Клинок Тишалла - Стовер Мэтью Вудринг (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Слепой бог хотел, чтобы она сотворила новое тело.
Наполовину сотворенные нервы Пэллес Рил, которая лежала рядом с ней в иле, уже могли чувствовать жгучий яд черной жидкости, наводнявшей реку. Чем ближе к концу подходила работа, тем больше смерти скапливалось вокруг. Два тела стали больше, чем одним.
Теперь она могла видеть глазами тех тел, которые некогда принадлежали Коллбергу и Тан’элКоту. Она видела суфлерку в Сан-Франциско; чувствовала алчную похоть их взглядов, устремленных на экраны, и предвкушение победы, нараставшее как оргазм. Затаив дыхание, они следили, как она создавала тело женщины.
Пэллес вновь посмотрела на почти готовую форму из ила: на выпуклую грудь и изгибы бедер. И отвернулась. Она не могла надругаться над рекой. Ей захотелось разрушить созданное тело: сфокусировать Силу на мече и одним стремительным ударом уничтожить эту форму и клинок. Но тогда ее шаблон перешел бы из меча в реку. Разрушение клинка наполнило бы речной поток ее сознанием, и ненавистный слепой бог навечно поселился бы здесь.
Он надел на нее китайские оковы. Каждое движение усиливало их неумолимую хватку. Все пути отступления были отрезаны. Она не могла уйти в пустоту, раствориться, стать ничем в темном море небытия. Используя зачатки нервной системы, созданной из ила, Пэллес начала реставрировать психику Райте, настраивая ее на первоначальный резонанс.
Слепой бог напевал от удовольствия, словно шахматист, подстроивший противнику изощренную «вилку». Через две пары глаз в суфлерке студии она увидела актеров и поняла причину его радости. Мужчины обступали ее: все плотней и плотней. Их дыхание участилось, члены напряглись, сочась влагой от похоти слепого бога. Эти актеры были его инструментами. Став простым узором, созданным магией меча, она уже не остановит тех, кто тянулся к рукоятке клинка. Ей не хотелось давать им такую возможность. Другой обладатель Косалла приведет с собой новую богиню, заранее покорную воле слепого бога.
Кольцо актеров сжималось. Она видела их глазами слепого бога. Пэллес точно знала, где находился каждый из них, как его зовут, какая у него биография. Она знала все об этих людях. Собрав силу реки, она могла бы уничтожить их одним ударом.
Слепой бог засмеялся. Он разрешал ей смести их в небытие.
У него было много актеров. Очень много.
Этот небольшой импульс Силы ускорил потоки яда, изливавшиеся из нее. К тому времени река несла смерть уже на мили вниз по течению. Деревья в верховьях потели черным маслом. Стволы покрывались пятнами мертвой коры, словно их разъедала оспа.
«Пожалуйста, – сказала она самой себе. – Я прошу от тебя лишь немного вдохновения». Пэллес погрузилась в песню, умоляя реку дать ей какой-нибудь намек. «Хотя бы проблеск идеи».
И тихий робкий голос из-за ручья вериных слез, хрипловатый от нервного истощения, прошептал:
– Ну если тебя волнуют только актири , то я могу помочь.
12
Бесплотный дух Ханнто-Косы не терял времени на пустые мысли, слова и объяснения. Он знал, что Они пришли за ним. Ханнто знал, что Их миллиарды станут тем океаном, в котором он утонет. Вместо того он передал по связавшей его с богиней тонкой нити описание того способа, которым воспользовался когда-то Ма’элКот: легкое, почти незаметное изменение локальной физики – крохотный сдвиг в резонансе реальности, который обеспечивал постоянство мироздания.
Он почувствовал ее смущение, похожее на вопрос в ответе. Но Они приближались, засасывая его, подминая под себя. У него хватило времени лишь на то, чтобы передать ей полузабытые воспоминания о дворце Колхари, и напомнить о том, что Ма’элКот когда-то тоже страдал от проблемы актиров.
А затем бушующее море жизней поглотило его в своих глубинах.
