, и по его руинам бродят человеческие упыри.
– Послушай… – облизав пересохшие губы, сказал Жест.
Как велико ее безумие? Он не знал, сколько дней и часов провел в темноте. Анхана могла быть на другой стороне мира. Неужели в бреде Кайры таилась крупица истины? Что же делать?
– Наш патриарх сошел с ума. Он думает, что я кейнист. Я мог бы наплевать на этого ублюдка и продолжить свое дело, но мне некому довериться. Все стали странными… Я хотел сказать, очень странными. – Голос его зазвучал доброжелательнее. – Почему мы с тобой никогда не говорили о доверии? Ведь я могу помочь тебе, а ты – мне. Услуга за услугу. – Он глубоко вздохнул. – Мне кажется, мы могли бы быть полезны друг другу.
– Ты хочешь стать полезным? И именно это желание привело тебя сюда? Ты снова вдруг заинтересовался моей выгодой?
– Я… э-э-э…
Как в этой долбаной сырой пещере его губы могли так сильно пересохнуть? Облизав их еще раз, он тихо произнес:
– Если бы я сказал, что не скучал по тебе, это было бы притворством.
– А ты скучал?
– Знаешь, ты просто подумай об этом. О себе и обо мне. В каком-то смысле мы рождены друг для друга.
– Я помню, – прозвучала призрачная тень некогда прекрасного голоса Кайрендал. – Я помню, как была желанной.
– И я, – почувствовав брешь, добавил Жест. – Я помню, как желал тебя. Мы были счастливы в нашем союзе. Знаешь, ни одна другая женщина не пробуждала во мне таких чувств…
– Я не женщина.
– Ни одно существо женского роду, – быстро поправился Жест. – Ни женщина, ни перворожденная, ни камнеплетка – никто не дарил мне такого счастья, как ты. Я грезил о тебе ночами, просыпаясь в поту от страсти. Я боялся думать, что никогда не увижу тебя.
– Ты хотел увидеть меня? Таково твое желание?
– Да, помимо прочего, – признался он. – Я имею в виду, что мы могли бы вернуть былое. У меня есть свои люди среди Глаз Божьих. Что касается Котов, то они пойдут за мной – все до единого. И потом я знаю, где чародеи держат запасы грифоньего камня…
– Нам нечего возвращать.
– Ну тогда…
Жест попытался улыбнуться. Интересно, видела ли она его лицо?
– Тогда мы могли бы снова стать счастливой парой. Что скажешь?
– Вот как? – Ее голос стал свистящим. – Тебе захотелось еще раз прикоснуться к моей груди и бедрам?
– Больше всего на свете, – ответил он и мысленно добавил: «Если только я останусь в живых».
– Хорошо. Я приму дар твоей любви. Поцелуй меня, и покончим с этим.
Пальцы, похожие на ветви убитого стужей дерева, обхватили лицо Жеста. Что-то твердое и покрытое коркой прижалось к его губам, испачкав их густой и липкой жидкостью, напоминавшей… Нет! Это действительно была наполовину свернувшаяся кровь.
Корка раздвинулась, обнажив ряд острых зубов, которые впились в его нижнюю губу. Язык, похожий на ороговевший обрубок, силой вошел в его рот, принеся с собой запах пещеры и привкус старого, почерневшего от гнили мяса. Лапы с острыми когтями отпустили его руки, и Жест упал на колени, задыхаясь и давясь от тошноты.
– Неужели мой поцелуй больше не пробуждает у тебя былую страсть? – со злой насмешкой спросил голос.
– Нет, просто я… – Жест снова закашлял. – Ты немного напугала меня, вот и все. Я не ожидал. Я не знал, что ты так… э-э-э… близко. Мне казалось, что твой голос доносился сбоку.
– Это не мой голос. Он звучит внутри тебя. Я больше не говорю с людьми.
– Не понимаю.
– Конечно, не понимаешь. Понимание – это мое проклятие. Мой дар.
В темноте появилось светлое пятно. По мере того как освещенность усиливалась, бесформенные контуры пятна обретали силуэт.
– Это был дар моего старого друга, – прошептала Кайрендал. – Он тоже когда-то желал меня. Он дал мне понимание и в то же время одарил смертью.
Мерцающий образ стал более четким, и Жест увидел перед собой отвратительную искалеченную паучиху – точнее, истощенное подобие паукообразного существа, у которого оторвано четыре лапы из восьми. Голова паучихи гипнотически медленно наклонялась вперед и назад, словно та глотала непрожеванный кусок мяса.
– Представь, что ты сходишь с ума и знаешь о своем безумии, – продолжил голос. – Представь, что ты понимаешь причину, которая заставляет тебя убивать друзей и пожирать их трупы – понимаешь и продолжаешь пожирать. Ты можешь вообразить себе такое?
– Я?!.. э… Нет.
– Ну так сможешь.
Слабый ореол вокруг искалеченного существа стал ярче настолько, что Жест увидел ее лицо, изможденное голодом и нервным истощением. Кожа, похожая на полупрозрачный пергамент, потемневшая и покрытая гнойными болячками, туго обтягивала кости без плоти. Нагая, бесполая, с клубком внутренних органов во чреве и бесцветными космами на черепе, она плотно сжимала окровавленные потрескавшиеся губы, хотя голос продолжал звучать.
– Я могу разделить это с тобой, Тоа-М’Жест… ваше величество… или как там тебя… Ты станешь таким же, как я.
– Хорошо, договорились, – ответил Жест.
Для любовных утех она больше не годилась, однако он мог заключить с ней сделку и купить себе свободу.
– Дели со мной, что хочешь. Я вижу, что сейчас ты… э-э-э… немного нездорова. Но это не значит, что мы должны проиграть свою битву.
Она не шевельнулась и не приоткрыла рта, но призрачный голос проревел в его сознании:
– Мы не ведем никаких битв!