13
Мысленно напрягая нервы, сделанные из речного ила, Пэллес спроецировала образ, который показал ей бесплотный дух Ханнто, – сферическую конструкцию, мерцавшую фиолетовым светом. Это был элегантный вариант простого Щита, золотистый спектр которого она перенастроила на ультрафиолетовый диапазон. Когда она заполнила конструкцию вибрирующей силой реки, Щит исчез из вида, достигнув частот, которые больше не воспринимались ее зрением.
Центральная точка конструкции находилась в дюйме от лба глиняной Пэллес Рил, лежавшей на речном берегу, – на дюйм выше уровня ее ушей. Она вносила в песню свою мелодию, и та распространялась медлительной волной болевого шока. Эта волна поглощала все, чего касалась: доки, Старый город, склады и пещеры внизу, крольчатники, Город Чужаков и даже южный берег реки. Она в миллион, два миллиона, десять миллионов раз превосходила по интенсивности то поле, которое Ма’элКот соорудил рядом с дворцом Колхари.
Глиняная Пэллес шевельнулась, булькнула, и из ее глаз пошел пар. Недоделанные нервы ее тела были малоэффективны. Чтобы уменьшить накал, вызванный перенапряжением, ей приходилось сбрасывать жар в окружающую среду.
Пэллес отделилась от тела Райте, и его тело свело судорогой от боли. Она переписала себя в меч и заглушила узор своей индивидуальности теми общими воспоминаниями, которые делила вместе с Райте. Как только разум приведет ее в чувство, она вспомнит все, что они оба знали.
Богиня не могла восстановить Райте полностью. Она не могла залечить ожоги и избавить от воспоминаний, которые выжгла в его сознании. Но Пэллес старалась изо всех сил. Она оставила в нем ответ, который Райте искал, сражаясь против слепого бога. Богиня указала ему тайник с оружием. Это был единственный способ отблагодарить его за спасение.
Она сплела в его уме последнюю команду и наделила ее статусом инстинкта:
«Защищай меч любой ценой».
…Затем излила остатки воли в глиняное тело.
Энергия, запасенная в ее элегантном невидимом Щите, детонировала от взрыва глиняного тела Пэллес Рил. Эта мощная детонация образовала дымящийся кратер у доков и подбросила Райте в воздух. Меч, выпавший из рук, погрузился в маслянистые воды Великого Шамбайгена и исчез в их мраке. Райте ударился об известковый блок волнолома у стены Старого города и упал в реку. Он плыл лицом вниз, такой же безжизненный, как опавшие листья гниющих деревьев.
В то же мгновение масло, стекавшее с ветвей и стволов, вспыхнуло, словно бензин.
14
В сотнях ярдов ниже по течению, человек по имени Дж’Тан, или Франсис Росси – в зависимости от мира, в котором он находился – прятался за планширом лодки, почти полностью перевернутой стволами умиравших ив. В узком проходе между кузницей и щепетильным складом Палнара к кирпичной стене прижималась женщина, тоже имевшая два имени – Шолет, или Тина Велш. Чуть выше, на крыше склада, пара опытных воров с окраины города – с самой дальней окраины – замерли, держа в руках веревки, по которым они планировали спуститься к докам.
Все они – и еще семеро таких же – подбирались к человеку, шагавшему по реке. Их взоры были прикованы к мерцающему мечу. Человек приближался к ним. Внезапно, сначала потихоньку, а потом все быстрей и быстрей вокруг них стали расти джунгли. А еще через какое-то время, направляясь к цели, им пришлось выискивать проходы в черной топи зловонного масла.
Внезапно все они почувствовали, как над головами и сквозь тело прошла странная колючая волна. Мгновением раньше река выплюнула на берег огромный сгусток ила и огня. Пламя переметнулось на черное масло, ручьями вытекавшее из джунглей, окрепло и помчалось к людям. Каждый из них вдруг встряхнул головой, словно пробудившись от тяжкого сна, сна, который против воли нес их к этому моменту. И каждый сказал себе (с небольшими вариациями, зависящими от словарного запаса): «Какого хрена я тут делаю?»
И, придя в себя, они бежали от реки, словно от преддверия ада.
